Вспоминая оккупацию: «Крымчане не хотели Россию в Крыму»

Какой была обстановка в Крыму в двадцатых числах февраля 2014 года? Насколько повлиял митинг в Севастополе на последующие события? Почему будущий российский глава Крыма Сергей Аксенова до последнего призывал не противостоять проукраинским активистам и крымским татарам? И как Россия решилась на вооруженный захват правительственных зданий в Симферополе?

В День сопротивления оккупации Крыма и Севастополя Радио Крым.Реалии проводит шестичасовой марафон. О том, как начиналась оккупация полуострова, в эфире Радио Крым.Реалии вместе с ведущим Сергеем Мокрушиным вспоминают журналист из Крыма Николай Семена, севастопольская журналистка-расследовательница Татьяна Рихтун, эксперт Крымской правозащитной группы Ирина Седова, а также глава Меджлиса крымскотатарского народа Рефат Чубаров.

– Николай, с какими настроениями в обществе Крым подошел к весне 2014 года? Что предшествовало событиям 26 февраля?

Семена: В феврале чувствовалось, что в воздухе что-то витает, наступают какие-то события. Но никто тогда в принципе не предполагал, что дело дойдет до аннексии. Все сознательные крымчане чего-то ждали, но смотрели, как проявляется активизм по городам. Многие участвовали в митингах, и большинство высказывали мнение о том, что должны произойти перемены.

– Какие перемены? От чего устали люди?

Семена: Люди устали от непрофессионализма крымской власти, от того, что каждый раз выдавались какие-то новые истории о развитии Крыма, которые не претворялись в жизнь. От того, что Крым фактически был отгорожен от Украины и в принципе все было на русском языке – и в книжных магазинах, и в школах. Люди требовали, чтобы выполнялись украинские законы и тому подобное.

Николай Семена

– В Севастополе 23 февраля прошел митинг, на котором провозгласили «народного мэра» – бизнесмена Алексея Чалого. Татьяна, насколько серьезно это выглядело тогда?

Рихтун: Я бы не стала говорить, что тот митинг воспринимался как нечто исключительное. Пророссийские митинги в Севастополе проходили и до этого, и было понятно, что эту акцию повели не просто по народной воле – она была организованной. Было видно, что сотрудники предприятия «Таврида Электрик», которым владеет Алексей Чалый, собирались на площадь Нахимова по команде. Словом, ничего особенного это не предвещало. Безусловно, это была некая протестная реакция на события в Киеве, потому что Чалый еще в ноябре 2013 года провел пресс-конференцию вместе с нескольким общественными деятелями, где еще до возможного подписания Виктором Януковичем соглашения с Евросоюзом заявил, что, мол, Европа уже два раза заходила в Севастополь – имея в виду Крымскую войну и «Великую Отечественную», или Вторую Мировую. Чалый сказал, что если в третий зайдет Европа в Крым, это будет равносильно гибели. То есть людям внушали, что евроинтеграция это просто символ их уничтожения, и митинг 23 февраля стал продолжением этой кампании. Удивительным было другое: депутаты Севастопольского городского совета строем пошли на этот митинг за заместителем председателя городского совета и председателем Севастопольской городской администрации Владимиром Яцубой. Они просто провели с утра заседание и все выстроились за ним – он даже пересчитал, все ли на месте.

Пророссийский митинг в Севастополе, 23 февраля 2014 года

– Для самих севастопольцев этот митинг был заметным событием?

Рихтун: Я думаю, что севастопольцы больше следили в этот день за тем, где Янукович, который метался между Казачьей бухтой и Балаклавой. Тем не менее, выдвижение Чалого в качестве «народного мэра» на пост председателя горсовета стало головной болью для власти и началом всех событий – спусковым крючком. Теперь мы знаем, что параллельно с этим возле штаба Черноморского флота уже стояли очереди из уволенных военных пенсионеров на запись в так называемую гражданскую оборону.

– Спасибо. Николай, как происходящие в Севастополе тогда воспринималось в Крыму?

Семена: Крым всегда прислушивался к тому, что происходит в Севастополе – это был некий камертон в политической жизни полуострова в принципе. Естественно, все крымчане понимали, что это как бы уже беззаконие, потому что собрались какие-то люди и без полномочий, без ничего проголосовали под крики, назначив Алексея Чалого каким-то представителем в горсовете, заведующим отделом взаимодействия с населением или чем-то вроде того. Но вдруг он стал самым главным, начал всем управлять, всем командовать – это было в принципе дико. Раньше в Крыму люди придерживались правил и законов. Это был в принципе беспредел.

– Тем временем в Керчи пророссийские активисты разгромили немногочисленный проукраинский митинг, напали на автобус который привез в город туроператоров из Донбасса, и попытались повесить на флагшток здания горсовета российский триколор. Ирина, что же произошло 23 февраля в Керчи?

Седова: Активисты в Киеве уже гуляли по Межигорью, а в местной прессе были призывы к тому, чтобы люди выходили на митинг – без каких-либо флагов и лозунгов. Хотелось просто собрать людей и пообщаться. Так мы вышли на митинг 22 февраля. Когда народ собрался на площади, там была часть провокаторов, которые начали забрасывать яйцами выступающих. Среди них была и я, меня пригласили как журналистку. Пришлось спасаться бегством, потому что эти проплаченные титушки, скажем так, были очень агрессивными. Одного парня избили, а потом, когда после этого мы уже разговаривали с людьми, многие писали в Фейсбуке: мол, мы пришли вас послушать, мы тоже хотели перемен, но когда увидели все это, поняли, что сражаться бесполезно, потому что это просто орда каких-то алкоголиков, которым заплатили местные власти.

– Мэром Керчи тогда был Олег Осадчий? Он пытался помешать пророссийским силам?

Седова: Да, сложная ситуация у него была. Когда пытались снять украинский флаг и повесить российский, он этот флаг защищал, потому что не хотел проблем с властью. Он видел, что в Киеве власть уже меняется на проукраинскую. В общем, к 26 февраля мне уже было не очень безопасно выходить на улицу, потому что после того митинга на меня напали буквально через два дня. Я пошла на пророссийский митинг, и меня там оттащили за руки, хотели забрать камеру – я еле-еле сбежала. Потом уже мои коллеги освещали все эти выступления нанятых пророссийских титушек, которые точно приехали к нам из России. Скорее всего, среди них были какие-то агенты российской разведки или спецназа, потому что они просто переодевались в казаков и под этим видом собирали какие-то акции. По сути, это уже была оккупация.

– Спасибо. А в крымской столице 25 февраля прошел довольно многочисленный пророссийский митинг, участники которого обратились к Верховной Раде Крыма с требованием «возглавить сопротивление крымчан победившей Революции Достоинства, присягнуть на верность народу Крыма, незамедлительно рассмотреть вопрос о восстановлении Конституции Крыма в редакции 1992 года и провести референдум о территориальной принадлежности Крыма». Среди этих вариантов были и сепаратистские. В итоге на 26 февраля было созвано внеочередное заседание Верховного совета Крыма. Рефат-агъа, что это должно было быть за заседание?

Чубаров: Мы получили информацию, что планируется принятие некоего обращения в адрес России. Фракцию Курултая крымскотатарского народа, которая состояла из четырех человек, не пригласили – по крайней мере, не оповестили, как всех других депутатов. Мы понимали, что спикер Владимир Константинов может реализовать свои угрозы, которыми он рассыпался в течение декабря 2013-го – января 2014 года. Накануне, 25 февраля я и Ахтем Чийгоз встретились с Константиновым и его заместителями и призвали его отменить внеочередную сессию 26 февраля, а вместо этого сформировать рабочую группу и поехать в Киев, чтобы встретиться с исполняющим обязанности президента Украины Александром Турчиновым и согласовать вопросы формирования правительства Крыма. Предыдущее правительство полностью себя дискредитировало, поскольку было сформировано Партией регионов. Константинов от этого отказался – и мы уже позже поняли причину такого отказа. Он уже не принадлежал себе, как и все его ближайшее окружение. Крым уже был наводнен агентами специальных служб России – и в том числе непосредственно здание Верховного совета Крыма. Поэтому вечером 25 февраля мы назначили на следующий день всекрымский митинг в поддержку территориальной целостности Украины и с целью не допустить принятия Верховным советом Автономной Республики Крым сепаратистских решений. В итоге утром 26 февраля в центр Симферополя вышли тысячи людей.

Митинг 26 февраля 2014 года. Крым. Как это было (фотогалерея)

– Собственно, этот митинг и лег в основу Дня сопротивления оккупации Крыма. Проукраинские активисты столкнулись с пророссийским митингом и вытеснили его из периметра двора крымского парламента. Протестующие зашли в здание, и заседание было отменено. Вечером того же дня Сергей Аксенов в эфире государственной телерадиокомпании «Крым» заявил следующее:

«Всех возбудила ситуация в связи с приездом депутатов Государственной думы – люди собрались сами штурмовать Верховный совет. Я вчера этим людям объяснял: коллеги, сегодня на повестке дня не стоит вопрос какого-то противостояния с кем-то. Собрались женщины, говорят, мол, к нам едут поезда с Западной Украины, нас будут резать. Да никто никого резать не будет, никто еще сюда не приехал! Зачем вы поднимаете панику? Если мы будем проявлять дисциплину, крымские татары точно также не настроены на конфликт. Мы с Рефатом Чубаровым сегодня десять раз ходили и на одну, и на другую половину площади и пытались всем объяснить: от того, что сегодня вот такой накал, что мы друг в друга что-то будем кидать, будет только раздрай в Крыму. Это вообще неприемлемая позиция... Есть определенная группа людей, которая считает себя профессиональными русскими – даже фамилии не хочу называть. Они возбуждаются при каждом слове, и ситуация подогревается искусственно».

Сергей Аксенов в марте 2014 года

– Уже на следующее утро, после силового захвата здания крымского парламента военными без опознавательных знаков, на заседании уже по новой повестке говорилось об отставке правительства Анатолия Могилева и о назначении Сергея Аксенова премьер-министром Крыма. Как с ним произошла такая трансформация, по-вашему?

Чубаров: Специальные службы России к тому времени уже заполонили Крым, они уже работали там несколько недель при полном бездействии украинских спецслужб. Действовали очень разными методами. С одной стороны, они максимально расширяли так называемое пророссийское движение, и события в Севастополе тому свидетельство. С другой стороны, они очень точечно работали с теми, кто мог помочь в реализации их конечных целей. Трансформация Сергея Аксенова произошла, когда ему предложили непосредственно включиться в российский план отделения Крыма. Я уверяю, что 26 февраля, когда мы расходились вечером от здания Верховного совета Крыма, мы были полностью уверены в том, что нам удалось защитить Украину в Крыму. Как нам стало известно потом, российские спецслужбы в какой-то момент вышли на Аксенова, и он заговорил совершенно другими аргументами.

– Спасибо. Николай, какова, с вашей точки зрения, значимость событий того дня 26 февраля 2014 года?

Семена: По-видимому, у россиян был первоначальный план, который состоял в том чтобы созвать все-таки эту сессию и чтобы депутаты проголосовали за назначение референдума – получить эту картинку. Но, как оказалось, весь Крым против, Крым всему этому сопротивляется, и никто этого не хочет в Крыму. Поэтому после того как митинг уже разошелся, я помню, все окна в Верховном совете Крыма светились – видимо, там заседали советники из России, которыми руководили, как позже стало известно, Олег Белавенцев и Георгий Мурадов. Именно тогда они сменили план, и пришлось «светить» свои силовые подразделения – чего изначально россияне пытались избежать. Поэтому в четыре часа утра 27 февраля здания Верховного совета и Совета министров были захвачены российским спецназом.

– Большое спасибо. Редакция Крым.Реалии за последние годы неоднократно пыталась получить комментарии участников тех событий со стороны российских властей Крыма, как-то Сергея Аксенова, Владимира Константинова, Олега Белавенцева и других, однако безуспешно. Впрочем, если они захотят ответить на прозвучавшие здесь оценки, мы предоставим им такую возможность.

(Текст подготовил Владислав Ленцев)

Вспоминаем, как это было: митинг против «референдума»