Письма крымчан: Жизнь по законам военного времени

«Веду детку в клетку!»​ – так Елена Матвеевна называет проводы внука до входной двери школы: дальше проход взрослым запрещен.

Такая вот после прошлогодней трагедии в политехническом колледже борьба с террористами, к которым почему-то «причислили» родителей учащихся. В школу они допускаются после звонка педагогу и предъявления паспорта дежурной или охраннику, роль которых во многих школах по-прежнему исполняют тетушки-дежурные и дядечки-пенсионеры.

Их железобетонная уверенность в своем праве «не пущать» доходит до маразма.

Жанна каждый день встречает сына-первоклассника после уроков. Но однажды ее Жорик в положенное время из школы не вышел. Паспорта при ней не было, дежурная в школу не пускала, учительница на звонки не отвечала. Наконец, не выдержав, Жанна оттеснила настырную тетку и влетела в класс. Оказалось, что ее сына наказали за какой-то проступок, а учительница, не отвечая на звонки встревоженной мамы, решила попутно наказали и ее.

Однако любые дети могут заходить в школу свободно, без каких-либо доказательств того, что они действительно являются учащимися именно этого учебного заведения. Вряд ли дежурная знает в лицо каждого из пятисот, а то и тысячи учащихся. Тем более в нынешнее время, когда контингент постоянно пополняется новичками-«понаехами». То есть любой подросток, нацепив на себя ранец, спокойно может зайти в учебное заведение и устроить, не приведи Господь, побоище почище прошлогоднего.

Объявление о допуске родителей и других посетителей в севастопольскую школу

Пока что только одна школа в Керчи выдала своим учащимся приобретенные за родительские деньги чипы на проход в здание учебного заведения. И это не вариант, поскольку дети могут чип забыть или потерять, и тогда родителям придется платить штраф и приобретать новый. Но и при такой системе для родителей не гарантирована стопроцентная уверенность в безопасности детей.

Об этом говорят они сами, пробиваясь в школу на большую перемену или после уроков. Там, судя по их рассказам, творится невообразимое.

Педагоги, словно прячась от учащихся, отсиживаются в учительской. А в коридорах – разгул безнаказанности, густой мат висит в воздухе. Туалеты загажены, пахнет в них не только фекалиями и сигаретным дымом. Дерутся школьники не только друг с другом, но и с учителями. В одной из местных школ милые детки раннего подросткового возраста подрались с преподавателями труда и физкультуры.

Если раньше в некоторых школах было организовано дежурство родителей, ситуацию контролировал родительский комитет и мамы-активистки, то нынче детки чувствуют себя в школе вне зоны родительского контроля.

Зато бабушки-дежурные и дядечки-охранники чувствуют себя в выигрышном положении. На входе в одну из музыкальных школ Керчи установили рамку, и снующая туда-сюда с утра до вечера детвора заставляет ее практически постоянно подавать сигнал. От этого гула у дежурящих там пенсионерок начинает трещать голова, и директор, жалея возрастных сотрудниц, распорядился отключить эту рамку совсем. Так что теперь в школу хоть пулемет заноси.

«Ожидая дочку в холле, не знаю, смеяться или плакать, видя формальный подход к охране здания музыкалки, – говорит Олеся Викторовна. – С одной стороны, понимаю этих теток-охранниц, а с другой, постоянно держу в поле зрения входящих в здание, потому что после невиданного убийства в колледже ни в чем нельзя быть уверенной. Если вы поставили рамки и отвечаете за безопасность детей, то делайте это четко».

Есть и противоположные примеры. В детском саду, куда ходит моя племянница, охранник после приема детей намертво запирает калитку и уходит то ли на обход территории, то ли по своим делам, так что если кому из родителей срочно понадобится принести забытые сменные колготки или платье на утренник, то ничего не получится. Это же детский сад, где кому-то из малышей в любой момент может понадобиться срочная медицинская помощь, но и «скорая» туда не попадет, – потому что забор, замок на калитке и охранник, исчезнувший невесть куда.

По законам военного времени живут в аннексированной Керчи все без исключения учреждения.

Вход в картинную галерею – через рамку. Во Дворец культуры «Корабел» с 1 декабря проходят по паспортам даже сотрудники, списки участников кружков художественной самодеятельности находятся на входе у охранника «Альфы», нанятой для обороны учреждения культуры. С нового года взамен привычных дежурных на охрану керченской школы-интерната с усиленной физической подготовкой заступает Росгвардия, – потому, видимо, что здесь во множестве учатся дети понаехавших из соседней России служивых. На входе в местный Белый дом раньше висело объявление, что в здание запрещен вход в шортах, майках и шлепанцах; теперь же проход к российским чиновникам возможен только через «вертушку» и по паспорту.

Жизнь по законам военного времени диктует свои правила. На входе в лечебные учреждения установлены рамки, но сделано это так безруко и безалаберно, что обойти их не составляет труда. Рамки стоят не в дверях, а где-то через полметра-метр от них, поэтому их без труда можно обойти с любой стороны.

Рамка металлодетектора в кинотеатре «Спартак» в Симферополе (2017 год)

Охранники, одетые в камуфляжную форму, высиживают часы службы метрах в пяти от рамок, а то и вовсе прячась в свои каморки, чтобы то ли перекусить, то ли подремать, то ли потрепаться по телефону. Ни о чем рамки предупредить не могут, если металлодетекторы с легкостью можно обойти.

В одной из керченских больниц такая рамка установлена вообще для проформы. Она стоит, как березка в поле – в середине огромного холла, куда закатывают носилки, коляски, через который идут посетители с полными сумками, постоянно пробегают медсестры с автоклавами, санитарки с мешками мусора. И никто никому не мешает: рамки сами по себе – для отчета и отмывания денег – люди сами по себе.

«Мы привыкаем жить по законам военного времени, – в сердцах говорит, ожидая внука после уроков, Елена Матвеевна. – В нас формируют страх и агрессию. От людей под предлогом борьбы с терроризмом отгородились все. Власть, к которой проход по паспорту и через вертушку. Учителя, которых теперь заранее надо предупреждать о приходе. Врачи, на дверях кабинетов которых написано, что в случае оскорбления медперсонала вызывается чуть ли не группа захвата. Я сама была свидетелем, как к раздраженному пациенту регистратор вызвала охранника. То есть больной с высокой температурой кричал от боли, и его «полечили» дубинкой. Мне, честно сказать, становится страшно от нынешней жизни, ведь до аннексии мы и знать не знали, что надо всего и всегда бояться».

Андрей Фурдик, крымский блогер, керчанин

Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции