Война на Донбассе: «Россия платит за сохранение рычага влияния на Украину»

Денежное довольствие старшего российского офицера-советника в Донецке составляет 2500-3000 долларов, из которых треть он получает по месту службы, а остальное в России. В частности, российский полковник получает за свои «советы» 210 тысяч рублей, майор – 170 тысяч, у специалистов суммы на 15-20% меньше. Об этом сообщил участник переговоров в политической подгруппе Минской ТКГ Сергей Гармаш.

Правда ли, что «советники» в ОРДЛО получают больше, чем в российской армии? О чем свидетельствует позиция России с начислением такого денежного довольствия? И каким может быть развитие событий на Донбассе?

Об этом в эфире Радио Донбасс.Реалии говорили участник переговоров в политической подгруппе Минской ТКГ Сергей Гармаш, российский военный эксперт Юрий Федоров и украинский военный эксперт Олег Жданов.

– Сергей, откуда у вас эта информация о денежном довольствии? Понятно, что Вооруженные силы Российской Федерации ничего такого не подтверждают.

Гармаш: Ни для кого не секрет, что так называемые «армейские» корпуса или «народную милицию» так называемых «республик» на самом деле возглавляют на уровне руководства подразделений практически все сплошь российские офицеры. Они живут в том же Донецке, общаются с людьми, любят выпить и поговорить, как и все люди. В одном из таких сеансов откровенности под бутылочку горячительного была выдана эта информация моему источнику.

– Это оклад любого российского офицера или больше платят именно на Донбассе «ихтамнетам»?

Гармаш: На Донбассе, конечно, больше платят. Во-первых, их же там действительно нет юридически. То есть люди несут и большую ответственность, в случае, допустим, ранения или гибели их семьи ни на что не имеют права. Поэтому я думаю, что в эту сумму заложены так называемые «гробовые» с учетом рисков – поэтому и получают больше.

Я не знаю, какие зарплаты в официальной российской армии. Понятно, что за рубежом, за пределами границы России, особенно там, где они находятся нелегально, они получают больше – доплаты, скажем так.

Сергей Гармаш

– Вы имеете данные, сколько платят боевикам в «ЛДНР»?

Гармаш: Не знаю, сколько платят офицерскому составу. Насколько я знаю, он в основном играет роль витрины: на самом деле руководят россияне. Обычному личному составу известно сколько – 15 тысяч рублей. Эта ставка не менялась, по крайней мере, последний год.

Это считается самой стабильно оплачиваемой работой там, поэтому многие идут в так называемую «народную милицию», не чтобы воевать с Украиной, а просто чтобы зарабатывать, стабильные деньги получать.

– Действительно, уже более шести лет идет война, никакого замороженного конфликта нет, люди продолжают гибнуть. Как такую позицию России, в том числе с начислением таких денежных довольствий, можно прокомментировать, на ваш взгляд?

Гармаш: ​ Россия платит за сохранение рычага влияния на Украину. Донбасс для нее – инструмент влияния на Украину, она платит за такой инструмент, как, собственно, она платит за похожие инструменты влияния на ситуацию в Сирии, Ливии, Центральноафриканской Республике.

Я думаю, что Россия просто повторяет ошибку Советского Союза, который поддерживал финансово все режимы, более-менее лояльные к нему по миру, а сам не выдержал фактически Афганской войны: экономика падает. Тогда было, кстати, тоже падение цен на нефть – в середине 80-х.

Я буквально недавно читал аналитику: в первом квартале этого года впервые за историю «Газпрома» он показал убыток в 300 миллионов долларов. Это небольшие деньги для «Газпрома», но тем не менее уже есть тенденция – первый раз за историю «Газпрома» он показал убыток. Плюс санкции на Россию. Плюс упали цены на мировых рынках на металл и на уголь, а это третья после нефти и газа статья доходов российского бюджета от экспорта. Упали количество потребления газа, цены на нефть: какой-то период Россия продавала тому же Китаю нефть в убыток себе, ниже себестоимости, чтобы просто она не затаривала склады.

Экономика России сейчас очень тяжело переживает кризис, связанный с коронавирусом и с экономической войной России с Саудовской Аравией, в которую она фактически втянулась. Если раньше Россия легко тратила на Донбасс где-то два с половиной миллиарда долларов, то сейчас это что-то значит для нее тоже.

Я на сайте «ОстроВ» повесил опросник, хотел выяснить мнение читателей: как долго, на их взгляд, продлился бы конфликт на Донбассе, если бы Россия перестала поставлять туда деньги, оружие и «отпускников»? Большинство – почти 70% – отвечают, что не больше месяца. Я тоже думаю, что если бы не поставки туда России, не поддержка и финансовая, и военная, и дипломатическая, и политическая, то конфликта, собственно, и не было бы.

– Юрий, какое сейчас обычно денежное довольствие у офицера российских Вооруженных сил?

Федоров: Я не берусь точно называть цифры, но думаю, что сейчас офицер в звании полковника российской армии имеет порядка двух тысяч долларов в месяц. Это приличные деньги по российским масштабам.

Юрий Федоров

– Если вспомнить не только «советников» на Донбассе, но и тех, кто принимает участие в боевых действиях, например, в Ливии: действительно ли там платят больше, имеются какие-то надбавки?

Федоров: Насколько я понимаю, да, потому что формально Россия не включила пока оккупированные территории Луганской, Донецкой области в свой состав: поэтому российские офицеры, которые служат в так называемых первом и втором «армейских» корпусах, которые дислоцированы в этих районах, формально находятся за пределами России, то есть в какой-то командировке.

Соответственно, они могут получать достаточно серьезные надбавки. Может быть, не такие большие как в Сирии, потому что в Сирии они принимают участие непосредственно в боевых действиях, плюс там могут быть какие-то надбавки за климат. Мало ли какие еще могут быть привилегии у российских военнослужащих, которые служат за пределами России? Так что три тысячи долларов – наверное, это цифра, которая, мне кажется, вполне разумной.

– По вашему мнению, признаком чего есть то, что российское руководство не забывает о «советниках», которые именно на Донбассе служат?

Федоров: Для России ситуация с оккупированными территориями и со всей политической ситуацией, которая вокруг этого сложилась, – это рычаг давления на Киев. Естественно, для любого украинского руководства важно так или иначе завершить эту войну на востоке Украины, которая очень тяжело сказывается и на политической ситуации, и на морально-психологическом климате в стране, и экономика страдает.

Для России затраты на оккупацию этих районов ОРДЛО не такие значительные по сравнению с российским бюджетом, хотя и сейчас Россия переживает экономически сложные времена. Я думаю, что основные трудности еще впереди, но тем не менее все-таки экономическая и социально-политическая тяжесть войны на востоке Украины гораздо тяжелее сказывается на украинском обществе, чем на российском.

Отсюда и политическая позиция Москвы: выставлять разного рода ультиматумы, заставить всеми возможными и невозможными способами Киев принять их. Но если украинское правительство на это пойдет, тогда неизбежны серьезные проблемы внутриполитические в Украине и другие тяжелые следствия. А это, собственно, и является целью России – дестабилизировать ситуацию в Украине, чтобы заставить украинское общество принять российскую позицию и превратить Украину фактически в своего рода протекторат России.

– Олег, насколько достоверны, по вашему мнению, цифры, которые получают те, кто сейчас в роли «советников» на Донбассе?

Жданов: Думаю, что на сегодняшний день этим данным можно доверять в том плане, что выше платить Российская Федерация уже не в состоянии. Я скажу, что зарплаты, допустим, первых военнослужащих, которые заходили на территорию Донбасса, были во много раз больше. Я имею в виду период июня-июля 2014 года. По тому курсу сумма доходила, наверное, до пяти тысяч долларов в месяц.

Олег Жданов

А потом, когда начался сыпаться курс рубля, выплаты уменьшились. Когда интенсивность боевых действий уменьшилась – естественно, выплаты уменьшились. Дело в том, что они очень сильно лавируют ценой. Допустим, в Сирии военнослужащие российской армии, которые там официально представлены, получают только надбавку за особые условия службы и надбавку, если они участвуют в боевых действиях. Но боевые действия там обуславливаются отдачей боевого приказа: если есть приказ на проведение военной операции, они получают надбавку, если нет – то только за особые условия.

На Донбассе нет никаких «советников», там регулярные части. И даже те люди, которые из числа местных граждан подписывают контракт и идут на службу, они подписывают его и дают присягу на верность как в Вооруженных силах Российской Федерации.

– К чему сейчас все идет, каким может быть развитие событий войны на Донбассе?

Жданов: Ни к чему: конфликт заморожен, и время играет на Россию. Чем дольше мы в этом конфликте, тем больше у нас связаны руки для, допустим, той же интеграции на Запад или в НАТОвские структуры, повышая свой уровень национальной безопасности.

Для Украины этот конфликт является огромным экономическим балластом, потому что это – война, она затратная, плюс мы фактически тратим очень большое количество денег на содержание тех территорий: газ, свет, вода, социальные выплаты и все остальное. А реальная ситуация не разрешается именно с нашей стороны. Почему? Потому что мы не хотим принять политического решения о том, что же происходит на Донбассе. Нету политической оценки ситуации на Донбассе.