Письма из-за решетки: Перекресток судьбы (окончание)

(Начало читайте здесь, а продолжение – здесь и здесь)

Утром, около семи часов, поезд прибыл на станцию «Новороссийск». Долго ожидали в вагоне, где-то до 12.00. Нас опять погрузили в автозак, только теперь всех около тридцати человек везли в одной машине. Везли в местное СИЗО на отстой. Пробыли все вместе в «этапке». Там же пообедали местной баландой.

Около 16.00 нас всех вывели к автозаку, выстроили в ряд рядом с ним. Мы ожидали, пока загрузят новых: тех, кого должны этапировать вместе с нами в Ростов из этого СИЗО. Их по очереди, по одному, выводили грузить в автозак. В один момент вывели одного арестанта. Он, двигаясь в направлении нас, стал очень пристально присматриваться к нам, как будто кого-то узнал. Недалеко от нас он остановился и его взгляд застыл. Вдруг он выкрикивает: «Ваню! Ваню!» и еще что-то по-цыгански. Забыв про конвой и автозак, куда его должны были загрузить, он продолжил двигаться в направлении Вани – того, кто еще прошлой ночью пел в вагоне.

В этот момент раздался грубый командный голос: «Стоять! Стоять! Я кому сказал?!» А он резко остановился и отвечает: «Это же мой сын, Ваня! Дайте, хотя бы постою, поговорю, на расстоянии. Посмотрю на него». А у Вани глаза покраснели и заблестели: вот-вот не сдержится. Это все из-за долгой разлуки с отцом. Они более года не виделись, и встреча – неожиданная для них обоих. Я к Ване оборачиваюсь и спрашиваю: «Это твой отец?». «Да, мой отец» – ответил Ваня. Оказывается, они с отцом теперь подельники, его недавно задержали. Так они стояли на расстоянии, радуясь встрече. А отец все успокаивал Ваню, что все обойдется.

Меня лично эта ситуация тронула. И не только меня – было видно: каждого в какой-то степени зацепило. В этот момент кто-то сказал, что это просто случай. Но я так не думаю. Слишком много обстоятельств должно было совпасть, тем более, когда в их случае выбор отсутствовал. В тоже время понимаешь, что люди в погонах встречу не готовили, вряд ли кому это из них было интересно. Похоже, это судьба, ее перекресток, на котором встреча должна была состояться по воле Всевышнего...

Ваня и его отец ехали порознь: и в автозаке, и в вагоне им не дали быть вместе, хотя бы в эти моменты. И даже пусть так, они все же были счастливы, словно какая-то невидимая родственная нить, для которой ни решетки, ни расстояние – не преграды, связывала их и согревала.

На автозаке нас привезли в тот же вагон, где до этого оставили свои сумки. Нас перегрузили, хаотично разместили в отсеки. После перераспределили по другим отсекам. Очередной обыск в вагоне тоже никто не отменял.

Мы ехали практически той же компанией, только двое новеньких появилось, а один остался в новороссийском СИЗО. Поужинали сухпайками и тем, что с собой имелось из продуктов. В это время поезд уже был в пути (он тронулся от станции около 22:00). За день все были уставшие, поэтому как можно раньше ложились спать. Аким [Бекиров] уснул первым. Я вместе с Тофиком [Абдулгазиевым]еще пока беседовали с попутчиками, из последних сил. Следующим уснул Тофик. Он даже сквозь сон что-то еще пытался отвечать. В какой-то момент и я уснул.

На рассвете мы проснулись на молитву. Попросили вывести в туалет, чтобы взять омовение. Все, кроме нас, спали. В вагоне тишина. Совершили молитву сидя, так как стоя возможности не имелось. Немного позавтракали остатками еды. К этому времени поезд остановился, время было около 06:30. Мы прибыли на станцию Ростова-на-Дону. С этого времени в туалет не пускали, не положено – санитарная зона. Мы еще около трех часов просидели, и только тогда нас передавали ростовскому конвою, среди которого были также автоматчики.

Автозак тронулся в путь. Заехали в СИЗО-5, где часть заключенных разгрузили. После этого, с оставшимися, выехали в СИЗО-1, где всех приняли согласно документам. Продолжительный отстой в «этапке». Обыск. Только к вечеру я попал в камеру-карантин. Несмотря на то, что в ней было сыро и холодно, я был счастлив, потому что со мной снова были мои друзья.

Хвала Всевышнему, мы довольны своей судьбой, несмотря на трудности. Да, это нелегкий путь, даже для молодых, но тем более для стариков – тех, кого коснулась то же самое. Мне бы хотелось, чтобы каждый задумался о них и почувствовал: какой груз лег на их плечи. Мы так воспитаны: быть чутким в отношении старших. Как сказал Пророк Мухаммад (с.а.с.): «Кто не уважает старших, тот не из нас»...

Руслан Сулейманов, гражданский журналист, активист, правозащитными организациями признан политическим заключенным

Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции