Казань и Керчь: почему подростки берут в руки оружие?

Во вторник 12 мая пройдет похороны погибших в результате стрельбы в школе №175 в Казани, этот день объявлен траурным в Татарстане. Утром 11 мая 19-летний бывший ученик этой школы Ильназ Галявиев открыл огонь в здании, от его действий погибли девять человек — семь детей и два педагога. Нападавший задержан.

Силовики опровергают ранее появившиеся сообщения о двух участниках нападения и уверяют, что Ильназ Галявиев действовал в одиночку. Предположительно за несколько дней до нападения на школу он открыл Telegram-канал, в котором призывал к убийствам, хотя о плане нападения на конкретное учебное заведение там не говорилось. Президент Татарстана Рустам Минниханов подтвердил, на нападавшего было легально зарегистрировано оружие.

Об особенностях и причинах подобных инцидентов в школах современной России и о параллелях с керченской трагедией 2018 года в эфире Радио Крым.Реалии ведущий Сергей Мокрушин беседовал с экспертом Крымской правозащитной группы Ириной Седовой и доктором психологических наук, профессором кафедры психологии Львовской политехники Еленой Лещинской.

– Ирина, судя по материалам СМИ, в самой Казани уже начинают проводить аналогии со стрельбой и взрывами в колледже в Керчи в 2018 году. По вашему мнению, есть ли действительно схожие черты в этих двух нападениях?

Седова: На самом деле нужно, конечно же, расследовать до конца это дело: в Керчи еще была задействована взрывчатка, причем непонятно, откуда тот молодой человек, Владислав Росляков, смог ее взять в таких количествах. Тем не менее аналогии возможны: подростки и молодые люди очень восприимчивы, и нападавший в Казани мог просто копировать это поведение, учитывая что об обстоятельствах трагедии в Керчи было очень много информации в прессе. Может быть, Ильназу Галиеву кто-то помог, то есть, его идеологически настроили. Версий может быть огромное количество, но внешне это выглядит как действительно похожие случаи. Подчеркиваю, необходимо расследование всех обстоятельств. К сожалению, Российская Федерация и ее так называемые правоохранительные органы не особо хотят расследовать такие инциденты: они, наоборот, пытаются сделать так, чтобы как можно быстрее все замолчать, чтобы никто не узнал, как было на самом деле.

Ирина Седова

– Какие факторы могут привести к таким трагическим событиям? Насилие в школах – это одно, но почему получается так, что дети, подростки берут в руки огнестрельное оружие?

Седова: Этому способствует коррупция и массовая милитаризация сознания детей. В Российской Федерации процветает и то, и другое. К сожалению, никто не думает о том, как вся вот эта военщина, которую разводят власти, постоянно влияет на умы детей. Ведь Россия сейчас внушает всем с детского садика, что все проблемы можно решить с помощью оружия. Этому есть огромное количество подтверждений, которые мы постоянно фиксируем. Дети все это видят, слышат, и поэтому для них взять в руки оружие и что-то кому-то доказать становится нормой. Их учат собирать автоматы Калашникова прямо в школе, на уроках, и даже с закрытыми глазами они это умеют делать – есть видео на некоторых школьных сайтах. Детей воспитывают, что они победители в войне – они потомки Победителей, они должны побеждать в войне. Они ходят в военной форме, в магазинах продаются комплекты даже для младенцев. Дети находится в состоянии стресса, потому что массовая пропаганда внушает им, что они живут в окружении врагов. Добавьте к этому проблемы с психикой, проблемы в семье – конечно, человеку захочется сделать какой-то ужасный поступок. В отличие от Рослякова, Галиев выжил, и важно понять, насколько он вообще психически здоров. Возможно ему нужна помощь психиатров, а не какие-то пытки и издевательства в тюрьме.

Оружие для самых маленьких: как в Крыму детей приучают к войне (фотогалерея)

– Какой, вы думаете, будет реакция российских властей на трагедию в Казани?

Седова: Они всегда решает свои проблемы в обществе одним методом – путем запугивания и увеличения количества военных или полиции, которые будут пытаться всех охранять. Однако нужно решать реальные проблемы: уничтожать коррупцию и сворачивать массовую милитаризацию сознания детей. Увы, этим они заниматься не будут, потому что на таких явлениях и держится их недоимперия.

– Подконтрольное Кремлю Минобразования Крыма уже сообщило об ужесточении пропускного режима в учебных заведениях, планируется проведение проверок систем безопасности. Аналогичные ограничения вводят и в Севастополе. Между тем в Симферополе пятнадцатилетний школьник получил ножевые ранения в результате бытового конфликта между одноклассниками. Это произошло 8 мая, пострадавшего прооперировали и перевели в реанимацию, его состояние близкие описывали как стабильно тяжелое. Елена, мы наблюдаем какой-то всплеск подросткового насилия, или же подобное становится нормой?

Лещинская: Таким образом прорываются те проблемы, о которых мы не хотим ничего знать, не хотим их осознавать. Сейчас это случается достаточно часто, и поэтому мы можем говорить, что коллективный взрослый не выполняет свои функции. Мы переживаем о своем ребенке, нам хочется, чтобы с ним все было хорошо, но есть ряд проблем. Во-первых, мы спрашиваем ребенка не о том, какое настроение у него было в школе, а о том, какую он оценку принес. То есть нас интересует обучение, но не воспитание. Очень часто сами родители учат своих детей агрессивно вести себя по отношению к сверстникам: мол, ты должен себя защищать, ты должен дать сдачи. Во-вторых, наши дети находятся в новых условиях, они полностью информационно открыты. Однако из нашего информпространства совершенно исчезли послания, которые касаются воспитания детей, это уходит на десятый план, и в итоге мы относимся к детям как взрослым: мол, ты же должен понимать... Ребенок вообще-то ничего не должен, он растет и развивается, однако мы ожидаем от детей взрослого поведения. Причем это можно наблюдать уже по мамочкам двухлетних, трехлетних деток на прогулках. Вот и получается, что дети решают свои проблемы на том уровне, как они это видят.

Трагедия в Керченском колледже. Как это было (фотогалерея)

– Можно ли дать какой-то совет нашей аудитории на этот счет?

Лещинская: Самое печальное, что в массовом сознании сейчас есть такое понятие, как «наказать»: мол, в ссоре кто-то был неправ, нужно его наказать. Слова «наказание» ушло из юридической сферы и перешло в бытовую коммуникативную сферу. Я хочу, чтобы родители об этом задумались и сами не учили детей агрессивному поведению. Самый главный практический совет: с ребенком нужно постоянно иметь доверительные отношения, ребенку всегда нужно говорить: что бы с тобой ни случилось, как бы и что бы ни было, расскажи мне, в доме мы тебя всегда поддержим и защитим, мы всегда на твоей стороне. Дети, которые чувствуют реальную эмоциональную близость с родителями, более защищены. Они вовремя реагируют и дают сигнал о неблагополучии, они не стесняются рассказать о том, что что-то случилось. Не должно быть так, чтобы ребенок боялся услышать: мол, ты сам виноват, молчи, ты взрослый, ты должен себя отстоять. И потом, родителям надо уметь ненавязчиво, но внимательно быть в курсе того, что ребенок смотрит, какой информацией наполняет свое сознание. Вокруг очень много токсичной информации. Для взрослого она безопасна, но на юный ум влияет деструктивно.

В Казани хоронят жертв стрельбы в школе (фотогалерея)

(Текст подготовил Владислав Ленцев)