«Госзаказ и стандартная бесчеловечная практика»: о приговоре по второму бахчисарайскому «делу Хизб ут-Тахрир»

На семерых – 110 лет заключения. В среду, 16 сентября, Южный окружной военный суд в российском Ростове-на-Дону вынес приговор фигурантам второго бахчисарайского «дела Хизб ут-Тахрир». Министерство иностранных дел Украины выразило решительный протест в связи с решением и назвало дела крымчан сфабрикованными.

Марлена Асанова осудили на 19 лет колонии строгого режима, Мемета Белялова – на 18, Тимуру Ибрагимову дали 17 лет, Сейрану Салиеву – 16, Серверу Мустафаеву – 14, Серверу Зекирьяеву и Эдему Смаилову – по 13 лет. При этом Эрнес Аметов был признан невиновным и освобожден в зале суда. Международный правозащитный центр «Мемориал» признал всех фигурантов крымских «дел Хизб ут-Тахрир» политзаключенными. Об особенностях этого дела шла речь в эфире Радио Крым.Реалии.

В октябре 2017 года российские силовики арестовали шестерых жителей Бахчисарая и обвинили в причастности к запрещенной в России организации «Хизб ут-Тахрир». Все они были участниками гражданского объединения «Крымская солидарность» – сообщества адвокатов, родственников политзаключенных и активистов, оказывающего помощь крымчанам, которых российские власти преследуют по политическим или религиозным мотивам. В мае 2018 года в Крыму были задержаны координатор «Крымской солидарности» Сервер Мустафаев и житель села Долинное Бахчисарайского района Эдем Смаилов – обвинения против них приобщили к бахчисарайскому «делу Хизб ут-Тахрир». Следствие опиралось на данные прослушки встреч в местной мечети – и хотя в разговорах ни разу не упоминалась «Хизб ут-Тахрир», следователи сочли это мерой конспирации и все равно настаивали на причастности задержанных к этой организации.

Крымский адвокат Лиля Гемеджи рассказала Крым.Реалии, что пока не может объяснить, почему российский суд в итоге оправдал одного из обвиняемых – Эрнеса Аметова.

– Конечно, для всех нас освобождение Эрнеса Аметова в зале суда было радостным событием и очень неожиданным. Это первый оправдательный приговор по данной статье. Судя по практике в Башкирии, Татарстане, отрицание участия в партии «Хизб ут-Тахрир» никогда не считали основанием для оправдания. Но система дала сбой, а вся работа адвокатского сообщества, гражданских и профессиональных журналистов, правозащитников принесла свои плоды. Теперь нам нужно сделать так, чтобы эта практика расширилась. Само обвинение в деле строилось прежде всего на показаниях скрытых свидетелей – и это очень противоречивая вещь. Эти люди могут говорить что угодно, и проверить их слова на достоверность практически невозможно. Любые вопросы защиты, направленные на раскрытие ложной информации, снимаются судом под предлогом, что это якобы может рассекретить свидетеля.

Лиля Гемеджи

Лиля Гемеджи подчеркивает, что для подобной аргументации суду необходимо выявить реальную угрозу жизни или здоровью скрытого свидетеля, чего в данных случаях, по оценке адвоката, сделано не было.

– Причем сами эти свидетели говорили, что им никто не угрожал, что они не обращались в правоохранительные органы по этому поводу. Так что их противоречивые показания в итоге легли в основу обвинения. Вторая основа для этого дела – лингвистико-религиоведческая экспертиза. Эксперты Башкирского педагогического университета имени Акмуллы давно дискредитировали себя. Например, тот, кто исследовал исключительно аудиоматериалы, заявляет, что у Марлена Асанова в мечети была запрещенная литература. Интересно: как можно определить это на слух? В то же время слово «добавить» экспертом расшифровывается как «добивать» – и такие подмены встречаются постоянно. Если кто-то и называет себя членом «Хизб ут-Тахрир», но нигде не упоминает о подготовке терактов и тому подобного – можно ли сажать этих людей в тюрьму, как за насильственные преступления?

Лиля Гемеджи указывает на то, что статья 278 Уголовного кодекса России, которую вменяли всем фигурантам этого дела, говорит о «захвате власти в Российской Федерации» и предусматривает совершение насильственных действий.

– О каких насильственных действиях мы можем говорить, когда люди собираются в мечети и обсуждают исламские темы? Учитывая это и многочисленные нарушения во время процесса, подсудимые слушали приговор сидя – так они показали свое отношение к суду. На маске каждого из них было изображено по одной букве, которые сложились в слово «госзаказ» – и это то, что они думают о приговоре.

Крымский адвокат Алексей Ладин утверждает, что, если бы российские судьи следовали букве закона, в этом деле вообще не было бы ни одного обвинительного приговора.

– Оправдательных приговоров по политически мотивированным делам защита обычно вообще не ожидает. Весь судебный процесс был проведен с обвинительным уклоном, и оправдание Эрнеса Аметова стало полной неожиданностью. Возможно, определенную роль сыграл настрой председательствующего судьи в этом деле. Есть основания полагать, что при другом председателе приговор был бы полностью обвинительным. В аналогичных процессах были прецеденты, когда судья даже не давал защите приобщить к делу альтернативное заключение лингвистической экспертизы, хотя это, очевидно, незаконно. Считаю, что здесь защита по полочкам разложила доказательства обвинения, показав их несостоятельность как по существу, так и по процессуальной форме. Я убежден, что единственный законный приговор по этому делу может быть только оправдательным.

Алексей Ладин

Глава Меджлиса крымскотатарского народа Рефат Чубаров высказывает надежду, что осужденные выйдут из российских тюрем гораздо раньше истечения своих сроков за счет политического решения Кремля в переговорах с Украиной.

– В разговоре с родственниками этих ребят я сказал, что мы сделаем все, чтобы они как можно быстрее вышли на свободу. Я понимаю, насколько это тяжело осуществить, и что многое тут будет зависеть не от Меджлиса, не от украинского государства, а от того, кто сидит в Кремле. Поэтому наша задача – максимально организовать международное сообщество, для того чтобы оказать большее давление на Россию. Я бы вообще тут не фокусировался на поводе, который она пытается выставить в качестве причины ареста этих людей – якобы они принадлежат к «террористической организации» – ведь обвинения по подобным статьям были и у других политзаключенных, которых нам удалось освободить. Мне кажется, Россия как страна-оккупант уклоняется от того, чтобы отпускать из тюрем граждан Украины, арестованных на территории Крыма и тем более крымских татар. Олег Сенцов был исключением в этом смысле.

Рефат Чубаров

По мнению Рефата Чубарова, освобождению осужденных Россией крымчан как раз мешает стремление Кремля доказать всему миру свою юрисдикцию над аннексированной территорией.

– Что касается предположений о том, что оккупационный режим устал, что дракон надломил зуб и так далее – в связи с оправдательным приговором Эрнесу Аметову – я бы рекомендовал не делать таких выводов. Россия играет очень тонко, ведь она столетиями подавляла народы на захваченных ею территориях. Мне представляется, что освобождение одного крымского татарина Кремль непременно использует в своих интересах: например, чтобы создать иллюзию, будто бы они преследуют исключительно экстремистов и террористов, а тех, в отношении кого обвинения не подтверждаются, освобождают. На самом деле освобождения заслуживают все эти восемь человек.

Член Совета правозащитного центра «Мемориал» Сергей Давидис напоминает, почему эта организация считает крымчан, осужденных Россией за терроризм, политзаключенными.

– Мы считаем политзаключенными всех тех, кого Россия обвиняет в причастности к «Хизб ут-Тахрир», просто потому что утверждения о том, что эта организация является террористической, ни на чем не основаны. Все приговоры ссылаются на решение Верховного суда России от 2003 года, которое объявило «Хизб ут-Тахрир» террористической организацией. Поскольку это решение необоснованно и незаконно, соответственно, незаконны и приговоры. А применительно к Крыму это вдвойне незаконно, потому что на территории полуострова неправомерно применять российское законодательство, в то же время в Украине «Хизб ут-Тахрир» действует легально. Плюс ко всему Россия вопреки Женевским конвенциям вывозит людей с территории Крыма, что тоже запрещено. Все это в совокупности дает достаточные основания считать этих людей политзаключенными.

Сергей Давидис

Сергей Давидис отмечает, что в случае со вторым бахчисарайским «делом Хизб ут-Тахрир» ситуацию усугубляет то, что большинство его фигурантов были активистами гражданского объединения «Крымская солидарность».

– То есть это не просто преследование мусульман и крымских татар, а именно преследование гражданской активности людей – их гражданского и религиозного самосознания. Что касается оправдательного приговора, это действительно впервые. Раньше нечто подобное происходило разве что на этапе следствия, когда один из подозреваемых соглашался признать вину и дать показания на других фигурантов. Обычно это закулисный процесс. Конечно, можно только приветствовать то, что одного из невиновных людей отпустили, но говорить, что это какой-то индикатор изменений в тактике государства в отношении крымских татар и «Хизб ут-Тахрир», оснований нет. С каждым годом средний срок, который назначают в качестве наказания по этим делам, все увеличивается. Увы, теперь это стандартная бесчеловечная практика, ничем не обоснованная.

Министерство иностранных дел Украины 16 сентября призвало международное сообщество отреагировать на решение российского суда по второму бахчисарайскому «делу Хизб ут-Тахрир», усилив давление на Россию, в том числе за счет введения санкций.

(Текст подготовил Владислав Ленцев)