Русский – родной, все остальные – «иностранные»: имперский подход для языков народов России

В России завершается переход от концепции многонационального государства, у граждан которого могут быть разные родные языки, к концепции государства для только тех, у кого родным языком является русский. Оригинал текста читайте на сайте Idel.реалии.

Недавние заявления Владимира Путина и его советника Елены Ямпольской, из которых ясно следует, что русский должен быть родным языком всех граждан России, наглядно иллюстрируют то, о чем говорилось уже давно: Россия оставляет в прошлом концепцию многонационального государства и превращается в государство мононациональное и монолингвистическое – русское.

Путин сделал свое весьма показательное заявление, выступая перед школьниками Тывы – одной из наиболее нерусских в этнодемографическом смысле республик России. Обращаясь к детям в большинстве своем явно «нерусской» внешности Путин сказал, что невозможно [полноценно жить в России] «без знания родного языка – а это язык еще и межнационального общения для нашей многонациональной страны». Русский язык, по его словам, «объединяет все народы России в единый, общий организм, в общий, единый народ»: «Поэтому знание русского языка – одна из самых важных задач для преподавателя в школе». После чего продолжил рассуждения о важности знания иностранных языков (именно в ходе этого разговора он заявил, что «младшие члены его семьи» свободно говорят по-китайски), но не в ущерб родному.

Таким образом, в сознании Путина существует только дихотомия «родной язык – иностранный язык». В ее рамках родным для всех граждан России является русский язык, даже если это представители коренного народа азиатской республики, тогда как языки вроде китайского, английского и т.д. являются иностранными. Языкам же вроде тувинского, коренные носители которого сидели перед ним (и – в отличие от представителей тех же финно-угорских народов – не распознать их было невозможно, тем более, что он сам преднамеренно ехал в Тыву), в этой схеме места не предусмотрено.

«Новую искренность» Путина с энтузиазмом поддержала его советник Елена Ямпольская, по совместительству возглавляющая недавно созданный Совет при президенте РФ по реализации государственной политики в сфере поддержки русского языка и языков народов РФ. Этот совет был создан вместо упраздненного Совета при президенте РФ по русскому языку, на что не упустили возможность указать некоторые провластные общественники в российских республиках. Однако внутреннее содержание куда важнее внешних вывесок, а его Ямпольская явила во всей красе, заявив в связи с выступлением Путина следующее: «Русский равно родной. Противопоставление русского и родного недопустимо, на мой взгляд. Если русский – не родной, то и Россия – не Родина».

Елена Ямпольская

Итак, русский язык, по мнению российских руководителей, теперь в России уже не только единственный государственный, но и родной для всех. А для кого это не так, тот уже фактически не россиянин. Ну или не русский, так как разница между этими двумя понятиями в последние годы так же предельно размылась. А потому логично и то, что сейчас делается уже следующий шаг – если всех граждан России с недавних пор объявили русскими, то и родной язык их должен быть русским.

Но какой была отправная точка и траектория этого пути?

Родные языки в многонациональном прошлом

Законодательство РФ, формировавшееся в 1990-е годы прошлого века в рамках концепции федеративного многонационального государства, предусматривает совершенно другой подход к этим вопросам.

Прежде всего, стоит напомнить, что сама преамбула Конституции России, принятой в 1993 году, в качестве одной из основ ее государственности провозглашает принцип «равноправия и самоопределения народов», который демонстративно отрицается представителями современного российского истеблишмента.

Еще ранее, 25 октября 1991 года, в духе этого принципа (который был отражен и в Декларации о государственном суверенитете РСФСР от 12 июня 1990 года) был принят закон «О языках народов Российской Федерации». Пункт 2 статьи 2 этого закона гласит, что «Российская Федерация гарантирует всем ее народам независимо от их численности равные права на сохранение и всестороннее развитие родного языка», а пункт 4 той же статьи – что «равноправие языков народов Российской Федерации охраняется законом».

Из этих формулировок, особенно первой, видно, что у народов Российской Федерации разные родные языки и что им гарантируется равноправие. Видимо, в той же логике была сформулирована и статья 26 Конституции России, пункт 1 которой гласит, что «каждый вправе определять и указывать свою национальную принадлежность», а пункт 2 – что «каждый имеет право на пользование родным языком».

То есть налицо связь между понятиями «национальная принадлежность» и «родной язык». Что в российских условиях более чем понятно – в переписях населения Российской империи до 1917 года графа «родной язык» фактически заменяла появившуюся позже «национальность». Да и в древнерусской культурно-лингвистической традиции «язык» наряду с «племенем» был ничем иным, как обозначением того, что сегодня принято называть греческим термином «этнос».

Интересно, что даже нашумевшая конституционная (или, скорее, антиконституционная) поправка 2020 года о «государствообразующем народе» не ставила под сомнение наличие у разных народов родных для них языков, отличных от русского. Вот как выглядит с ее принятием статья 68 Конституции России в новой редакции: «Государственным языком Российской Федерации на всей ее территории является русский язык как язык государствообразующего народа, входящего в многонациональный союз равноправных народов Российской Федерации». То есть русский язык тут имеет два измерения – это государственный язык для всех и родной язык для одного из народов. И из этой формулировки вполне ясно следует, что русский в России является родным языком не для всех.

Это же до последнего времени следовало из всероссийских переписей населения. Так, в ходе переписи 2021 года, в которой заполнялась графа «родной язык», это понятие определялось таким образом: «Родной язык – это язык, который опрашиваемый сам для себя определяет родным, вне зависимости от знания этого языка». В российских условиях, в которых народы утрачивают свои языки, такое исторически сложившееся понимание «родного языка» служит своеобразным эвфемизмом «этнического языка». Однако именно против него неустанно велась борьба, которая, судя по заявлением Путина и Ямпольской, в итоге увенчалась победой.

Из многонационального государства в мононациональное

Несмотря на то, что в начале 1990-х годов в России принимались красивые декларации о многонациональности и равенстве языков, уже тогда – при Ельцине – министром по делам национальностей оказался человек, отрицающий как первое, так и второе.

Речь об академике Валерие Тишкове, звезда которого взошла еще за несколько лет до этого, на излете существования СССР. Как это было с еще одной известной фигурой – Владимиром Жириновским. Кого-то, конечно, покоробит сравнение степенного ученого с карикатурным скандалистом, но с оговоркой на разницу жанров (Тишков формировал повестку экспертного сообщества, а Жириновский – популистской политики) следует отметить, что при всем отличии их формы содержание их посланий принципиально не отличалось.

Ликвидация национальных республик и переход к чисто территориальному делению, а также упразднение графы «национальность», существовавшей тогда в паспортах, были главными идеями Жириновского. Но то, что он проповедовал на языке улицы, Тишков продвигал в научной и экспертной среде. В 1989 году он сменил на посту главы Института этнологии и антропологии знаменитого советского академика Юлиана Бромлея. Последний известен своей «теорией этноса», согласно которой этносы отделены друг от друга этническими границами, что в СССР и фиксировала графа «национальность».

Валерий Тишков

Тишков и тогда, и долгие годы спустя вел борьбу как с «теорией Бромлея», так и с господствовавшим в СССР этническим пониманием нации, настаивая на том, что «нация – это совокупность граждан одного государства» (Тишков В.А. О концепции перестройки межнациональных отношений в СССР // Сов. этнография. – 1989. – № 1. – С. 73 – 89). В связи с чем Тишков предлагал отказаться от «абсолютизации национальной государственности» внутри СССР (Тишков В.А. О новых подходах в теории и практике межнациональных отношений // Сов. этнография. – 1989. – № 5. – С. 3 – 14).

То есть хотя многонациональность и самоопределение народов стали конституционными (декларативными) принципами постсоветской России, ее министром по делам национальностей, а впоследствии одним из главных официальных экспертов по этим вопросам оказался человек, упорно отрицавший в своих работах и выступлениях эти принципы. Одним из направлений его апологетики стала борьба с гарантией статуса родных языков и защитниками таковых. «Одержимость изучением родного языка в понимании его как языка национальности мне непонятна, как и упреки в том, что человек его не знает», – говорил он. Но, конечно, это касается только языков нерусских, тогда как к русскому у него совсем другое отношение.

– В нашей стране зарегистрировано больше 200 языков. На самом деле практически все население, 99,4%, знает один язык – русский – и говорит на нем. Он первый выученный в детстве и для доброй половины нерусского населения. У нас же по традиции под родным понимается язык национальности. Это неправильно. Языки должны быть равноправны, но они не могут быть равны по своему использованию, возможностям и статусу. На русском языке создана часть значимого мирового культурного наследия, как, например, произведения Льва Толстого, Антона Чехова и Федора Достоевского. Поэтому в нашей стране он всегда будет пользоваться преимуществом, – провозглашал Тишков.

Это объяснялось им в том числе и тем, что «переход на государственный язык – естественный процесс». Однако в отношении новых постсоветских государств, учредивших собственные государственные языки, он применял совсем другой принцип. Так, еще в 2007 году Тишков предлагал «поддержать требования восточных регионов Украины о придании русскому языку статуса второго государственного», а также поставить «вопрос об официальном двуязычии для таких стран бывшего СССР, как Казахстан, Украина, Латвия, Молдова, Кыргызстан».

Как происходит постановка этого вопроса с Украиной, хорошо видно. До Казахстана, Латвии, Молдовы и Кыргызстана очередь пока не дошла. Но вот в России, как видно, идеи Тишкова-Жириновского уже победили – несмотря на сохраняющиеся рудименты юридической многонациональности, доставшиеся ей от ельцинской эпохи, те, кто реально руководят страной, прямым текстом провозглашают ее моноязычной и фактически мононациональной (при сохранении декоративной мультиэтничности). На последнее указывает и определение Путиным сообщества народов страны уже не как их «союза», как это определено в вышеприведенной поправке к Конституции, а как единого «организма», единого народа не только в политическом, но и в культурном смысле. Что, в принципе, соответствует недавно утвержденным им основам государственной политики в соответствующей сфере.

Таким образом, можно констатировать, что сегодня завершается переход от официальной концепции России как многонационального государства, граждане которого могут иметь разные родные языки, к открыто декларируемой концепции государства лишь тех, чьим родным языком является русский.

Харун (Вадим) Сидоров – кандидат юридических наук, докторант этнологии Карлова Университета (Чехия), эксперт по национальным движениям народов России в целом и Волго-Уральского региона в частности

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции

Оригинал публикации читайте на сайте Idel. Реалии

Роскомнадзор пытается заблокировать доступ к сайту Крым.Реалии. Беспрепятственно читать Крым.Реалии можно с помощью зеркального сайта: https://dluevcty8357g.cloudfront.net/ следите за основными новостями в Telegram, Instagram и Viber Крым.Реалии. Рекомендуем вам установить VPN.