«Спецслужбы добились от Протасевича всего, чего хотели». Политолог о переводе активиста под домашний арест

Экс-главреда канала NEXTA Романа Протасевича и его девушку, россиянку Софию Сапегу, перевели под домашний арест в Беларуси. Им все еще запрещено свободно общаться, и обвинения с них до сих пор не сняты. Следственный комитет Беларуси сообщил, что Протасевич и Сапега заключили со следствием досудебное соглашение.

Сапега уже встретилась с семьей, и ее отчим сообщил Настоящему Времени, что надеется на благоприятный исход ее дела после изменения меры пресечения.

Что сейчас происходит с политзаключенными в Беларуси и с чем может быть связано такое решение властей, Настоящему Времени рассказал белорусский журналист, политический аналитик Игорь Ильяш.

Зачем Протасевича и Сапегу перевели под домашний арест

— Как вы рассматриваете домашний арест для Протасевича и Сапеги? Действительно ли это можно связать с влиянием санкций ЕС?

— Безусловно, фактор западного давления тут присутствует – это странно было бы отрицать. Очевидно, что за последний месяц Роман Протасевич и Софья Сапега превратились чуть ли не в самых известных на мировом уровне белорусских политзаключенных, и практически ни одно заявление западных политиков не обходится без того, чтобы фамилия Протасевича там была озвучена. Поэтому для официального Минска, безусловно, было крайне важно попытаться снять этот вопрос с повестки дня. В то же время я не думаю, что именно кейс Протасевича и Сапеги – их перевод под домашний арест – связан исключительно с санкциями Евросоюза.

Нужно понимать, что все-таки от Романа Протасевича, по большому счету, на данном этапе спецслужбы добились того, чего хотели: они добились от него сотрудничества, в том числе в этих скандальных пропагандистских медиапроектах – это псевдоинтервью и участие в пресс-конференции, где он славит Лукашенко и критикует оппозицию. Понятно, что это делается все под давлением, но тем не менее они от него этого добились, и в этом плане он выполняет важную функцию, с точки зрения КГБ, – такая деморализация оппозиции, внесение смятения в ряды инакомыслящих. И я не исключаю, что и в дальнейшем есть планы его активно использовать.

Я напомню про судьбу еще одного бывшего политзаключенного – Юрия Воскресенского, который сначала тоже давал такие псевдоинтервью в СИЗО КГБ, потом был освобожден, а потом даже участвовал во Всебелорусском народном собрании – вот этом форуме сторонников Лукашенко, – где он фактически выполнял роль раскаявшейся псевдооппозиции, и спецслужбы пытаются использовать его в таком статусе. Возможно, подобного рода планы есть и на Романа Протасевича. Вопрос в том, действительно ли Роман на это пойдет либо на каком-то этапе просто откажется от дальнейшего сотрудничества.

— Вы понимаете, несмотря на это сотрудничество, возможно, по принуждению, почему родители Софьи Сапеги могут видеть дочь, а Роман Протасевич с родителями даже не связывался по телефону?

— Сложно сказать. Возможно, меньше доверия все-таки к Роману Протасевичу, чем могло бы быть. Плюс нужно учитывать, что родители Романа Протасевича заняли весьма жесткую и последовательную публичную позицию в отношении всего происходящего. Они в очень резких тонах критикую власть, режим Лукашенко. И, возможно, посчитали нецелесообразным, чтобы Роман связывался с ними напрямую. И, как я и сказал, возможно, все-таки нет полного доверия к Роману, что он будет полностью идти в русле требований КГБ, и, возможно, он проявит какую-то инициативу, которая не будет вкладываться в интересы, не будет соответствовать интересам спецслужб.

— Если действительно шли разговоры о том, что до 100 человек могли перевести под домашний арест, почему же этого до сих пор не случилось?

— Нужно рассматривать ситуацию с условным освобождением политзаключенных в более широком контексте, потому что в конце мая, сразу же после скандальной истории с самолетом Ryanair, по белорусским колониям, по тюрьмам начали разъезжать прокуроры, которые предлагали политзаключенным писать прошение о помиловании. Исходя из белорусской практики, это один из возможных механизмов освобождения политзаключенных. И, поскольку информации и свидетельств об этом поступало достаточно много, можно сказать, что действительно готовилась массовая акция по освобождению политзаключенных.

Я не думаю, что это рассматривалось в качестве единственного варианта развития событий. Но, по крайней мере, он готовился как один из возможных сценариев освобождения значительной части политзаключенных, и даже не под домашний арест, а, судя по всему, просто полное освобождение.

Слухи ходили, что подобная акция, подобная политическая амнистия будет приурочена к 3 июля – это официальный государственный День независимости Беларуси. Собственно, он будет на этой неделе. И мы, я думаю, поймем, действительно ли режим Лукашенко решил сделать ставку именно на этот сценарий – на сценарий помилования части политзаключенных – либо все-таки пока сохранит линию на резкую конфронтацию с Западом и эскалацию напряжения.