«Застарелая болезнь» режима. Депортация и возвращение крымских татар

(Продолжение, предыдущая часть здесь)

Депортация крымских татар и их возвращение на родину – неразрывно связанные темы, но с противоположной судьбой. Депортация, с одной стороны, у всех на слуху, но с другой – вокруг нее нагромождены горы лжи и стереотипов. О возвращении же, наоборот, говорят слишком мало. Чтобы рассказать правду и разрушить мифы о жизни крымских татар с 1941 по 1991 год Крым.Реалии подготовили эксклюзивный цикл материалов «Депортация и возвращение крымских татар: ликбез».

1970-ые годы ознаменовались последней крупной волной политических репрессий против крымскотатарского национального движения. Как удалось народу пережить это время и с какими настроениями он вступал в эпоху Перестройки?

В 1970-е годы благодаря усилиям правозащитных ассоциаций (Инициативной группы по защите прав человека в СССР, Комитета прав человека, Московской Хельсинкской группы и др) борьба крымских татар за свои национальные права постоянно была в центре внимания мировой общественности. Все аспекты проблемы подробно освещал правозащитный бюллетень «Хроника текущих событий» – начало было положено публикацией во втором выпуске (июнь 1968 года) «Обращения крымскотатарского народа к мировой общественности»; а ее 31-й выпуск (май 1974 года), приуроченный к 30-летию депортации, был полностью посвящен крымским татарам. Участие в движении крымских татар было одной из причин заключения П. Григоренко в психиатрическую больницу, осуждения И. Габая и т. д. Долгие годы, вплоть до своего ареста в 1980 году, наиболее тесно был связан с национальным движением А. Лавут. Андрей Сахаров в Нобелевской лекции (декабрь 1975 года) сказал о дискриминации «сотен тысяч крымских татар… до сих пор лишенных права вернуться на родную землю».

В сентябре 1977 года, после почти годового перерыва, возобновились насильственные выселения из Крыма и новые процессы по обвинению в «нарушении паспортных правил». В июне 1978 года в знак протеста против преследований крымских татар в Крыму подверг себя самосожжению Муса Мамут, которому угрожали повторным привлечением к суду по статье «за нарушение паспортного режима». Похороны Мамута показали, что он превратился в символ движения за возвращение на родину, стал восприниматься как национальный герой. Между тем 15 августа 1978 года было принято Постановление Совета Министров СССР № 700 «О дополнительных мерах по укреплению паспортного режима в Крымской области», узаконившее административные выселения из домов и «удаления» непрописанных семей с полуострова.

В конце 1970-ых – первой половине 1980-ых годов крымскотатарское движение переживало тяжелый период. Были арестованы и осуждены едва ли не все наиболее влиятельные его деятели: Мустафа Джемилев, Решат Джемилев, Роллан Кадыев, Эльдар Шабанов, Юрий Османов и многие другие. Айше Сеитмуратову под угрозой ареста «выдавили» в эмиграцию, где она приложила немало усилий, чтобы познакомить зарубежную общественность с национальной проблемой крымских татар.

Последний всплеск движения в предперестроечные годы пришелся на 1983 год. В Крыму был издан «Информационный бюллетень Инициативной группы крымских татар имени Мусы Мамута». Похороны ветеранов движения Б. Османова в Крыму (май 1983 года) и Д. Акимова в Узбекистане (июль 1983 года) вылились в настоящие политические манифестации.

Многие десятилетия власти уверенно прокламировали, что национальный вопрос в СССР решен успешно и бесповоротно. Вытесненные на периферию политической жизни национальные проблемы тщательно скрывались – власть предпочитала приуменьшать их значение или попросту игнорировать. Однако с наступлением новых времен – периода перестройки – эти проблемы обозначились с новой силой.

Крымскотатарскую проблему относили к застарелым, хроническим болезням режима. О ее существовании также предпочитали «стыдливо» умалчивать, что отнюдь не означало, будто власти всех уровней о ней не знали. К началу перестройки в тюрьмах и лагерях оставались осужденные еще в «застойные» годы активисты крымскотатарского движения Мустафа Джемилев, Исмаил Билялов, Юрий Османов, Джелял Челебиев. Появились и новые политзаключенные.

В конце 1985 года в Ташкенте были арестованы Решат Аблаев и Синавер Кадыров – по стандартному обвинению в составлении и распространении документов, порочащих советский государственный и общественный строй. Им инкриминировались документы и материалы по «национальному вопросу крымских татар» (в частности, «Информационный бюллетень Инициативной группы крымских татар имени Мусы Мамута»). Приговор был вынесен в марте 1986 года Ташкентским городским судом – оба получили максимально возможные по этой статье сроки заключения – 3 года лагерей общего режима.

Юрий Османов не был освобожден из мест заключения, как ожидалось, в декабре 1985 года. Его перевели в Благовещенскую спецпсихбольницу.

Не вышел на свободу и Мустафа Джемилев, лагерный срок которого должен был закончиться 10 ноября 1986 года. Ему было предъявлено новое обвинение по статье 188-3 УК РСФСР («Злостное неподчинение законным требованиям администрации мест лишения свободы»). Психиатрическая экспертиза признала его вменяемым. C 30 ноября 1986 года Джемилев находился в состоянии голодовки. Друзья и родственники объявили, что в знак солидарности каждый день нового срока будет отмечен голодовкой одного из них. На состоявшемся 17-18 декабря 1986 года в Магадане суде в обвинительном заключении ему инкриминировалось 29 эпизодов. Приговор – 3 года лишения свободы условно с 5-летним испытательным сроком, и освобождение из-под стражи в зале суда.

Объявленный в стране новый политический курс, Перестройка, никак не повлиял на вопрос о прописке крымских татар в Крыму. Напротив, как сообщал правозащитный бюллетень «Вести из СССР»: «В Крыму значительно ужесточилось преследование крымских татар, пытающихся возвратиться в Крым и обосноваться там. ЗАГСы отказываются регистрировать браки, если один из супругов проживает за пределами Крыма. Продолжаются выселения крымских татар за пределы области». Между тем для крымскотатарского движения начался новый этап.

11-12 апреля 1987 года в Ташкенте в доме патриарха национального движения Мустафы Халилова состоялось Первое Всесоюзное совещание инициативных групп движения. Участниками совещания был принят текст Обращения крымскотатарского народа Генеральному секретарю ЦК КПСС Михаилу Горбачеву. В Обращении излагались основные требования народа, приводился список выдвинутых совещанием шестнадцати народных представителей для встречи с руководством страны о положении крымских татар.

Было решено отправить Горбачеву текст данного Обращения, скрепив его подписями участников Всесоюзного совещания, а затем начать под ним сбор подписей соотечественников. Предусматривалось также отправить в Москву многочисленную народную делегацию, если через месяц после передачи текста обращения названные в нем представители не будут вызваны в Москву для приема на высоком уровне и не будет существенных сдвигов в решении проблемы крымских татар. Были определены и задачи делегатов в Москве: они должны были не только добиваться приема руководством ЦК КПСС, но и широко информировать общественность о национальной проблеме крымских татар.

Для создания координационной группы национального движения и проведения работы на местах были избраны еще 20 представителей, которые вместе с выбранными ранее шестнадцатью активистами составили Центральную Инициативную Группу (ЦИГ).

18 мая 1987 года, в день очередной годовщины депортации, Бекир Умеров, житель станицы Крымской Краснодарского края, объявил голодовку, добиваясь того, чтобы Горбачев принял делегацию из 36 представителей крымскотатарского народа, избранных на встрече в Ташкенте в апреле 1987 года. Как вспоминал позднее сам Умеров, его решению о голодовке, продлившейся месяц, предшествовала поездка в марте 1987 года группы крымскотатарских активистов в Москву, где они еще раз напомнили властям о существующей проблеме. Главным итогом той поездки, по словам Умерова, стало осознание того, что «демократизацию и гласность нужно «делать» самим, а не ждать этого «сверху».

C 20 июня 1987 года началось прибытие крымскотатарских делегатов в Москву.

Надвигались события поистине эпохальные. Было понятно – крымские татары настроены решительно… Дальнейшие события показали, что это действительно так.

Продолжение следует.