«Путин ездит в Крым, чтобы набираться злой воли». Что стоит за поездкой президента России в Керчь

Президент России Владимир Путин 20 июля прибыл в Керчь, чтобы принять участие в церемонии закладки боевых кораблей для ВМФ России на судостроительном заводе «Залив». Министерство иностранных дел Украины выразило протест в связи с очередным несогласованным с Киевом приездом Путина в аннексированный Крым.

В то же время подконтрольный России Верховный суд Крыма назначил на 23 июля первое заседание по существу по уголовному делу в отношении главы Меджлиса крымскотатарского народа Рефата Чубарова. О том, как Меджлис оценивает визит российского президента в Керчь, почему его глава принял решение защищаться в подконтрольных России судах и состоится ли анонсированный весной «Марш на Крым» украинских и европейских политиков, в эфире Радио Крым.Реалии ведущая Катерина Некречая говорила Рефатом Чубаровым и журналистом из Крыма Давидом Аксельродом.

– Начнем с визита Владимира Путина в Керчь. Давид, насколько этот приезд российского президента оказался значительным для крымчан?

Аксельрод: К таким визитам в Крыму привыкли. Если раньше поездка президента России на полуостров воспринималась как событие, то в настоящий момент это перешло в разряд обыденности. Можно судить об этом по соцсетям, по реакции людей на улицах. Керчь – обособленный географически город, поэтому там, возможно, более живо воспринимаются такие события, но для юга, центра и других частей Крыма визит Путина – регулярное явление.

– Какие его заявления в Керчи вы бы выделили?

Аксельрод: В основном, речь шла о кораблях, флоте. Путин заявил, что Россия собирается поддерживать боеспособность своего флота, делать его современным и так далее. На крымских сайтах писали, что корабли, заложенные в Керчи, послужат аналогом французским «Мистралям», в поставках которых Москве отказали как раз после событий 2014 года. Впрочем, пока сообщений о характеристиках будущих кораблей не было. Из этой канвы определенно выделялось заявление об акции «Бессмертный полк» – насчет того, что ее решили перенести на 2021 год. В остальном я не сказал бы, что Путин сделал громкие заявления.

Президент России Владимир Путин на судостроительном заводе «Залив» в Керчи, 20 июля 2020 года

– Спасибо, Давид. Рефат-агъа, зачем, по-вашему, Путин приехал в Крым на этот раз?

Чубаров: Отвечая несколько лет назад на такой же вопрос, я сказал, что преступника всегда тянет на место преступления. Я думаю так и сегодня. Есть много причин для его поездок, но одна из них – надежда на то, что совершенное им в 2014 году преступление и в этот раз поможет ему. Путин ездит в Крым, чтобы набираться злой воли… А вообще поездками на временно оккупированную территорию полуострова он пытается решать сразу несколько задач. Некоторые из них имеют внешнее направление, некоторые обращены вовнутрь, в российское общество.

– Что вы подразумеваете под этими двумя направлениями?

Чубаров: То, что мир снисходительно относится к такого рода циничным и демонстративным шагам российского президента и его окружения, стимулирует дальнейшую агрессию России против своих соседей. Вот вам и внешняя задача – еще раз показать миру, что Россия и лично Путин не будут следовать нормам цивилизованного общежития, которые предусмотрены международным правом. С другой стороны, в самой России все достаточно плохо, и российскому президенту надо дать определенные месседжи. Меньше всего это связано с закладкой каких-то кораблей. Мы видим, что сейчас в Хабаровске идут массовые акции протеста, и если бы Путин думал о пользе для своей страны, он поехал бы в те края и изучил бы ситуацию, которая, вне всякого сомнения, его беспокоит. Однако он боится это делать. Вообще, как мне представляется, Путин в этом мире больше всего боится своего народа. Он чувствует, что возможностей контролировать российское общество у него все меньше. Мне кажется, Путин отказался от проведения акции «Бессмертный полк» в этом году, потому что опасается ее превращения в протесты, как в Хабаровске.

– Наш слушатель интересуется: какими силами российские власти собираются построить военные корабли именно на керченском заводе «Залив»?

Чубаров: Я хорошо знаю этот завод, я бывал там до оккупации. За эти семь лет мы не отмечали, чтобы Россия оснастила его современным оборудованием. Но мне представляется, что Москва по привычке всегда берется за такие задачи, на которые необходимо направлять огромное количество денег. Сейчас под эти заложенные корабли россияне начнут выделять ресурсы, чтобы подготовить завод – и чем больше будет денег, тем лучше будет для окружения Путина. Есть и другие заводы, например, в Санкт-Петербурге, где можно было заложить такого рода военные корабли. Но это сделали именно в Керчи, где нет условий, чтобы направить на это очень много денег и побольше украсть… Вообще, Россия оккупировала Крым не для того чтобы решить проблемы его жителей, в том числе этнических русских, а для создания военного плацдарма, откуда она могла бы ставить новые условия тем странам, которые Кремль относит к своим врагам. Севастополь стал базой для российских экспедиций в Сирии, Ливии. Так Крым втягивают во все новые и новые военные авантюры.

– Еще два вопроса от другого слушателя. Во-первых, готовы ли в Украине к дальнейшему нападению России, в том числе из Крыма? Во-вторых, нет ли все же у украинских властей планов возобновить подачу воды на полуостров?

Чубаров: Спасибо за вопросы. Наверное, ни одно государство не бывает абсолютно готово к войне, к вторжению на ее территорию. Лично я не могу сказать, что Украина готова к войне, однако такого, что было в 2014 году, украинское государство и общество не допустят. Кроме того, любое вторжение извне со стороны России будет расширением форм уже и так ведущейся войны, которая и так уже идет седьмой год. Что касается воды, я в очередной раз хочу напомнить: для населения Крыма ее хватает. Не хватает ее для хозяйственной деятельности, для военных гарнизонов, для тех же военных кораблей. В то же время Россия с помощью репрессий и преследований пытается максимально изгнать с полуострова крымских татар, этнических украинцев и одновременно переселить туда своих граждан. Сотни новых домов, разумеется, требуют инфраструктуры и воды. Вот на это мы днепровскую воду давать не будем. Все могут успокоиться: она придет в Крым в первый же день после ухода последних российских солдат… Конечно, я многого не знаю о разных сторонах, которые пытаются тем или иным образом воздействовать на украинскую власть. Но я знаю одно: любая власть, любой политик, который завтра даст команду открыть шлюзы на дамбе Северо-Крымского канала, не будет долго находиться в своих кабинетах – народ сметет. Поставка воды в условиях оккупации, без четкой фиксации того, что будет с Крымом, фактически означает согласие на отчуждение украинской территории и признание попытки аннексии со стороны России. Это будет началом дезинтеграции Украины.

– Не можем также не задать вам вопрос насчет уголовного преследования, которое инициировали российские силовые органы в Крыму против вас и лидера крымскотатарского народа Мустафы Джемилева. Следственный комитет России обвиняет вас в «организации массовых беспорядков», а также «публичных призывах к нарушению территориальной целостности России». Насколько нам известно, вы приняли решение защищаться через своего представителя в российских судах в Крыму. Почему? Не рассматривали ли вариант вообще не реагировать на это?

Чубаров: В России нет судебных разбирательств как таковых. Есть те условия, которые заранее задают спецслужбы, а суды утверждают. Когда мы говорим уже об оккупированном Крыме, то здесь суды исключительно выполняют указания как Следственного комитета, так и Федеральной службы безопасности. Безусловно, можно было просто махнуть рукой на эти уголовные дела. Однако наше участие в судах дает нам возможность вытягивать информацию из документов, сфальсифицированных оккупационной стороной. Это не для того, чтобы дойти до Европейского суда по правам человека – хотя, безусловно, мы это будем делать – а чтобы зафиксировать преступления следователей, судей, лжесвидетелей, лжепонятых и так далее. Через суды мы будем доставать их до самого последнего момента.

– Что насчет ваших планов провести «Марш на Крым» через админграницу, который должен был состояться 3 мая, но был перенесен на неопределенное время из-за пандемии коронавируса?

Чубаров: Сейчас нет активной работы, поскольку мы не знаем, каким будет сообщение между государствами. Речь не идет о сообщении между материковой Украиной и оккупированным Крымом – речь о поездках между Украиной и Польшей, Чехией, балтийскими странами… Наша логика заключается в том, что нужно реализовывать решения различных международных организаций по вопросу временно оккупированного Крыма – в том числе ОБСЕ и ООН. Тем не менее многие наши партнеры не могли сказать: «Да, мы с вами идем». У нас мало представителей разных стран, которые согласились идти – более десяти. Но у нас есть 450 народных депутатов Украины… Мы хотим, чтобы этот марш был успешным, и это зависит от очень многих факторов – и в первую очередь, это фактор внутренней мобилизации украинского политикума. Если это будет марш только крымских татар, он обречен на неудачу. У нас должна быть поддержка как минимум европейского, американского и канадского политикума. Давайте будем смотреть по ситуации.

(Текст подготовил Владислав Ленцев)