Письма крымчан: Бесплодный бум побратимства

У украинской Керчи было полно городов-побратимов. Что это давало власти – понятно: под маркой официальных визитов за бюджетные кошты экс-мэр с приближенными где только ни побывали. Хотя для рядовых керчан все эти дружеские связи не имели ровным счетом никакого значения.

Керчане так и не увидели обещанного магазина с продукцией предприятий белорусского Могилева, ставшего первым в череде побратимов. А продукты из Красногвардейского района Крыма и кубанского Темрюка, с которыми Керчь тоже браталась, возили и таскали на себе в поезде и на пароме сами горожане. Дружеские связи с Одинцово Московской области керчане объясняли наличием там мэрской недвижимости, а побратимство с Орлом – написанием кандидатской и докторской диссертаций преподавателем одного из вузов этого областного центра для все того же градоначальника, числившегося доктором социологических наук. Правда, друг-Новороссийск запечатлен в брусчатке одного из керченских скверов, а его экс-мэр запомнился керчанам тем, что перенял для нужд своего города узенькую тяпку-цапку, которой дворникам удобно выпалывать траву между плитками.

После оккупации начался бум побратимства. Про Смоленск с Тулой все понятно – это же города-герои. По Керчи разъезжает мусоровоз с гордой надписью «Героям от героев», подаренный туляками. Но вот настоящие тульские пряники и белевскую пастилу из той же области мне довелось видеть лишь однажды, на какой-то ярмарке еще в 2014-м. От других побратимов толку для рядового керчанина еще меньше, хотя для власти и придворных ветеранов выезды к побратимам не редкость, особенно в канун воинских праздников.

А уж в гости в Керчь с наступлением тепла ездить стало хорошим тоном. Одними из первых выдвинулись общественники Якутии, придумавшие акцию «Мосты дружбы Крымский – Ленский». Правда, тот самый Ленский мост еще не построили и построят ли неизвестно, но для желающих съездить на халяву в теплые края сойдет и такой повод. Короче. Сближение с Якутией, ради которого замерзшие в пятидесятиградусный мороз на своей малой родине гости прокатились по Крымскому мосту и почесали языками в Керченском горсовете, керчанам гарантировано. Тем более, что там, как водится, обсуждали перспективы налаживания деловых взаимоотношений и формирование устойчивых экономических связей. Наверное, теперь выгодно станет сушить впрок ягель для оленей на керченских пляжах. Но вот тот же магазин «Дар Севера», где продают, по отзывам керчан, деликатесные вкусняшки, открыли без всякого побратимства, как говорится, просто бизнес.

Прокатились по мосту байкеры из Питера, во главе которых ехал губернатор Ленинградской области. Тут, правда, обошлись без начальственной болтовни и подписания неисполнимых договоров. Да и зачем великосветскому Питеру какая-то провинциальная Керчь, когда туда даже отдыхать ездить стремно. Ялтинский международный экономический форум, который так называют, кажется, лишь для солидности, одарил город-герой Керчь более чем позорным для него побратимом. Им стал Цхинвал – столица непризнанной Южной Осетии. В оккупированном Крыму становится модным дружить с изгоями. Этот заштатный городишко, чуть ли не в десять раз меньше Керчи по численности, экономика которого зиждется на пилораме с рынком, подпрыгнул в политическом полете и дотянулся до Керчи, промышленность которой и сегодня даст фору этой с позволения сказать столице, только потому, что никто уважающий международное право с крымчанами не водится.

Понятно, что побратимские связи – часть международной политики, такая своего рода народная дипломатия. Но в условиях оккупации Крыма она выглядит наивно, глупо, а порой и смешно. В сентябре 2015 года с большой помпой подавалась прошедшая в Ялте встреча керчан, состоящих в региональной организации «Сообщество итальянцев Крыма «Черкио», с Путиным и Берлускони. На нее возлагали большие надежды, поскольку депортированные из Крыма этнические итальянцы в официальном указе президента России о реабилитации депортированных народов не упоминаются. А это означает, что никаких льгот и прав представители этого народа не имеют, квартиры в доме для депортированных им не светят. Путин, естественно, пообещал внести соответствующие правки, которых наследники депортированных итальянцев ждут до сегодняшнего дня.

Несмотря на то, что община керченских итальянцев позиционирует себя детищем России, она существует со времен украинского Крыма, о чем прекрасно известно не только в Керчи, но и Италии. Итальянцы из провинции ди Реджо Калабрия были первыми и по большому счету единственными иностранцами, приехавшими в Керчь еще в 2014 году. Не опасаясь санкций, они подписали договор о дружбе и сотрудничестве с Керчью, пообещали не только поддержку итальянской культуре в Крыму, но разглагольствовали об открытии каких-то производств и ресторана. Из их приезда устроили показательное выступление, которое, естественно, закончилось пшиком. Темпераментные итальянцы так расписывали будущее сотрудничество, что с первой запятой было понятно, что дальше разговоров дело не продвинется. Все обещанное плодотворное сотрудничество свелось к трехмесячной учебе нескольких керчан с итальянскими корнями в университете Данте Алигьери.

Но горячие европейские парни изредка посещают Керчь. То датчане завернули прокатиться по мосту в рамках своего приезда на футбольный чемпионат, то итальянский журналист совместил приятное с полезным – по мосту опять-таки прокатился и военно-патриотическую конференцию посетил. То, проводя отпуск в Анапе, в Керчь заглянул депутат партии «Лига Севера», борющейся с антироссийскими санкциями, и был принят керченским руководством с подобающими почестями.

Никакой реальной пользы от такой дружбы Керчи нет. Разве что от туляков город поимел коммунальную технику, но на волне «Крымской весны» в наш город приезжали многочисленные делегации из российских городов, тащили в местный «Белый дом» красочные пакеты, одаривали ветеранов и власть. Жительница Кубани, с которой мы ехали в междугороднем автобусе, рассказывала, как весной 2014 года их заставляли собирать средства на помощь керчанам. Представители организации, где она работает, несколько раз приезжали в Керчь и ездили по пригородам, развозя ветеранам одеяла, подушки, постельное белье, электроприборы. Но с этими дарами быстро покончили, и никакие побратимские связи с тем же Темрюкским районом Краснодарского края ровным счетом ничего не дали.

На поверку оказалось, что самый большой побратимский потенциал таил в себе захолустный Зеленодольск, выгрызший завод «Залив» у Объединенной судостроительной корпорации и наводнивший попутно своими представителями городскую администрацию и местную культуру. И, надо заметить, безо всякого договора о дружбе и сотрудничестве между городами.