Диспетчерская вышка Донецкого аэропорта стала не только «опознавательным знаком» обороны аэродрома, но и, как отмечают эксперты и аналитики ‒ «символом способности Украины сопротивляться российской агрессии». Вышка ДАПа упала 13 января 2015 года после многодневного непрерывного танкового обстрела российских гибридных сил, но в то время она уже вошла в историю и закрепилась как мем в информационном пространстве. Радіо Свобода собирает рассказы участников тех событий.
С диспетчерской вышки Донецкого аэропорта до войны происходило управление приземлением и взлетами самолетов. Однако, после захвата Донецка российскими гибридными войсками и начала оборонной эпопеи Донецкого аэропорта, вышка стала главным пунктом круглосуточного наблюдения ВСУ за противником, что обеспечивало корректировку огня и координацию действий всех защитников ДАПа.
Довоенное фото. Донецкий аэропорт, 27 июня 2012 года
Вышка была «глазами» защитников Донецкого аэропорта, которых противник назвал «киборгами», и обеспечивала своевременность и точность прикрытия терминалов артиллерийским огнем.
Вооруженные группировки российских гибридных сил, так называемые «батальоны «ДНР», много раз атаковали вышку, обстреливали ее из всех видов вооружения, в том числе и из танков и зенитных установок.
Вследствие длительных танковых обстрелов 13 января 2015 года вышка упала. На тот момент в ней находились украинские солдаты. Некоторые из них еще три дня продолжали корректировку огня из разрушенного здания.
К пятой годовщине тех событий Радіо Свобода публикует фрагменты рассказов тех защитников вышки ДАПа, кто пережил ее падение, а также фотографии и видео.
Сергей Назаров, боец 93-й ОМБр с позывным «Седой»:
‒ Уже с 9 или с 11 января (2015 года ‒ ред.) был такой массированный огонь со всех сторон, что очень трудно было как-то устоять.
Для нас эта ситуация вообще была непонятна.
Танк стоял где-то меньше в километре от нас ‒ в обустроенном капонире. Один раз навелся и просто стрелял по вышке. А артиллерия наша «молчала».
Когда вышка падала над нами ‒ это был один из тех моментов, когда было очень страшно
И это не один раз, это несколько дней. Этот танк просто выезжал на позицию, мы слышали, как он в Донецке заводится, прогревается. Мы звонили, мы передавали координаты, потому что мы знали, что он на то же место приедет. Но почему-то так получалось, что какая-то пара мин падала уже после того, как танк отстрелялся по нам и уехал.
Конечно, когда вышка падала над нами ‒ это был один из тех моментов, когда было очень страшно.
Я так присел, а напротив меня наш командир «Грин», он был контужен уже. И тут такой звук... как лавина, такой шум нарастающий. Мы встретились с «Грином» глазами... Знаете, такой взгляд... А она ‒ вышка ‒ так: «шууух» и такие глухие удары один за другим...
И вот тогда передо мной как тень прошла... Вот тогда было страшно.
Евгений Поляков «Поляк», солдат 93-й отдельной механизированной бригады. Вышка Донецкого аэропорта. Январь 2015 года
Вадим Ваврищук, позывной «Грин», один из комендантов обороны вышки Донецкого аэропорта:
‒ Я воевал за свою землю, за своих детей, за маму, за сестру, всех близких, за всю Украину. Все мы, кто туда заходил, мы готовы были умереть, но не отступить.
Не за президента мы воюем. Я очень, очень, очень, наверное, люблю свою страну ‒ Украину. Но я совсем по-другому отношусь к власти, которая обычно находится в этой стране.
Вадим Ваврищук (слева) и капеллан «Назарей» в башне ДАПу, январь 2015 года
...Я помню, что я головой в каске об стену бился, потому что очень болела голова... Я еще немножко после удара по голове, язык на три сантиметра насквозь пробил ‒ говорил плохо. Но, как мог, еще в принципе как-то командовал...
Это было, наверное, самое страшное, что нам удалось пережить. Когда над тобой где-то пять этажей этого бетона обваливается...
Но Бог положил вышку так, что мы все остались живы.
Вид на вышку ДАПа после ее обвала (Фото: Роман Трубин)
Денис Клищевский с позывным «Клещ», боец 93-й отдельной механизированной бригады (остался на вышке после ее падения и корректировал огонь):
‒ Жутко, когда танк обстреливает прямой наводкой, нас подбрасывает на полметра и у нас куча раненых.
Вернуться из самого аэропорта ‒ также шансы были минимальны. Находиться в диспетчерской вышке, в тот момент, когда она разрушается и понимать, что повлиять ни на что не можешь ‒ очень страшно.
Жаль, что только когда увидели вышку уничтоженной, а терминал сорванным, то только тогда поняли, что оборона была не эффективной.
Ощущение приближения какого-то конца за время пребывания в аэропорту у меня было несколько раз.
Корректировщики огня из вышки ДАПа уже после ее падения, «Клещ» и «Девятый». Донецкий аэропорт, 16 января 2015 года
Мы сжимали зубы, перекатывались к стене и прощались друг с другом. Обнимали друг друга и ждали того последнего выстрела
Особенно, когда 13 января упала вышка, у нас не оставалось противотанкового оружия, и по нам в это время работал танк. Тогда я думал, что это все. Мы сжимали зубы, перекатывались к стене и прощались друг с другом. Обнимали друг друга и ждали того последнего выстрела. Все думали, что нас там уже не существует».
Из четверых ребят, которые были на вышке, двое получили тяжелые ранения. Нашему командиру с позывным «Девятый» осколок сорвал каску и попал в голову, у него была открытая черепно-мозговая травма. Другому бойцу с позывным «Кук» осколок попал в живот, позже я узнал, что ему удалили почку.
Боец 80-й аэромобильной бригады Роман Трубин с позывным «Винни-Пух»:
‒ Самое трудное ‒ когда кого-то ранят или возникают проблемы, все остальное ‒ мелочи. Главное, чтобы все выжили. Наш батальон понес очень большие потери. Раненых очень много. Одного подавали на Героя, позывной «Псих». Молодой пацан, медик, мы с ним жили вместе в палатке. Я бы тому человеку дал Героя и не только. Стольким помог! «Псих» бегал без бронежилета, раненых вытаскивал. Ему Героя не дали, а какому-то генералу, который сидел, штаны протирал в бункере или еще где-то, ‒ дали.
Роман Трубин на вышке Донецкого аэропорта. Январь 2015 года
Наша власть реальным героям ничего не дает. Вот «Колюня» из 93-й ‒ вышел из «Иловайского котла», воевал на вышке, дважды заезжал в аэропорт, а третий раз заехал и погиб.
Там была реальная российская армия, кадыровцы и казаки
Вы себе даже не представляете: обычные люди воюют против спецов, настоящей армии! Тот медиком был, тот фермерством занимался.
У меня разочарование одно ‒ в нашем командовании. В пацанах я уверен, а во власти и командовании никто не уверен. Кто там был, тот меня поймет.
Страшно там всегда. Кто не боится, тот мертв или глуп. Страх включает инстинкт самосохранения. Главное, чтобы не было паники, а так, в принципе, мы можем дать достойный отпор. И русские в этом убедились, ведь там была реальная российская армия, кадыровцы и казаки.
Что пишут в социальных сетях?
«Маяком свободы» называют вышку Донецкого аэропорта в 3-м отдельном полку спецназначения имени князя Святослава Храброго.
«Это ‒ легенда. Имею честь быть причастным... Слава вам, пацаны! И вечная память...», ‒ пишет Кирилл Недря с позывным «Доцент», защитник ДАП.
«За несколько минут после этого фото, «9» сядет в МТЛБ и среди бела дня с остальными бойцами поедет с ротацией на диспетчерскую вышку ДАП... Я и остальные бойцы нашего 3 бата 80-тки ночью отправимся в новый терминал ДАП...», ‒ вспоминает Федор Мисюра.
«Мы на ходу учились воевать. Мы огрызались и не сдавались. Мы обхаживали раненых и даже убитых под огнем вытягивали. Все наши погибшие ‒ Герои», ‒ пишет Виталий Пясецкий.
Дмитрий Ворончихин: «Нас в школе заставляли учить защиту Брестской крепости... А сейчас в школе о войне, которая идет сейчас, почти ничего не говорят».
БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: Пять лет первого боя за ДАП: воспоминания участников