«Большинству нравятся диктаторы». Как россияне оценивают события 2023 года

Аналитический центр Юрия Левады попросил россиян дать оценки уходящему году и рассказать о том, какие его события больше всего им запомнились. Как выяснилось, в центре внимания находятся повседневные экономические проблемы, пишет Радио Свобода.

Важнейшим событием 2023 года, по мнению граждан, является рост цен, тарифов ЖКХ и курса валют: об этом говорят 38% опрошенных. Далее с большим отрывом следует объявление Владимира Путина об участии в выборах президента в 2024 году (25%). За этим событием следуют еще два на одном уровне в 22%: это продолжение "специальной военной операции" в Украине (так в России называют развязанную ею войну против Украины – КР) и военный конфликт на Ближнем Востоке. Топ-5 событий замыкает стрельба в российских школах (21% респондентов). Для сравнения: возбуждение уголовных дел за "дискредитацию армии", признание ЛГБТ экстремистской организацией и прочие подобные события упоминают лишь 8% граждан, а антисемитские беспорядки в аэропорту Махачкалы – 5%.

Атаки беспилотников, обстрелы приграничных городов России привлекли внимание 16% опрошенных, мятеж Евгения Пригожина – 17%, а диверсии и теракты на российской территории упоминает лишь примерно каждый десятый.

Об исследовании рассказал Радио Свобода руководитель отдела социокультурных исследований "Левада-центра" Алексей Левинсон.

– Прежде всего, надо заметить, что нынешняя Россия – страна пожилых, небогато живущих, во многом одиноких людей. Такова демографическая ситуация. Поэтому в ответах по населению в целом преобладает их мнение, то есть мнение тех, за кем прошлое. Они в большинстве. А ответы молодых, тех, за кем будущее, в средних цифрах отражены мало, поскольку такие респонденты в меньшинстве.

Рост цен, тарифов ЖКХ и курса доллара все назвали запомнившимися событиями 38% – для открытого вопроса это много (и, как обычно, это больше беспокоит женщин). А на второе место у молодых вышло то, что было названо "стрельба в российских школах". Этот эпизод в Брянске совсем мало взволновал людей в возрасте 55+, а все более молодые группы поставили его на второе место после роста цен. Это означает, что проблема скулшутинга затрагивает очень серьезные структуры сознания наиболее активной части российского населения. Я думаю, здесь проступает та туманная и мрачная, страшная подоплека этой стрельбы, толкающая совсем молодых людей на совершение таких действий. Это какие-то очень глубокие и тяжелые напряжения в массовом сознании. Я бы связал их с тем, каков фон: стрельба по живым целям – это то, что сейчас является нормой на фронте; там множество одних людей стреляют в других людей, и по законам войны это ненаказуемо. Поэтому, когда что-то подобное случается в мирной жизни, откликается в том числе и эта подоплека. Недаром сама СВО, точнее, ее продолжение, в списке событий года на третьем месте, и она практически одинаково часто упомянута во всех возрастных группах.

В СМИ много комментируется объявление Путиным своего участия в президентских выборах, и среди событий года оно в среднем выходит на второе место, но это потому, что ему придали большое значение самые старшие, то есть самые многочисленные группы: 55+. Для молодых людей продолжение спецоперации – более важное событие.

Москва, 2023 год

– Все-таки странно, что выдвижение Путина в президенты на втором месте. Вроде бы всё было ожидаемо, всё как обычно. Что тут такого, что заставляет людей считать это одним из главных событий года?

– Тут дело в том, что это Путин, а не в том, что он выдвинулся. К тому же из его выдвижения сделали интригу – выдвинется или нет? Он же тянул время, сообщил как бы мимоходом, и не на какой-то широкой площадке. В итоге люди молодого и среднего возраста говорят об этом в полтора раза реже, чем о тарифах ЖКХ. Прямая линия Путина тоже упомянута – это ответы 20% опрошенных. Опять-таки она выходит на более высокое место из-за того, что эту тему считает особо важной старшее поколение, преимущественно женская, ресурсно необеспеченная пенсионерская аудитория. А среди молодых на прямую линию отреагировали 15%.

– И уж совсем удивительно, что выдвижение Путина в этом списке опережает две войны, украинскую и ближневосточную, по крайней мере, стоит с ними почти в одном ряду: разница – 3%.

– Массовое сознание старательно вытесняло тему войны, а СМИ этому помогали. Люди в некотором смысле принимают этот эвфемизм – "специальная военная операция", потому что (и это я знаю уже по фокус-группам) войной они считали бы военные действия, происходящие на территории России. Вот этого они действительно не то что боятся, но побаиваются. Это была бы в самом деле война, а "специальная операция" – это где-то там, далеко; потому ей и место такое в рейтингах. Атаки беспилотников и обстрелы приграничных российских городов – это тоже что-то дальнее, не сильно тревожащее: 16% об этом говорят.

Мятеж Пригожина заинтересовал в среднем 17%. У молодых он занимает относительно высокое место, что делает его близким к ключевым процессам года. Кстати, в ответах на вопрос про "человека года" у самых молодых людей Пригожин делит место с Сергеем Лавровым, а у старшей молодежи он вообще на втором месте. Я думаю, это говорит о том, что то несостоявшееся потрясение основ, которое вызывали его странные поступки, было столь же неожиданным, сколь ожидаемым.

Москва, 2023 год

– Как в целом выглядит список людей года?

– Понятно, что на первом месте Путин: это повторяется из года в год. А на второе место, благодаря ответам старшего поколения, выдвинут Александр Лукашенко. Для молодых людей он ничтожно значим, а вот для старшего поколения важен такой бессменный диктатор. Дальше, что интересно, в целом по таблице Пригожин стоит выше, чем Шойгу, для молодых людей он в 6 раз выше, для старшей молодежи – в 3,5 раза, для людей 40–54 лет – в 1,5 раза выше, и только для стариков наоборот. Выходит, хоть посмертно, но нечто Пригожину удалось… Он уже не увидит, а мы видим, что его критика Шойгу все-таки сделала свое дело.

После того, как на первом месте назвали Путина, назвать больше, по сути дела, и некого. Смотрите: на второе место из своих вообще никого, оказывается, не нашлось. И вот вторым у нас (благодаря, опять-таки, ответам старшего поколения) оказывается лидер чужой страны. Среди людей до 40 лет премьер-министр – в районе 2–3%, министр иностранных дел – около 5%, а дальше уже, можно считать, пусто. Собянин важен только для москвичей. Кроме Лукашенко в списке есть и другие иностранные деятели: Байден, Зеленский, Маск, Эрдоган, Алиев, Токаев, Ким Чен Ын, Макрон, Небензя, но это единичные упоминания. Зеленский, для справки, собирает 2% российских голосов, столько же, сколько Орбан.

– О чем говорит этот список?

– О том, что, в общем, Россия – страна без героев массового сознания. Это начал делать еще Ельцин, а Путин просто сразу с этого начинал: чтобы рядом не было никаких значимых фигур. Когда Ельцин сделал генерала вице-президентом, думали, что это хорошо, будет крепко, а потом выяснилось, что для России наличие двух фигур наверху – это шаг к двоевластию. Тогда второе место срочно ликвидировали, фигуру убрали, и вторыми уже были только премьер-министры, но всегда – только некими тенями от президента. И чем дальше, тем меньше их вес в глазах публики: сейчас Мишустин упоминается почти в семь раз реже, чем Путин. А ведь это премьер-министр, по Конституции – второе лицо, он должен заменять президента, если тот не может исполнять свои обязанности. Володин, который является третьим лицом в государстве, имеет 1%, как и Илон Маск, а для молодежи Маск гораздо более значим.

Наравне с премьером стоит министр иностранных дел. Когда-то на том же уровне был и министр обороны. Ставя их на в разы более низкие, но вторые после президента места, публика выражает этим способом свое понимание приоритетов путинской политики.

– Очевидно, это работа СМИ, ведь Путин постоянно на телеэкране? Лавров тоже.

– Не надо переоценивать влияние ТВ. Вот Лукашенко вовсе не все время на наших экранах: он мелькнул в пригожинском деле, и дальше его почти нет. Но память о нем существует, он присутствует как носитель некоторой важной семантики (несменяемость, популизм, при случае – жесткая рука). Пригожин – тоже. О нем сейчас все молчат, но он все-таки для многих людей оказался значим, хотя и кратно меньше, чем Путин. Если же всю эту таблицу рассматривать без Путина, который идет совершенно по особому счету, то можно сказать, что для наших людей авторитетов почти нет, а если есть, то они вот такие.

– Почему все-таки на втором месте Лукашенко? Россиянам нравятся диктаторы?

– Да. Еще много лет назад, в самом начале путинской эпохи Лукашенко был значимой фигурой, указывал дорогу, куда идти дальше, – вот по этой дороге и пошло.

– Что обращает на себя внимание в этом исследовании: две войны – та, которую ведет Россия, и та, которая далеко (то есть украинская и ближневосточная), – находятся на одном уровне внимания.

– Я бы скорее сказал: на одном уровне невнимания.

– Можно ли в связи с этим сказать, что война в Украине все-таки воспринимается людьми не как своя собственная?

– Во-первых, она далекая, а во-вторых, и не война, а "специальная военная операция" – это очень важно. Это для украинцев война, это на их территории идут кровопролитные бои и мирное население страдает от бомбежек. Для россиян настоящая война – это то, что было с 1941 по 1945 год: горящие хаты, разбомбленные города, беженцы, убитые, сгоревшие танки. Всего этого нет, считают они, на российской земле, а значит, нет войны, а эта СВО идет "где-то там". То, что в этой войне участвует российская армия, – это отдельный вопрос. В той мере, в какой массовое сознание субъектно и вообще можно говорить, что оно имеет какую-то волю, то его воля – об этом не думать, не знать, не называть это плохим словом "война".

– Цифры поддержки войны, которые дают практически все крупные центры, включая независимый "Левада-центр", зашкаливают; у вас это, по последним данным, 74%. Не входит ли это в противоречие с тем, что вы только что сказали?

– Нет, не входит. Поддержка военной операции (а еще выше – одобрение деятельности Путина на посту президента, а также и главнокомандующего) – это одобрение его политики – как доктрины, как принципа, а не собственно войны как военных действий. Я могу это подтвердить тем, что сейчас 53% считали бы, что лучше начать мирные переговоры, – это больше, чем 40% выступающих за продолжение боевых действий. Да и те не столько за собственно военные действия, сколько за то, что "Украину надо как-то наказать или сделать что-то такое сильное, не очень понятно что, но надо, и мы это поддерживаем".

Есть еще одна вещь: о том, что дела в стране идут в целом в правильном направлении, говорят 68% россиян, и только 21% считают, что страна идет по неверному пути. Вот это генеральное ощущение: эти люди живут в стране, в которой все правильно, и она всегда права.

– Как относятся россияне к ближневосточному конфликту, который все-таки попал в сферу их внимания?

– По ноябрьским данным, на вопрос: "На чьей стороне ваши симпатии в этом конфликте?" – 66% отвечали, что их симпатии ни на той, ни на другой стороне, и это главное в позициях россиян: не надо нам в это вмешиваться.

А дальше было два маргинальных мнения о симпатиях к сторонам конфликта. Да, симпатий на стороне Израиля меньше, чем на стороне палестинцев и "Хамас". Симпатии на стороне палестинцев, а не Израиля – это в значительной мере инерция советских установок, что "мы поддерживаем арабов, традиционно они наши союзники, а с Израилем у нас просто хорошие отношения, он никогда не был нашим союзником". Я не стал бы здесь говорить, что симпатий к Израилю меньше потому, что на эти ответы повлиял российский антисемитизм. Если такое влияние и было, то не оно главное. Главное другое: плохое отношение к Израилю вызывается тем, что за его спиной, так же как за спиной Украины, видят США и НАТО.

У нас был вопрос: кто виноват в этом конфликте? И там на первом месте США, НАТО, в разы меньше – Израиль и "Хамас". Это очень похоже на ответы про то, кто виноват в том, что идет война в Украине. Там тоже главные виновники – США и НАТО, Украина – в разы меньше, чем США, а Россия – еще в разы меньше, чем Украина. Тут можно шутить: раньше считалось, что за спиной Соединенных Штатов стоит "мировое еврейское правительство", а сейчас получается, что, наоборот, за спиной Израиля стоит Америка. Это интересный поворот!

Алексей Левинсон

– Как в целом ощущают себя россияне накануне Нового года?

– На вопрос: устраивает ли вас жизнь? – 45% отвечают утвердительно, а не устраивает она 18%. Большинство видит себя в позитивном свете и при выгоде, про ближайший год считают, что будет больше хорошего, чем плохого, в особенности "лично для меня и моей семьи". Да, год будет напряженным для экономики и политики страны, полагают люди, но все-таки он будет скорее хорошим, чем плохим. Ожидания оптимистические, хотя прошедший год был трудным для многих, больше 50% отказывались от крупных покупок из-за нехватки денег. Есть ощущение, что да, живем трудно, но это трудности не катастрофического характера, с ними можно справляться, и это даже вроде как почетно – иметь некие трудности и справляться с ними.

Нет абсолютно никаких апокалиптических чувствований. То, что страна оказалась в чем-то ужасном, – эти чувства есть у меньшинства, в особенности того, которое в основном, скорее всего, находится вне пределов Российской Федерации. А внутри России большинство не чувствует этой остроты ситуации.

– Можно предположить, куда все это ведет?

– Можно сделать осторожный прогноз, что через какой-то, быть может, длительный промежуток времени происходящее начнет каким-то сложным образом тревожить массовое сознание. Пока оно освободило себя от этих тревог. То есть тревоги могут быть: тревогу может посеять, например, мобилизация, и это хорошо известно властям, поэтому мобилизации избегают. Известна эта фраза: мобилизация приводит войну в каждый дом, – а пока мобилизации нет, война присутствует только в тех домах, откуда действительно ушли мужчины и никогда не вернутся, или, наоборот, от них приходят деньги. А для остальных войны, как мы говорили, нет. Тут интересно, что массовое сознание вытесняет СВО, а пропаганда желает втиснуть ее обратно в массовое сознание, только с позитивными коннотациями – "героев", "родины" и прочих положительно окрашенных вещей. Когда-то этот конфликт даст какой-то результат, – отмечает социолог Алексей Левинсон.

Москва, 2023 год

Исследование "Левада-центра" об итогах года комментирует политолог Николай Петров, приглашенный исследователь Фонда науки и политики в Берлине.

– Когда смотришь на социологические данные, всегда есть два искушения. Одно – это идеализация, когда хочется видеть общество лучше, чем оно выглядит в социологических цифрах, а другое – это демонизация, когда человек говорит: а чего здесь хотеть, рабы – рабы и есть, веками так жили, ничего не меняется. На самом деле, на мой взгляд (и в этом трагедия), российское общество достаточно типично и в этом смысле не является уродом, который отличается от всех остальных. Нужно задуматься скорее не о специфике общества, а о том, каким образом мы пришли к такому состоянию и, соответственно, к такому отражению в зеркале социологических опросов.

Я бы взглянул на то, что Путин прибавил как человек года в сравнении с прошлым годом. И в этом смысле то, что многие комментируют как его безумие и его ошибку (то есть война в Украине), даже в зеркале левадовских опросов выглядит как вполне разумный шаг, который а) привел к резкому повышению его собственного рейтинга и его власти над системой и б) к возрастанию его контроля над политическими элитами. То есть он фактически ценой будущего страны, которое он украл, обеспечил себе политический выигрыш.

Рост цен и тарифов ЖКХ на первом месте, но это понятный эффект оптики: человек оценивает как более важное и заметноето, что ближе к нему лично. ЖКХ в этом смысле ближе, чем СВО. С другой стороны, представляется более важным то, что ближе по времени. Поэтому недавнее заявление Путина о выдвижении воспринимается как более важное, чем многие другие вещи, в том числе и идущая война. А война в Украине воспринимается примерно так же, как конфликт на Ближнем Востоке. Сектор Газа для людей равнозначен событиям в Украине: это далекая чужая война, которая не очень касается тебя лично.

Самое меня удивившее: для многих людей год оказался, как они считают, более удачным, чем все остальные, начиная с 2000-го, – это трудно себе представить! Но есть интересная вещь, о которой говорит Лев Гудков: до начала этой войны были серьезные растущие страхи войны мировой. Когда началась война в Украине, люди как-то успокоенно вздохнули: не случилось того ужаса мировой ядерной войны, который им представлялся вполне возможным. То, что идет, – это плохо, но это не "ужас, ужас, ужас".

Можно говорить о многовекторности сознания, когда человек дает ответы, в которых можно усмотреть нарушение всех принципов формальной логики. Давая ответ на вопрос Б, он не держит в голове свой ответ на вопрос А, у него нет цельной картинки, это как в калейдоскопе: когда мы меняем угол зрения, меняется и картинка.

Список людей года – очень яркая картинка, в которой есть только один человек в пустыне, а рядом с ним растут какие-то маленькие грибочки. И Лукашенко, и Мишустин, и Лавров, и Си Цзиньпин воспринимаются как примерно равноценные фигуры. Важно то, что в стране действительно нет политиков, вообще нет ярких каких-то фигур, которые привлекали бы внимание. Интересно, что людям запомнились и сам Пригожин, и его мятеж, и его гибель. То, что Пригожин опережает всех управленцев, кроме Мишустина и Лаврова, – достаточно показательная вещь.

– Очевидно, такая картина – во многом эффект многолетней государственной пропаганды?

– Роль пропаганды велика. Но, мне кажется, феномен с Путиным в том и заключается, что это такой эффект взаимного отражения. Путин и Кремль считывают то, чего хотят люди, могут это усиливать, но не насаждают чего-то, что противно их натуре. То, что мы видим, – это в первую очередь эффект не каких-то излучателей (кто-то говорит – отключите ящик, перестаньте промывать мозги, и люди все вернутся в норму), а, к сожалению, гораздо более стабильная вещь. Социальный капитал, который по капле прирастал, начиная с начала 80-х годов, сегодня разрушен, и снова его создать, набрать социальный капитал, необходимый для нормального оценивания ситуации, будет очень тяжело.

Москва, 2023 год

Можно, конечно, обвинять россиян в отсутствии эмпатии, в сосредоточенности на своем маленьком мирке, но это самосохранение. Было бы странно ожидать того, что через два года после начала жуткой войны человек может не разрушиться, если он не принимает этого, не отодвигает это куда-то далеко в сторону и не сосредоточится на своем ближнем круге, на ЖКХ и росте цен. В этом смысле картинка объяснима, но именно это делает ее довольно грустной. Это не состояние неустойчивого равновесия, когда в результате какого-то толчка все может резко поменяться, наоборот, это шарик, который попал в ямку, и недостаточно просто какого-то одноразового события, чтобы он оттуда выскочил.

– Вы сказали: имеет смысл задуматься о том, что привело к такому состоянию общества, – что же это?

– Шла постепенная эволюция, систематически разрушался социальный капитал. Власть, которая вначале просто боролась с тем, что могло быть для нее опасно, в конечном счете стала подавлять все, что не ею инспирировалось. Потому что любая независимая от нее активность: благотворительность, все что угодно, – представляет собой опасность как нечто неуправляемое. Это шло очень долго и постепенно. Если бы не было этой психологической подготовки, наверное, когда началась война, реакция людей была бы другой. Но поскольку это было, произошла сепарация: активных, готовых протестовать людей власть либо показательно наказала, либо вытолкнула из страны, а дальше пошло нормальное приспособление обычного человека.

Я всегда думал: как это могло происходить после революции, как это могло происходить в Германии? Но мне казалось, что это что-то из глубокой истории. Когда же ты видишь, как это легко и просто воспроизводится в нашей стране, – это, конечно, ужасно. Но это ужасно не потому, что ужасны наши люди, а потому, что так устроен человек. Власть, притом что она не безумно интеллектуальна и не очень сложно устроена, нашла способ раскачивания системы. В какой-то момент получаются такие автоколебания, люди чего-то ждут, и власть им это показывает, одновременно как бы убирая то, что способно помешать этой идиллической картинке приятия, исключая из их сознания все нехорошее, что она делает.

Николай Петров

Миллионы думающих людей, остающихся в России, должны были либо стать подпольщиками, либо закрыть какие-то задвижки. Но это было бы саморазрушением для человека – жить в осознании того, что твой режим преступен, что твои руководители совершают преступления, а ты при этом ничего не можешь сделать. Или ты начинаешь что-то делать (таких меньшинство), или закрываешься от всего этого, объясняя сам себе, что война войной, а люди не должны страдать, поэтому Центральный банк должен обеспечивать функционирование денежно-финансовой системы, экономика должна работать, чтобы поить-кормить людей, и так далее. Вот это самое ужасное: не то, как выглядит общество в зеркале опросов, а то, как ведут себя люди, которые в какой-то момент сделали для себя такой выбор (и система помогла им это сделать). Они сегодня ведут себя, как винтики, очень правильно и эффективно. И чем они более эффективны, тем более жизнеспособна эта система.

– Что для вас является главными событиями уходящего года?

– Я бы взял в каком-то качестве мятеж Пригожина, хотя я не воспринимаю это как большую угрозу или как демонстрацию нежизнеспособности системы. Я бы взял постепенный приход войны в Россию и спокойное отношение людей к этому. А дальше можно говорить скорее о каких-то сдвигах, чем о точечных событиях, которые что-то показали или что-то радикально изменили. Для меня таким сдвигом является ставшее особенно заметным в этом году превращение бизнеса в пятый отряд бюрократии при Путине. Это отчасти эффект санкций, который закрыл людям бизнеса все возможности ускакать из системы и резко усилил контроль над ними Кремля. Те, кого еще недавно можно было считать более независимыми, чем рядовые бюрократы, акторами или потенциально относительно независимыми людьми, потеряли это качество.

Путин с началом войны смог достроить свою номенклатурную систему, встроить в нее бизнес, и, как мы видим, довольно успешно работают механизмы замены одних собственников другими, передача наследства не наследникам, а новым держателям, которых выбирает Кремль. Это важный сдвиг, который окажет серьезное негативное влияние на то, что будет происходить дальше.

Для меня итог уже почти двух лет войны – это полное исчезновение элиты в стране. Теперь в России нет людей, обладающих какой-то самостоятельностью, в том числе и способностью думать не только о выполнении порученного задания, а о судьбах страны, о том, куда движется система. У нас есть номенклатурная система в том смысле, что каждый в ней – винтик, который делает то, что ему положено, и не делает, и не думает ни о чем, что ему не положено по его месту в системе. В эти винтики удалось превратить всех, не важно, это бывший либерал Набиуллина или кагэбэшник Бортников: они абсолютно одинаковы и в каком-то смысле взаимозаменяемы. Вот этот наш устаревший взгляд на какие-то генетические различия, когда кто-то еще хочет увидеть каких-то недобитых либералов в экономическом блоке правительства, например, абсолютно ошибочен. Это механическая система, отсюда ее плюсы в смысле быстроты реакции и управляемости, и отсюда же ее ограниченные возможности на перспективу, – полагает политолог Николай Петров.

В опросе "Левада-центра" лучшим певцом 2023 года россияне назвали Шамана, певицей – Полину Гагарину. Лучший сериал года, по мнению людей, – "Слово пацана. Кровь на асфальте", а лучший полнометражный фильм – "Чебурашка".

СПРАВКА: Российское полномасштабное военное вторжение в Украину продолжается с утра 24 февраля 2022 года. Российские войска наносят авиаудары по ключевым объектам военной и гражданской инфраструктуры, разрушая аэродромы, воинские части, нефтебазы, заправки, церкви, школы и больницы. Обстрелы жилых районов ведутся с использованием артиллерии, реактивных систем залпового огня и баллистических ракет.

Ряд западных стран, включая США и страны ЕС, ужесточил санкции в отношении России и осудили российские военные действия в Украине.

Россия отрицает, что ведет против Украины захватническую войну на ее территории и называет это «специальной операцией», которая имеет целью «демилитаризацию и денацификацию».

Роскомнадзор пытается заблокировать доступ к сайту Крым.Реалии. Беспрепятственно читать Крым.Реалии можно с помощью зеркального сайта: https://d3f4dzazmyq6z8.cloudfront.net/следите за основными новостями в Telegram, Instagram и Viber Крым.Реалии. Рекомендуем вам установить VPN.