Роберт Шлегель – бывший депутат Госдумы от "Единой России" и экс-комиссар движения "Наши" – покинул в этом году Россию и переехал жить в Германию, как этнический немец, пишет Радио Свобода. Вроде бы вполне объяснимый поступок. Но и бурная реакция российских СМИ на сообщение об этом понятна и объяснима – слишком уж был заметен на протяжении многих лет Роберт Шлегель своей антизападной риторикой и выступлениями за цензуру в интернете. И все же он, уйдя из политики в 2016 году, выдержал трехлетнюю паузу, прежде чем переехать в Германию и начать объяснять свои поступки в прошлом и настоящем. Шлегеля быстро приняли на работу в Мюнхене на должность директора по стратегическим проектам и операциям в немецкой штаб-квартире международной компании Acronis, занимающейся кибербезопасностью. Основатель и руководитель компании – выходец из России Сергей Белоусов, ныне живущий в Сингапуре.
Во многом именно катапультирование Шлегеля на руководящую работу в новой для него стране и в компанию, имеющую доступ к секретным данным, удивило и журналистов Юлиана Ханса и Квентина Лихтблау из немецкой газеты Süddeutsche Zeitung. Компания Acronis заявила газете, что "Шлегель не имел доступа к кодам и серверам компании, как и к данным пользователей и партнеров", и пообещала перепроверить все "допуски" Шлегеля. Авторы статьи заявили, что располагают информацией, что Сергей Белоусов лично санкционировал переезд Шлегеля из Москвы в Мюнхен. На запрос газеты Белоусов не ответил. Газета сообщает также, что Шлегель до переезда в Германию работал в московском отделении компании Acronis.
Немецкая газета упоминает контакт Шлегеля, произошедший незадолго до окончания его мандата в Госдуме, с одним из функционеров партии "Альтернатива для Германии" (AfD), в тот момент председателем находившейся под официальным наблюдением ведомства по защите конституции ФРГ (то есть контрразведки) молодежной организации партии Маркусом Фронмайером, ныне депутатом Бундестага от этой партии. По сведениям газеты, разговор шел о налаживании сотрудничества молодежных организаций AfD и "Единой России“.
Газета также описала один из первых опытов Роберта Шлегеля на работе в Мюнхене. Одной из его обязанностей было договориться с властями швейцарского горда Шаффхаузена о встрече по поводу университетского проекта. Назначенная было встреча не состоялась, и Шлегель в грубом по форме электронном письме обвинил в ее срыве организацию поддержки проекта в самом Шаффхаузене. Белоусов, который печется о своем проекте – создании в Шаффхаузене университета на базе одного из местных институтов, попенял Шлегелю за неподобающий тон.
После выхода статьи в Süddeutsche Zeitung компания Acronis сообщила, что заказала внутреннее расследование в отношении Шлегеля и что на время расследования приостановила свой контракт с ним.
Роберт Шлегель в 2013 году
Сергей Белоусов, которого Радио Свобода попросило прокомментировать работу Роберта Шлегеля в компании Acronis, на запрос не ответил, но нам удалось связаться с самим Робертом Шлегелем, который сообщил, что находится в данный момент в Бутане, и пожаловался на плохой и нестабильный интернет. Тем не менее он согласился ответить на вопросы письменно.
– Знакомы ли вы лично с господином Сергеем Белоусовым? Если да, то как давно?
– Да, я знаком с ним лично, относительно недавно.
– Поддерживаете ли вы и сегодня контакты с Маркусом Фронмайером или другими представителями партии "Альтернатива для Германии" (AfD)?
– С представителем АФД я встречался один раз в жизни – ни до этого, ни после ни с кем из этой партии я не встречался и контакты не поддерживал. Встреча состоялась не по моей инициативе, ее результатом стала статья и фото в журнале "Шпигель", где я был сначала подписан как "друг Путина", а потом "доверенное лицо" – ни то, ни другое не имеет отношения к действительности. Но эта встреча, которая не имела никаких последствий, стала удобной для тиражирования, как иллюстрирование связей отдельных функционеров АФД с Москвой – истинное значение встречи, прямо скажем, ничтожно и может рассматриваться только с точки зрения медиарезонанса.
БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: Мигранты против мигрантов– Каково ваше нынешнее отношение к Западу, к Германии, к западному образу жизни, к европейским ценностям? Если оно изменилось в последние годы, то под влиянием чего, каких событий?
Я не выступал против демократии и/или свободы слова – да, некоторые мои действия в прошлом можно так трактовать, но это скорее касается механизмов правового регулирования, чем ценностей
– Оно такое же, какое и было – когда я работал в политике, я старался развивать диалог между Россией, Западом в целом и Германией в частности. Я делал это даже тогда, когда отношения уже были очень сложными – как в Думе, так и на площадке ПАСЕ. И делал это именно с точки зрения того, что Россия является в моих глазах европейской страной и я ощущаю себя европейцем. И потом, не верить тем или иным политикам, отстаивать ту или иную позицию, пусть даже и неочевидную, не означает не разделять базовые ценности. Я не выступал против демократии и/или свободы слова – да, некоторые мои действия в прошлом можно так трактовать, но это скорее касается механизмов правового регулирования, чем ценностей. Что касается моего отношения в целом, то оно сместилось в область аполитичности, так как я не занимаюсь и не планирую заниматься политикой.
– Süddeutsche Zeitung написала, что Acronis заказал юридической фирме Freeh, Sporkin & Sullivan LLP в Вашингтоне внутреннее расследование вашего прошлого. Как вы считаете, зачем и почему? Беспокоит ли вас это расследование?
– Я думаю, что компания хочет получить исчерпывающие ответы от специалистов в этой области, чтобы принять объективное решение. Нет, меня оно не беспокоит. Наоборот, я благодарен руководству за такой подход – проще бы было откреститься от меня и уволить.
– Каким вы видите свое профессиональное будущее?
– Я хотел бы продолжить работать в бизнесе. Возможно, это приведет меня к собственному бизнесу и проектам.
– Есть ли в вашем прошлом поступки, о которых вы сожалеете? Если есть, то какие?
– Да, такие поступки есть, безусловно, как и в жизни любого человека – это долгий разговор. К примеру, мне не нужно было голосовать за "Закон Димы Яковлева", который я не поддерживал. (Последнее предложение Роберт Шлегель попросил добавить к его ответу на вопрос уже после публикации интервью – Р.С.)
БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: «Санкционная война» России и Запада– Есть ли поступки, которые вы бы "во второй жизни" не хотели бы повторить?
Я не хотел бы больше участвовать в политике
– За "вторую" жизнь спасибо – я не хотел бы больше участвовать в политике.
– Будет ли когда-нибудь Россия развитой парламентской демократией?
– Я не знаю.
– Сохраняете ли вы гражданство России?
– Да, сохраняю.
– Остаетесь ли вы в "Единой России"?
– Нет, я вышел из партии.
– Ваше отношение к Владимиру Путину. Как вы оцениваете его роль в прошлом и в настоящем?
– На мой взгляд, это в нынешнем контексте не имеет значения. Я не политик более, не общественный деятель и не публичный человек.
– Что вам дал опыт работы в движении "Наши"?
– "Наших" представляют исключительно как уродливый бессмысленный политический проект, но если отбросить политическую составляющую, то можно увидеть, что это было сопряжено с большим числом масштабных процессов, которые требовали качественного менеджмента, быстрых и точных решений, сложных коммуникаций, работоспособности и самоотдачи. Этим, кстати, обусловлено довольно большое число успешных бизнесменов, которые вышли из этой среды.
– Как вы сегодня оцениваете свою работу в Государственной думе?
Для меня было неожиданно, в какой степени кого-то заботят подробности моей жизни
– По-разному оцениваю, были как отрицательные, так и положительные вещи. Я воспринимаю этот этап как довольно давно пройденный и уже несколько лет мыслю себя исключительно как частное лицо, собственно, и живу так. Поэтому для меня было неожиданно, в какой степени кого-то заботят подробности моей жизни. Если послушать критиков, то выходит, что приняв на себя какую-то "роль" однажды, человек должен следовать ей все время, не имея права меняться вопреки чьему-то мнению о том, как должно быть. Для меня сегодня важно не прошлое, а настоящее, потому что вызовы сосредоточены в нем, – сказал Роберт Шлегель.