Россия не способна заменить работу международных компаний, вышедших из страны из-за полномасштабного вторжения российских войск в Украину, рассказывает в интервью Украинской службе «Голоса Америки» профессор Йельского университета Джеффри Сонненфельд. Российская экономика, по его словам, напоминает экономику колонии, из которой вывозят природные ресурсы, а в стране не хватает компетенции производить товары конечного потребления.
Джеффри Сонненфельд является заместителем декана и профессором менеджмента в Школе менеджмента Йельского университета. Он руководит Институтом лидерства, ведущим базу данных международных корпораций, прекративших бизнес в России из-за войны.
Те компании, которые быстро приняли решение выйти из России, смогли компенсировать потери на финансовых рынках, а их акции выросли в цене, говорит Сонненфельд. А вот те, кто продолжает вести бизнес в России, сталкиваются с проблемами.
По оценкам Financial Times, крупнейшие европейские компании понесли по меньшей мере 100 миллиардов евро убытков от своей деятельности в России после начала полномасштабной войны. Речь идет об убытках от ухудшения качества активов, продажах бизнеса, убытках от курсовой разницы. Исследователи FT говорят, что решение Москвы национализировать имущество некоторых предприятий означает, что тех, кто остается в России, ожидают еще большие расходы.
В интервью Голосу Америки профессор Сонненфельд рассказал, как происходит выход компаний из России и что это значит для российской экономики.
– Вы уже некоторое время исследуете выход международных компаний из России. Какие вы видите тенденции сейчас?
– Что удивляет, это чрезвычайное массовое бегство, беспрецедентный выход международных корпораций, невиданный ранее в истории, когда компании защищают мировые ценности. Либо это просветленное понимание собственных интересов, либо гуманное сочувствие, но более 1100 компаний полностью вышли, и мы обновляем эту базу данных для людей – ее можно бесплатно посмотреть на сайте Йельского университета.
Это практически в шесть раз больше предыдущего рекорда – выхода компаний из Южной Африки в 1988 году. Я не был знаком с Нельсоном Манделой, но знал епископа Десмонда Туту, говорящего, что выход частных компаний столь же важен, если не больше, как и правительственные санкции. Когда говорят – экономическая блокада не работает – часто ей просто не хватает сил, когда действуют только правительственные санкции.
Лидеры-злодеи, как в Южной Африке, или сейчас Путин в России – заворачиваются в флаг патриотизма и притворяются жертвами. Они говорят: это просто иноземцы, завидующие нашим ресурсам. Но так не работает.
Когда сотни корпораций выходят, они думают, что приносят жертву, а на самом деле они получили щедрое вознаграждение на финансовых рынках, потому что уменьшили операционный риск, финансовый риск, репутационный риск. То есть они поступили верно, и это им не помешало.
Еще должен добавить – примерно 400 международных компаний остались в России, и позор им за это. Никому из них в России не хорошо. Непонятно почему они остаются.
Вывеска на здании завода «Соллерс Форд». Автозавод приостановил производство в Елабуге в связи с решением Ford Motor Company о временной приостановке деятельности и операций совместного с «Соллерс» предприятия. Россия, Республика Татарстан, Елабуга, март 2022 года
– Если посмотреть на вышедшие компании и те, которые думают выйти теперь. Сейчас Москва вводит ограничения. Насколько ситуация отличалась для первой волны вышедших компаний от тех, кто хочет выйти сейчас?
– Прекрасный вопрос. Вышедшие первыми шокировали многих. Даже меня удивила первая волна – после 24 февраля 2022 года. А я изучаю социальное влияние корпораций. Моей первой книге «Взгляд корпораций на государственные интересы» уже 40 лет. Я это учу.
Я никогда не видел, чтобы нефтяные гиганты, технологические гиганты, компании услуг были на передовой социальной справедливости в мире. Они часто пытались скрыться от контраверсии, но первые компании привлекли много внимания. Для них это новая роль. Когда компании-производители потребительских товаров и другие пошли следом– это тоже было важно, но первые шокировали, вторая волна была мощная и массовая. Потом последовала третья волна.
Теперь – четвертая волна. Они слишком долго оставались в России и теперь жалеют, потому что выйти немного сложнее. Они еще могут уйти – просто закрыть предприятие. Многие, многие компании – как BP (British Petrolium) или Exxon – отдали активов на семь-девять миллиардов долларов. Оставшиеся компании даже близко не должны отдавать такие большие активы, если просто закроют компанию и уйдут, поэтому их оправдания смехотворны и очень циничны. Мол, Путин создает барьеры из-за высоких налогов, или мы должны целовать его перстень, чтобы он позволил выйти. Ничего не нужно делать. Просто уходите.
Они также говорят абсолютную ложь, когда утверждают, что у них очень хорошие отношения с российскими работниками. Если бы они заботились о российских сотрудниках, они бы вышли, потому что задача – создать как можно больше сложностей в экономике, чтобы не распространялась катастрофическая война. Это гуманное решение.
И ни одного работника, а их миллионы (ведь вышло практически 40% российской экономики) ни одного работника не наказала Дума, как они угрожали, или российские чиновники за то, что работодатель закрыл рабочее место. Это смешно. Они могут выйти, если захотят. Никогда не поздно поступить правильно.
Покупатели делают покупки в магазине ИКЕА в Омске, Россия, 3 марта 2022 года. В июле 2022 года компания IKEA прекратила свою работу на российском рынке из-за вторжения России в Украину
– Еще один аргумент, который мы слышим в прессе, это то, что активы компаний, покидающих Россию, оказываются в руках союзников Путина с большой скидкой или бесплатно. Это справедливый аргумент? Сможет ли Россия использовать эти активы, чтобы скопировать бизнес, который там вели международные компании?
– Это циничный довод. Он совершенно несправедлив. Это неправда. Собственная корпоративная алчность или институциональная инертность не позволяют им поступить верно. Никто не оставил больше активов, как нефтяные компании. Что сделал Путин? Путин подал в суд на основные нефтяные компании, потому что ему нужны их технологии. Россия не может управлять оборудованием. Россия имеет наиболее устаревшую рабочую силу и наиболее устаревшие технологии.
Среди стран ОПЕК-плюс Россия – единственная, кто тратит 46 долларов, чтобы добыть баррель нефти, и затем еще 12 долларов, чтобы доставить его в пункт назначения. Если это добавить, то это больше, чем цена российской нефти Urals. Они продают нефть дешевле себестоимости, потому что они так некомпетентны.
На контрасте – Саудовская Аравия тратит всего 22 доллара на добычу одного барреля нефти. Это не саудовская технология, это западная, в основном американская технология. Если посмотреть на другие отрасли в России – закрылось 99% производства автомобилей, более 60% розничной торговли.
Нероссийские компании в той сфере работали не потому, что их любил Путин, а потому, что им нужны технологии. Нужны быстро изнашиваемые запчасти. Нужен маркетинг, бренды, контролирующие качество.
Вы за всю свою жизнь не увидите никого за пределами России за рулем машины «Лада», на мировых рынках нет российских потребительских товаров. Ноль. Они для мира производят сырье, как колонии, которых ранее эксплуатировали для сырьевых ресурсов. Никаких конечных продуктов. Единственный конечный товар, который они дают миру, – это кибертерроризм, и не думаю, что многие это хотят купить. У них ничего нет.
Автомобили Lada Granta
Если Путин думает, что он лучше McDonalds справится с жаркой картофеля, пусть попробует. Но раньше под Москвой очереди стояли в McDonalds, а теперь их нет.
От простейших бизнесов, как закусочных, до сложных, как биомедицина и производство – Россия ничего не может. Если бы у них были навыки, этих бизнесов не было бы там изначально. Нет передачи технологий, маркетинга или обучения.
Нет новых запчастей. Если нужно 16 месяцев и в шесть раз больше денег, чтобы получить новый экран для Айфона, возможно что-то попадет контрабандой.
Путин не выживает, он каннибализирует существующий бизнес. В настоящее время практически 65% бизнеса в России контролирует государство. Он просто грабит.
Закрытый магазин H&M в Петербурге. Одной из первых летом 2022 года прекратила свою работу в России популярная шведская компания Hennes&Mauritz, владеющая брендами H&M, COS, Arket, &Other Stories, Monki и Weekday
– Каково влияние выхода компаний на российскую экономику? Следует ли ожидать экономического кризиса в России?
– Как мы видим, хотя Россия скрывает экономическую статистику от МВФ, международного сообщества, каждая отрасль российской экономики сильно падает. (Примечание: МВФ ранее в комментарии Голосу Америки объяснил, почему использует российскую статистику) Приблизительно три-пять миллионов высококвалифицированной рабочей силы покинули Россию. Происходит чрезвычайный отток знаний и капитала.
Никто не хочет инвестировать, когда нет верховенства права, а есть верховенство правителя. Фактически они сжигают мебель из гостиной. Есть крушение курса рубля. Даже рулон туалетной бумаги стоит гораздо больше рубля.
БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: «Доллар взял знаковый рубеж». «Свободное падение» рубля: прогнозыСПРАВКА: Российское полномасштабное военное вторжение в Украину продолжается с утра 24 февраля 2022 года. Российские войска наносят авиаудары по ключевым объектам военной и гражданской инфраструктуры, разрушая аэродромы, воинские части, нефтебазы, заправки, церкви, школы и больницы. Обстрелы жилых районов ведутся с использованием артиллерии, реактивных систем залпового огня и баллистических ракет.
Ряд западных стран, включая США и страны ЕС, ужесточил санкции в отношении России и осудили российские военные действия в Украине.
Россия отрицает, что ведет против Украины захватническую войну на ее территории и называет это «специальной операцией», которая имеет целью «демилитаризацию и денацификацию».
Роскомнадзор пытается заблокировать доступ к сайту Крым.Реалии. Беспрепятственно читать Крым.Реалии можно с помощью зеркального сайта: https://d39ksty8vnpjab.cloudfront.net/ следите за основными новостями в Telegram, Instagram и Viber Крым.Реалии. Рекомендуем вам установить VPN.