Святослав киевский и Калокир херсонесский. Окончание

Специально для Крым.Реалии

Так удалось ли Калокиру херсонесскому взойти на византийский престол при поддержке Святослава киевского? И чем закончилась для Крыма эта история?

Итак, на рубеже 969-го и 970 года былые союзники – византийцы и руссы – оказались по разные стороны баррикад. Стремясь не допустить превращения отдельных набегов неприятеля в полноценную войну, Иоанн Цимисхий отправил к Святославу послов с предложением вступить в переговоры. Князь потребовал у василевса огромную сумму отступных или передачи ему европейских владений империи. Цимисхий отказал Святославу и начал готовиться к боевым действиям. Однако самого императора больше заботили события в Малой Азии: нападения арабов на Антиохию и мятеж Варды Фоки.

В начале 970 года Святослав перешел Балканские горы и взял штурмом Филипполь (ныне Пловдив), после чего повернул прямо на Константинополь. Ему противостояли два византийских полководца: Варда Склир и Петр (вероятно, с двумя отдельными армиями), – так что и князь разделил свои силы. Одно войско, состоявшее преимущественно из печенегов и венгров с отрядом руссов, под Аркадиополем (ныне Люлебургаз), потерпело поражение. Согласно же Повести временных лет, Святослав по дороге на византийскую столицу победил греков (именно там им были произнесены легендарные слова: «мертвые сраму не имут») и, взяв дань после долгих переговоров, вернулся в Переяславец. Вероятно, разбитым византийским войском командовал Петр.
Скорее всего, первой произошла победная для Святослава битва, а затем – разгром его второго войска, после чего поход на Константинополь пришлось остановить и вступить в переговоры. Как бы там ни было – дань или поражение союзников – Святослав отступил, что дало Цимисхию возможность лучше подготовиться к продолжению войны.

Впрочем, период с лета по осень 970 года сложно назвать мирным – руссы продолжали опустошать Македонию. Зимой 970/971 года состоялись очередные переговоры послов Святослава с Цимисхием, не закончившиеся заключением договора.

А в апреле 971 года византийские войска под командованием лично василевса атаковали Преслав, где находился союзный Руси болгарский царь Борис II, воевода Свенельд и Калокир. Византийцы выиграли бой под стенами, а Калокир ночью сбежал в Доростол, где находились главные силы Святослава. Согласно Иоанну Скилице: «Калокир, зачинщик и виновник всех происшедших бедствий, который случайно здесь находился, услышав звук трубы, понял, что сам император прибыл и будет лично руководить войной. Втайне покинул он город и ускользнул в лагерь росов». На следующий день Преслав пал, Борис попал в плен, а Свенельд с немногочисленными руссами отступил на север.

С конца апреля по конец июля 971 года византийцы осаждали Доростол, а руссы регулярно совершали вылазки. Бои не принесли перевеса ни одной из сторон, Лев Диакон приписывает Святославу такие слова: «Не пристало нам возвращаться на родину, спасаясь бегством; [мы должны] либо победить и остаться в живых, либо умереть со славой».

После битвы 21 июля Святослав предложил Цимисхию перемирие на следующих условиях: «Тавроскифы уступят ромеям Дористол, освободят пленных, уйдут из Мисии и возвратятся на родину, а ромеи дадут им возможность отплыть, не нападут на них по дороге с огненосными кораблями…, а кроме того, снабдят их продовольствием и будут считать своими друзьями тех, которые будут посылаемы по торговым делам в Византии, как было установлено прежде». Василевс согласился на предложение князя, после чего был заключен мирный договор, и состоялась их личная встреча.

«Государь не уклонился и, покрытый вызолоченными доспехами, подъехал верхом к берегу Истра, ведя за собою многочисленный отряд сверкавших золотом вооруженных всадников. Показался и Сфендослав, приплывший по реке на скифской ладье; он сидел на веслах и греб вместе с его приближенными, ничем не отличаясь от них… Одеяние его было белым и отличалось от одежды его приближенных только чистотой. Сидя в ладье на скамье для гребцов, он поговорил немного с государем об условиях мира и уехал. Так закончилась война ромеев со скифами».

В ПВЛ остался список с заключенного договора, в котором Святослав клялся за себя и своих бояр поддерживать «мир и истинную любовь» с византийцами «до конца мира». Князь обещал: «И никогда не буду умышлять на страну вашу, не собирать людей, и не приведу иного народа на страну вашу и сколько есть под властью греческой, ни на Корсунскую страну и сколько есть городов их, ни на страну Болгарскую. И если иной кто умыслит на страну вашу, то я буду противником ему и буду воевать с ним». Затем было задекларировано фактическое восстановление предшествующих отношений Византии и Руси – князь, «бояре и вся русь» клялись соблюдать предыдущие договоры: «да хранимъ правая свѣщания». А если этот и предыдущие договора будут нарушены («от тѣхъ самѣхъ и преждереченыхъ не храним»), то «своим оружием иссечены будем и умрем». Тут явно имеются в виду соглашения 911-го и 944 года.

Летописец Переяслава Суздальского, делая выжимку из договора, ограничился всего двумя фразами, по его мнению, важнейшими: «Я, Святослав, [князь] роускый, подписываю мир с царями греческими и с корсунцами. Как клялся, так и подтверждаю».

И эти сообщения подводят нас к главному вопросу – а что же Крым?
Упоминания в договоре Византии и ее городов абсолютно логичны – ведь именно с императором князь заключал мир. Столь же оправдано включение в соглашение Болгарии. После захвата Преслава и пленения Бориса Цимисхий перестал рассматривать Болгарию в качестве независимого государства – отныне это была часть империи. Но чем же было вызвано отдельное упоминание «Корсунской страны» в ПВЛ и мира «с корсунцами» в Переяславском летописце?

Ответ может быть только один – в 970-971 годах Крым стал ареной боевых действий между Русью с ее союзниками и Византией. Этот театр войны был не настолько важен, как болгарский, но все равно потребовал отдельного урегулирования. И хотя у нас нет ни одного письменного источника, который бесспорно подтверждал бы эту гипотезу, в косвенных доказательствах недостатка нет.

Во-первых, это сам договор Святослава с Цимисхием. Напомню, что предыдущей войне Руси и Византии, имевшей место в 941-944 годах, предшествовал конфликт воеводы руссов Олега и хазарского полководца Песаха на территории полуострова. Инициатором действий Олега был византийский император, и византийский же Херсон в итоге пострадал от рук хазар. Именно поэтому в договоре 944 года появляется обязательство киевского князя Игоря не только не воевать против Херсона, но и охранять Крым от врагов Византии. В соглашении 911 года ничего подобного не было. Следовательно, раз в договоре 971 года «Корсунская страна» упомянута наравне с Болгарией, значит, и тут велись боевые действия, и Цимисхий вынудил Святослава поклясться, что такое не повторится.

Во-вторых, результаты раскопок в степном Крыму и на Южном берегу. В частности, погибает известное поселение Тау-Кипчак (в Белогорском районе) на границе предгорий и степи, и следы серьезных разрушений фиксируются в Судаке. По поводу даты этих событий ведутся ожесточенные споры – ряд исследователей хотят видеть виновниками разрушений Песаха. Однако в слоях пожара на Тау-Кипчаке есть монеты Цимисхия, а в слое разрушений в Судаке – совместные монеты Константина Багрянородного и Романа II (соправители с 945 по 959 год). Итак, ни поселение, ни город не могли погибнуть раньше 960-х гг., а скорее всего – в 970 или 971 году. Вероятнее всего, удары по ним были нанесены союзными силами печенегов и руссов – как с суши, так и с моря (флотом из Тмутаракани). Примечательно, что и в самой Тмутаракани зафиксированы многочисленные следы разрушений времени Цимисхия. Если город уже с 965 года принадлежал руссам, то это могла быть ответная акция византийцев. Если же наоборот, Святослав не захватил Таматарху сразу после Саркела, то тогда именно руссы взяли город в 970-971 годах.

В-третьих, после победы византийцев в Крыму происходят важные военно-административные реформы. До середины века на полуострове функционировала только одна фема – Херсон. Но уже по данным Тактикона 980-х гг. появляется отдельная фема Боспор – скорее всего, в ответ на угрозу нападения руссов из Тмутаракани.

Такое выделение одной фемы из другой вряд ли привело к росту византийских сил в целом, но могло ускорить принятие решений командованием. Еще одной новой фемой стала фема Понта Эвксинского, но где располагался ее центр – пока неясно. Это мог быть Судак, но мог быть и Синоп или один из портов близ Босфора. Впрочем, в любом случае фема Сугдея существовала уже в начале ХI века. Как бы то ни было, без предшествующих масштабных боевых действий трудно представить масштабные военные реформы.

Ну и в-четвертых, есть еще одно письменное упоминание, вызывающее споры. В 1866 году Даниил Хвольсон опубликовал книгу «Восемнадцать еврейскихъ надгробныхъ надписей изъ Крыма», в которой сослался на т.н. «приписку №59» к одной из рукописных Библий. Большинство исследователей традиционно скептически относятся к сообщениям Хвольсона, поскольку он неоднократно защищал достоверность фальсифицированных Авраамом Фирковичем дат истории евреев в Крыму. Однако, с одной стороны, Библия, на полях которой сделана упомянутая приписка, не принадлежала Фирковичу, и мне неизвестны доказательства фальсификации именно этой приписки. А с другой, ее содержание не только не противоречит, но и прямо соответствует гипотезе о войне Руси и Византии в Крыму. Переписчик текста Иосиф замечает, что закончил свой труд во вторник 18 нисана 4737 года (977 г.) в Сугдее «под владычеством печенегов, которые покорили наших братьев кадареев» (тут: хазар). Из оригинального текста не следует, что сам город был оккупирован печенегами, но весьма вероятно, что Сугдея попала от них в зависимость, как некогда – от хазар. Поскольку печенеги в 970-971 гг. были союзниками Святослава, в их действиях против византийских городов в Крыму нет ничего удивительного.

Однако, как сообщает Скилица, «Пацинаки были раздражены тем, что он заключил с ромеями договор», и весной 972 года убили князя у днепровских порогов. С Цимисхием же печенеги заключили мир еще годом ранее, согласившись «стать его друзьями и союзниками, не переходить через Днестр и не опустошать Болгарию». Как бы то ни было, печенеги кочевали в окрестностях города, и остались немногочисленные следы пребывания их купцов в Сугдее, Боспоре и Тмутаракани во второй половине Х века.

Что до Калокира, то его дальнейшая судьба точно неизвестна. Вряд ли он был схвачен византийцами и казнен – такого события историки не пропустили бы. Так что он либо погиб в Доростоле, либо наоборот, дождался в эмиграции смерти Цимисхия в 976 году и вернулся в Византию. Какой-то Калокир упомянут в письме 996 года о посольстве к германскому императору Оттону III. Но в любом случае свои притязания на престол ему пришлось позабыть.
И этому выходцу из Херсона не было суждено стать василевсом.

Роскомнадзор пытается заблокировать доступ к сайту Крым.Реалии. Беспрепятственно читать Крым.Реалии можно с помощью зеркального сайта: https://d16dn389y98208.cloudfront.net/следите за основными новостями в Telegram, Instagram и Viber Крым.Реалии. Рекомендуем вам установить VPN.