В США 6 ноября прошли промежуточные выборы, результаты которых будут определять баланс сил в Вашингтоне на следующие два года. Это будет иметь последствия не только внутренние, но и глобальные. Республиканцы, контролировавшие обе палаты Конгресса США в течение первых двух лет президентства Дональда Трампа, не всегда сходились во взглядах с администрацией. Но что же произойдет теперь, когда демократы взяли под контроль Палату представителей?
В течение последних двух лет президентства Дональда Трампа внешнюю политику США лихорадило, потому что он ставил под сомнение давние принципы альянсов и внешних отношений Вашингтона.
Теперь появился новый фактор, который снова будет лихорадить внешние отношения США. В результате промежуточных выборов 6 ноября демократы, получив контроль над нижней палатой Конгресса ‒ Палатой представителей, ‒ готовы больше влиять на внешнюю и внутреннюю политику.
Политическая система США построена таким образом, что исполнительная власть ‒ то есть Белый дом ‒ доминирует в вопросах, связанных с внешней политикой страны.
Но дело в том, что именно законодатели в Конгрессе имеют наибольшее влияние в вопросах, связанных с деньгами, ведь они контролируют «бюджетные струны» для финансирования войны, дипломатии, разведывательных операций и тому подобного.
Демократы в Палате представителей теперь смогут определить, какие законопроекты можно будет рассматривать в палате, и будут играть большую роль в установлении политики расходов и в разработке законов.
Это, в свою очередь, может означать и более жесткий подход к России, Саудовской Аравии и другим странам.
Но есть еще одна вещь. Победа демократов в Палате представителей имеет противовес ‒ республиканцы продолжают «удерживать» Сенат ‒ и результаты голосования 6 ноября этот контроль только усилили.
Как минимум, по словам научного сотрудника Института Брукингса и бывшего журналиста-международника Марвина Калба, все это может означать еще большую путаницу и меньшую согласованность в вопросах внешней политики.
«Будет много обсуждений, еще больше расследований и заседаний. Но чем больше этого, тем меньше шанс на то, что появятся четко сформулированные контраргументы или контрстратегии, которые можно было бы предложить президенту», ‒ сказал он.
Дэвид Уэйд, бывший руководитель аппарата государственного секретаря Джона Керри, заявил накануне голосования, что демократам придется выступить с собственным видением будущего.
«Демократам придется определить свою внешнюю политику, чтобы пройти сквозь сложные вопросы, включающие формулировку альтернативы «трампизму» во всем мире, но в то же время восстанавливая связь с избирателями Трампа, подверженными убеждениям и чувствующими себя отставшими от глобализации», ‒ писал он.
Иян Бонд, в свое время являвшийся британским послом в России, в НАТО и занимавший другие должности в МИД Великобритании, заявил, что американские промежуточные выборы в Европе рассматривают как показатель того, в какую именно сторону будет двигаться Вашингтон.
«В Лондоне и Брюсселе сторонники веры в десятилетние трансатлантические отношения между Европой и Северной Америкой надеются, что промежуточные выборы создадут такой Конгресс, который будет ценить европейских союзников Америки и в определенной степени ограничивать способность президента Трампа подрывать трансатлантическое партнерство», ‒ сказал он.
Вот взгляд на некоторые вопросы внешней политики, которые могут измениться (или не измениться) в условиях нового состава Конгресса.
Россия и Украина
Находясь под контролем республиканцев, обе палаты Конгресса в основном придерживались единого мнения относительно российского вопроса, берущего свое начало с 2014 года, когда Москва аннексировала украинский Крым и начала разжигать сепаратизм на востоке Украины.
В 2017 году законопроект «О противодействии противникам США путем санкций», известный по аббревиатуре CAATSA, был принят почти единогласно обеими палатами Конгресса.
В условиях, когда Палату представителей будут контролировать демократы, такое единство вряд ли изменится. Конгрессмен Элиот Энгел, резкий критик Кремля и защитник преследуемой российской правозащитной общины, скорее всего, возьмет на себя председательство в комитете по иностранным делам Палаты представителей.
Другой критик России, Адам Смит, скорее всего, возьмет на себя председательство в комитете по вооруженным силам.
До выборов Сенат уже потерял ключевую фигуру, известную своими усилиями продолжать оказывать давление на Москву. Это Боб Коркер, председатель комитета по иностранным отношениям Сената, решивший уйти в отставку.
Главный республиканец в этом комитете, Джим Риш, как ожидается, займет место Коркера. Его не считают настолько крупным «ястребом» в вопросах политики в отношении России, как Коркера, или как другого республиканца, выразившего свою заинтересованность в председательстве, Марко Рубио. Риш не из тех, кто бросает вызов Белому дому, в то время как Рубио бросал вызов на выборах Трампу в 2016 году и может снова баллотироваться в 2020 году.
Сенат также потерял одного из самых авторитетных голосов по вопросам России ‒ Джона Маккейна, ушедшего из жизни в августе. На должности председателя комитета по вооруженным силам он также помогал управлять оборонной политикой Соединенных Штатов, в том числе в Европе, где Вашингтон проводил медленное наращивание сил и оборудования в ответ на действия России в Украине и других государствах.
Председательство в этом комитете после смерти Маккейна перенял Джеймс Ингоф, и он, как ожидается, останется на этом посту. Ингоф вместе с его коллегами-республиканцами голосовал в пользу CAATSA, правда, выступал в этом вопросе и близко не так отчетливо, как Маккейн.
Некоторые демократы в Сенате, в том числе Роберт Менендес, едва победивший на нынешних выборах, призывают к усилению давления на Россию, в частности, усложнив ей размещение облигаций внешнего государственного займа.
Поэтому в целом, если изменения в вопросе Украины и будут, то небольшие. Украина в течение последних двух лет пользовалась уверенной поддержкой со стороны как демократов, так и республиканцев.
Демократы в Палате представителей могут рассматривать и финансирование больших поставок оружия Вооруженным силам Украины.
Иран
Подход США к Ирану был достаточно жестким вскоре после прихода Трампа в Белый дом. Многие республиканцы и главные советники Трампа были весьма скептически настроены относительно подхода президента Барака Обамы к Тегерану, включая соглашение о ядерном оружии в 2015 году.
Многие демократы поддержали соглашение, согласно которому ведущие мировые державы сняли экономические санкции в обмен на то, что Иран ограничит свои ядерные амбиции.
Трамп, в свою очередь, восстановил меры США, приостановившие соглашение 2015 года, и ввел «самые строгие в истории» американские санкции в отношении Ирана, как говорит его администрация.
Учитывая то, что полномочия вводить экономические и другие санкции принадлежат в первую очередь Белом дому, даже при контролируемой демократами Палате представителей ожидается, что Трамп продолжит усиливать давление на Иран.
Тем не менее, как и в других вопросах, демократы в Палате представителей смогут вызвать советников Трампа для дачи показаний и объяснений аргументации его администрации (причем, возможно, и под присягой) о политике, связанной с Ираном.
Конгресс внес Иран в закон CAATSA, а ведущие республиканские сенаторы, такие, как Том Коттон, одобрили жесткий подход и настаивали на еще более сильных карательных мероприятиях.
Но другие республиканские сенаторы, такие как Рэнд Пол и Майк Ли, твердо выступают против какого-либо финансирования военных мероприятий, которые продвигают советники Трампа, настроенные против Ирана.
Саудовская Аравия
Еще один важный внешнеполитический вопрос ‒ это Саудовская Аравия ‒ ближайший мусульманский союзник Вашингтона на Ближнем Востоке. Саудовцы покупают на миллиарды долларов американское военное оборудование, при этом сохраняя стабильность глобальных рынков и нередко играя закулисную роль в конфликтах на Ближнем Востоке.
Но отношения с Соединенными Штатами резко напряглись после убийства Джамала Хашокджи, саудовского журналиста, критиковавшего саудовского крон-принца Мухаммада бин Салмана.
Хашокджи, имевшего вид на жительство в США, как полагают, убила специальная группа агентов Саудовской Аравии после того, как тот зашел в саудовское консульство в Стамбуле 2 октября. Трамп, в свою очередь, испытывает давление со стороны обеих партий, требующих принять меры против Эр-Рияда.
В прошлом месяце 20 сенаторов, как демократов, так и республиканцев, подписали письмо в Белый дом, в котором предлагали ввести санкции в отношении саудовских чиновников, связанных с убийством журналиста.
Ожидается, что демократы в Палате представителей будут давить на Белый дом в вопросе убийства Хашокджи.
Фактор Мюллера
Тень, нависшая над администрацией Трампа ‒ это расследование специальным прокурором Робертом Мюллером дела о вмешательстве России в президентские выборы США 2016 года, а также контактов между близким окружением Трампа и российскими чиновниками.
На сегодняшний день команда Мюллера уже имеет в своем активе семь признаний вины и осуждений, а также подала обвинительные заключения против 26 других лиц и трех российских компаний.
Некоторые республиканцы в Палате представителей утверждали, что команда Мюллера предвзято относится к Трампу, потому что, например, некоторые из них могли в прошлом жертвовать деньги политическим кандидатам-демократам.
Под руководством конгрессмена Майка Конавея республиканцы в Палате представителей в марте остановили расследование комитета по вопросам разведки, заявив, что между избирательной кампанией Трампа и российскими должностными лицами не было никаких заговоров. Демократы тогда бойкотировали следующие выводы.
Этот аспект будет немедленно изменен в условиях руководства демократов в Палате представителей.
Конгрессмен Адам Шифф, как ожидается, примет на себя руководство комитетом по вопросам разведки, поэтому демократы в Палате представителей будут активно добиваться продолжения расследования.
Как ожидается, первая проверка готовности давить на Трампа со стороны демократов Палаты представителей и республиканцев Сената пройдет уже на протяжении нескольких недель.