Последняя битва за Москву. Крымский поход 1591 года

Специально для Крым.Реалии

Трижды в XVI столетии крымские войска подходили к Москве: в 1521-м, 1571-м и 1591 году. О предыдущих кампаниях Крым.Реалии уже рассказывали в подробностях. Теперь настал черед истории о последней битве за российскую столицу.

Кризис в Крыму в 1577-1588 годах

Смерть в июне 1577 года главного противника Московии хана Девлета І Герая снизила напряженность в отношениях Крыма с его северо-восточной соседкой, хотя отдельные нападения все еще случались.

Летом 1578 года 6 тысяч ногайцев Малой орды, 2 тысячи Большой, 2 тысячи азовцев и 2 тысячи крымских ногайцев мурзы Есинея, сына знаменитого Дивея, побуждаемые крымскими послами, напали на Венев на Тульщине, но, по-видимому, без особых успехов. В следующем году нападений на Московию не было вовсе, а в 1580-м ногайцы и крымцы несколько раз атаковали ее пограничье. Довольно масштабными (до 25 тысяч человек) были походы 1581 года на земли от Белева до Алатыря (в Чувашии) – главными их участниками были ногайцы, но во главе стояли «крымские царевичи». Далее в 1582-1585 годах малая война велась исключительно силами ногайцев (впрочем, в это же время бушевало крупное восстание в Казанской земле).

Причина была довольно прозаической – внутренние неурядицы в Крыму. В последние годы жизни Девлета вражда его старших сыновей Мехмеда и Адиля достигла такого размаха, что последний построил себе отдельную крепость на Кальмиусе – Болы-Сарай. Опасаясь распада страны, хан перед смертью заставил братьев помириться, но ненадолго. Когда «собранием всей земли» Мехмед ІІ был провозглашен ханом, Адиль стал его калгой, но жить в Крыму отказался, вернувшись в Болы-Сарай. Туда же стекались и прочие крымцы, недовольные новым правителем, в том числе его братья Алп и Селямет. Еще меньшее влияние имел Мехмед на ногайцев – в 1578 году они вопреки приказу хана отправились в поход не на Речь Посполитую, а на Московию, а руководил ими его брат Мурад.

В этих условиях враждовать с Московией Мехмеду ІІ было не с руки. Заняв трон, он отправил Ивану IV приветственное письмо, после чего возобновился регулярный обмен посольствами. В 1578 году в Крым прибыл «большой посол» князь Василий Литвинов-Мосальский с богатыми дарами и таким царским наказом: «Бить челом хану; обещать дары ежегодные в случае союза, но не писать их в шертную грамоту; требовать, но без упорства, чтобы Магмет-Гирей называл великого князя царем; вообще вести себя смирно, убегать речей колких, и если хан или вельможи его вспомянут о временах Калиты и царя Узбека, то не оказывать гнева, но ответствовать тихо: не знаю старины; ведает ее Бог и вы, Государи!».

Согласно привезенному Мосальским проекту договора, царские «воеводы и ливонские люди» обязались не нападать на крымские земли (так Иван IV собирался узаконить аннексию Ливонии, вписав ее в международный документ). Проект этот так и остался нереализованным.

В ожидании решающей схватки с польско-литовским королем Стефаном Баторием за Ливонию царь Иван нуждался в союзе или, как минимум, нейтралитете Крыма. Воспользовавшись ситуацией, Мехмед ІІ возобновил отцовские претензии. Летом того же 1578 года крымские гонцы в Москве вновь потребовали передачи Казани или хотя бы Астрахани, удаления казаков с Днепра и Дона и отказа от восстановления крепости на Тереке. В обмен на это хан был готов заключить антипольский союз, в противном случае Бахчисарай угрожал заключить союз с Краковом.

На это в Москве привычно ответили, что казаки царю не подчиняются и «что оружие и вера навеки утвердили Астрахань за Россиею; что там уже воздвигнуты храмы Бога христианского, основаны монастыри, живут коренные христиане». Мехмед напоминал Ивану: «ты уступал нам сей город: исполни же обещание. Тогда вдовы и сироты ваши могут спокойно ходить в серебре и золоте: никто из моих воинов не тронет их на самых пустынных дорогах», – но тот остался непреклонным. Более того, из требуемых ханом 4 тысяч рублей царь послал всего тысячу, хотя и не поскупился на подарки для двора.

Параллельно велись и переговоры с Речью Посполитой. В апреле 1578 года в Крым поехал королевский посол Мартин Броневский – автор одного из самых известных описаний полуострова. Летом он вернулся обратно, привезя требования Мехмеда ІІ: выплаты просроченных поминок за последние годы, прекращение нападений днепровских казаков и признание права хана поддерживать мир одновременно с Краковом и Москвой. В сентябре Броневский вновь отправился на полуостров и, наконец, весной следующего, 1579 года союз был заключен. Впрочем, из-за участия в османо-иранской войне Крым так и не вмешался в войну северных соседей.

На закавказский «фронт» в 1578 году была отправлена крымская армия во главе с Адилем. После первоначальных успехов калга потерпел поражение и попал в плен, где спустя год погиб из-за любовной авантюры. На обратном пути один из крымских отрядов был разбит московскими воеводами, засевшими в крепости на Тереке. Москве был предъявлен жесткий крымско-турецкий ультиматум, и она отступила – городок был снесен (в январе 1580 года весть об этом в Крым привез специальный московский гонец). В 1579 году Мехмед ІІ лично водил крымцев в Дагестан, и в этот раз им улыбнулась удача.

Однако назначение на вакантный пост калги ханского сына Саадета, а не брата Алпа привело к новому возмущению в Крыму. Летом 1581 года Алп с младшим братом Селяметом бежали из Крыма в Турцию, но по дороге были схвачены запорожцами (а в плену даже просили польской помощи для вторжения в Крым). Мехмед ІІ собирался выкупить их и убить, но Речь Посполитая весной 1582 года переслала «царевичей» в Стамбул. Под совместным давлением султана Мурада ІІІ и рода Ширинов хан не только сохранил им жизнь, но и осенью дал Алпу титул калги. А чтобы уравновесить его влияние, ввел пост второго наследника – нуреддина – и назначил на него Саадета.

Хотя все это время Речь Посполитая выплачивала поминки, Баторий был недоволен текстом соглашения с Крымом. В 1581 году на полуостров было отправлено новое литовско-польское посольство во главе с Анджеем Хоронжицем. Он привез готовый формуляр «исправленного» документа, ожидаемого от хана. Мехмед II задержал Хоронжица почти на год, и лишь в ноябре 1582 года отправил его обратно вместе с крымским «большим послом». Хан переписал договор в соответствии с королевским формуляром, но предупредил, что документ будет недействительным, если король не возместит крымцам убытки, понесенные от казаков.

Хрупкое равновесие продлилось до осени 1583 года, когда султан Мурад ІІІ принял решение свергнуть Мехмеда II, годом ранее отказавшегося воевать с персами. Для этой цели в Кефе сосредоточились выведенные с Кавказа османские войска, к которым присоединился Алп, самочинно провозгласив себя ханом. Но и Мехмед всю зиму простоял под стенами города с 40-тысячным войском. А в мае 1584 года из Турции прибыло подкрепление, а также новый претендент на престол – Ислям II Герай. Беи оставили низложенного Мехмеда, он был разбит и убит, а его сыновья Саадет, Мурат и Сафа бежали из Крыма. Ислям воссел в Бахчисарае, отправив в Москву гонца Cефера Шиха, задержанного там до прояснения обстановки.

Крымское междуцарствие оказалось на руку Малой Ногайской орде. В том же 1584 году по сообщению Разрядной книги, «крымские люди многие приходили» на Белев, Козельск, Воротынск и Мещерск и «места пожгли и вывоевали и полону бесчисленно много русского народу взяли». Им на перехват была отправлена рать во главе с Михаилом Безниным. Он настиг противника «на Оке реке, от Калуги восемь верст, под слободою Монастырскою». Завидев воеводу, крымцы начали переправляться через реку назад, но не успели: «и татар побили наголову и языки поймали многие и полон весь отбили». От пленных Безнину стало известно, что князя Тимофея Трубецкого в Белеве осадил мурза Есиней, так что городу на выручку был отправлен отряд Матвея Проестева. Правда, вызывает сомнение приведенная в книге численность «татар» – якобы 54 тысячи. Походы такого масштаба обычно возглавлял хан, чего в том году точно быть не могло.

Ведь не прошло и трех месяцев с момента прибытия Исляма II, как Саадет с братьями при поддержке 15 тысяч ногайцев (и даже 230 донских казаков) вернулись и взяли крымскую столицу в осаду. «И крымские многие люди изменили Ислам-Гирею царю, и от которых царь и не чаял измены в своих ближних людях, и те все изменили». С ним осталось лишь 4 тысячи крымцев и 600 янычар, так что Бахчисарай три дня спустя пал.

Ислям II укрылся в Кефе. Его место на два с половиной месяца занял Саадет, который в Эски-Крыме провел церемонию восшествия на престол, а затем осадил Кефе. Но в самом конце осени 1584 года туда прибыли еще янычары, и опираясь на них, Алп нанес Саадету поражение. Калга преследовал сыновей Мехмеда до Болы-Сарая, сжег его и вернулся.

15 января 1585 года московский гонец Иван Судаков-Мясной прибыл в Кефе, где на следующий день был принят ханом. И в тот раз, и на прощальной аудиенции 12 мая, и на тайной встрече с ханским эмиссаром Зентимиром, и во время разговора с калгой 7 июня поднимался один и тот же вопрос – «Поехал ко государю вашему Мурат-Кирей царевич… И учнет Мурат-Кирей царевич Ислам-Гирея царя со государем сталкивать, и государь ваш тому не верил, чтобы меж двух великих государей дружба не порушивалась».

У Крыма были все основания для беспокойства. В конце лета 1585 года Саадет и Сафа, заручившись поддержкой Большой Ногайской орды и черкесов, вторглись на полуостров, где были разбиты Алпом. Но вот их брат Мурад осуществил то, о чем в Крыму не слышали уже целое столетие – поехал на поклон в Московию.

В 1584 году царь Иван Грозный умер, ему наследовал слабоумный сын Федор, а фактическим руководителем правительства стал Борис Годунов. Смена власти означала и большую гибкость во внешней политике, так что когда Мурад объявился в Астрахани летом 1585 года, его сразу же перевезли в Москву.

Детально историю о том, как в Астрахани сидел «владыка четырех рек» Мурад, а его старший брат Саадет был «крымским ханом в изгнании», можно прочитать в специальном цикле на Крым.Реалии.

После восшествия Исляма II на трон Броневский был снова отправлен в Крым и вернулся в мае 1585 года вместе с татарским посланником Али Мирзой, который привез подтверждение мирного договора от нового хана. Однако в тексте, помимо обычных поминок, хан требовал изгнания казаков с Днепра и возмещением всех нанесенных ими убытков. В итоге документ был возвращен Исляму.

Пока племянники сговаривались с Кремлем против дяди, Ислям II отправил в Москву своего посла Джан-пашу, чтобы расстроить их планы. Хан писал царю: «Если захочешь с нами в самом деле быть в дружбе, то ты бы наших недругов, Сайдета и Мурата, у себя не держал, хотя они тебе и в руки попались; ты бы сослал их туда, где бы их не слыхать, не видать; а денег и казны не годится им давать. Если ты с нами подружишься, то мы непременно станем над неверною Литвою промышлять».

Переговоры продолжались с июля по декабрь, но царское правительство ожидаемо увидело в них признак слабости Крыма. В сентябре 1585 года шведских послов проинформировали о миссии Джан-паши так: «А просит того, чтоб государь наш был с ним в любви и в братстве, и с его бы юрта государь его не согнал, и племянников Саадет-Кирея царя и Мурат-Кирея царевича и Сафа-Кирея царевича на юрт на Крымский не отпущал и своей рати с ними не посылал. И государь наш того его челобитья слушать не хочет, а хочет послать из своих рук царских на Крым своих посажеников Саадет-Кирея царя с братьею».

Самому же Исляму II в ответ было отправлено такое послание: «Хан Сайдет-Гирей, царевич Мурат, князья ногайские, черкесские, шавкальские, тюменские и горские молят нас о дозволении свергнуть тебя с престола. Еще удерживаем их на время; еще можем забыть твои разбои, буде искренно желаешь ополчиться на Литву, когда выйдет срок перемирия, заключенного нами с ее властителем кровожадным: ибо мы верны слову и договорам… Испытав худые следствия впадений в Россию, испытай счастья союзом с нею».

Итак, искушая Саадета Крымом и стращая Исляма Саадетом, Кремль намеревался обезопасить свои южные рубежи. При этом московские послы должны были убедить хана, что царь не поддержит замыслов его племянников, если только он сам не нападет на Московию. Первое время это работало – крымско-ногайский поход 1586 года на московские окраины был объявлен Ислямом делом «мелких людей, молодых казаков», осуществленным против его воли, за что своевольные мурзы были казнены (московские источники, впрочем, насчитывают до 30 тысяч нападавших). Также хан писал, что ждет московского посла с шертной грамотой, чтобы начать войну с Речью Посполитой.

Но длилось это недолго. В начале мая 1587 года мурза Кошум из Астрахани предупредил хана, мол, ходят слухи, что в этом году Мурад точно нападет на Крым, а Московия поддержит его 25 тысячами стрельцов и 5 тысячами казаков. В действительности, столько свободных войск у Кремля не было, но Ислям II этого не знал.

Стремясь перехватить инициативу, Алп собрал 40-тысячное войско и под ханским знаменем двинулся на север, а Ислям остался в Крыму. До Москвы калга не дошел – остановившись на реке Плове, Алп отправил «в загон» 7-тысячный отряд мурзы Османа Ширинского. Им на перехват из Москвы к Туле 29 июня отправили боярина Ивана Годунова. Дожидаться неприятеля Алп не стал и повернул назад. На обратном пути «приходили к государеву городу к Крапивне месяца июня в 30 день войною и острог взяли… и Крапивну сожгли».

Намек был понят – Ислям II получил письмо с уверениями московского правительства, что они вооружили Мурада не против Крыма, а против Речи Посполитой. Разумеется, это была неправда – бояре открыто обещали польским послам посадить царского вассала на крымский престол – но это уже не имело большого значения.

Зимой хан повел крымское войско на соединение с османским в Ак-Кермен (Белгород-Днестровский) для похода на Речь Посполитую, видимо, простыл в дороге, и в марте 1588 года умер.

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции

Роскомнадзор пытается заблокировать доступ к сайту Крым.Реалии. Беспрепятственно читать Крым.Реалии можно с помощью зеркального сайта: https://d2s9qc1w6itfq3.cloudfront.net/ следите за основными новостями в Telegram, Instagram и Viber Крым.Реалии. Рекомендуем вам установить VPN.