Всенародная трагикомедия. Психологический анализ авантюры с российским голосованием за поправки

Специально для Крым.Реалии

Можно себе представить, как в Кремле принималось решение о проведении поправок в жизнь. Особенно интересен этот процесс с психологической точки зрения. Тем более, что никто пока психологический анализ того действа, которое началось несколько недель назад и завершилось 1 июля 2020 года, не провел. А копнуть есть что. И особенно интересные результаты получаются с преломлением на историю с Крымом и с крымской ситуацией.

Во-первых, почему-то никто не заметил, что это не просто поправки в Конституцию, а итог длительного процесса, который уже был поименован как «трансфер власти». Власть – стержень всего процесса. Не прошли ни казахстанский вариант, ни вариант с госсоветом, ни уже использованный вариант с «местоблюстителем» Медведевым, хотя они были вполне проходимы, но были отброшены потому, что, во-первых, были недостаточно авантюрны, а во-вторых, недостаточно масштабны.

Мог ли Владимир Путин наследовать лидера казахов? Да не мог, потому что «почетный президент», глава некоего «госсовета» – это как-то психологически тривиально, без новаторства, а главное – не было гарантии, что это надежно, да и давало возможность провести в жизнь не все задумки, а только некоторые. Мог ли Владимир Путин еще раз повторить финт с Дмитрием Медведевым? Да нет, скучно этот как-то, да и всем понятно. Нет масштаба и интриги. Тут мозги избирателю ничем не запудришь. А в Кремле в последнее время стремятся ко всему и сразу. Следовало писать новую, оригинальную пьесу. И драма была написана. Местами трагедия, местами – комедия.

Странно, но мало кто замечает, что после авантюры с Крымом в российской политике количество авантюрных решений заметно увеличилось, как в Кремле, так и на местах. Психологически это объясняется очень просто: ну раз уж та авантюра прошла, то ничего не закрывает дорогу перед новой, еще большей. Если тогда Кремль обвел вокруг пальца все международное сообщество, то теперь пришла очередь собственного народа. Ведь кого и стоит Путину бояться, так это его, российского избирателя. Международное сообщество он уже научился обходить, теперь задача посложнее – водить за нос собственный народ.

Для новой пьесы выбрали и новый, незатасканный сюжет. Пандемию тоже записали в действующие лица. Из этого вытекает два вывода. Первый: число советников Владимира Путина, с которыми он мог обсуждать этот способ, из-за пандемии было довольно ограниченным. И все они были сторонниками не последовательной, но авантюрной политики – никого из них не остановила явная перспектива с падением международного престижа, возможными протестами внутри страны, возможным непризнанием результатов и возможными решениями ООН. Все это для них было далеко и не важно. Важно – решить главный вопрос.

Второй вывод: они спешили использовать пандемию в своих целях – ослабленный контроль наблюдателей, возможность придраться к подозрительным и выдворить под видом санитарного контроля, в конце концов организовать голосование не в один день, а в целых семь, и более того – не на избирательных участках, а где только можно. Поэтому спешили: 1 июня Владимир Путин издал указ о назначении голосования на 1 июля, а потом его растянули на семь дней и вышли за пределы избирательных участков.

Это не от хорошей жизни. Отличительная психологическая черта организаторов голосования – страх перед тем, что все может сорваться – люди не придут, не захотят, побоятся, проголосуют против. И сегодня понятно, что при традиционных формах так оно и было бы – голосование просто не состоялось бы. Не было бы нужной явки. Поэтому, как пишет русскоязычное издание «Медуза», по словам источника, близкого к Кремлю, «первоначально Путиным ставилась задача получить в численном выражении за поправки больше, чем 33 миллиона голосов – именно столько россиян проголосовали за Конституцию 1993 года. (Естественно, поправки нельзя принять меньшим числом голосов! – авт.) Потом планка выросла до 50 миллионов голосов (чуть меньше половины российских избирателей – президент лично впрягся в эту историю, обращался к людям, говорил о нужности поправок, стал воспринимать все лично».

Зная психологический настрой российских чиновников и рвение услужить перед фактически царем, можно сказать, что за высокую явку, поскольку это был решающий показатель, началось соревнование между регионами, вернее между их главами: «в распоряжении «Медузы» есть данные с плановыми показателями администрации президента по явке в регионах России. Например, в Кемеровской области они составляют 70%, при этом на 15:00 по местному времени там уже проголосовали 84,4% избирателей. В Нижегородской области на участках хотели увидеть 61% избирателей, а к 15:00 там проголосовали уже 67%».

Аннексированный Крым также оказался среди «лидеров»: Как сообщал накануне близкий к российскому правительству Крыма «Крыминформ», явка избирателей на голосовании по поправкам в российскую конституцию, по состоянию на 12.00, составила 72,45%. Ни российский глава Крыма Сергей Аксенов, ни спикер подконтрольного кремлю крымского парламента Владимир Константинов, ни глава местного избиркома Михаил Малышев не могли допустить, чтобы из-за низких показателей им припомнили их украинское прошлое и все бы закончилось оргвыводами. Предатель новому хозяину должен служить еще более верно, чем прежнему – это психологический закон коллаборационизма.

Российский глава Крыма Сергей Аксенов во время голосования за поправки

Более того, явка-явкой, а как быть с самим голосованием, а вдруг там все против? Не беда. Например, та же «Медуза» обнаружила, что «на общероссийском голосовании о внесении изменений в Конституцию России продолжился эксперимент с интернет-голосованием. Разработчики изменили систему голосования так, что избиратель теперь может гарантированно расшифровать собственный голос. С одной стороны, так легче принуждать к участию в голосовании. С другой – так можно отчасти проконтролировать честность подсчета голосов».

Так вот почему теперь после голосования все бюллетени будут обрабатываться на машине? Она и покажет то, что нужно, а не то, что было на самом деле. Как, вы не доверяете подсчет компьютеру?

И вот результат: уже вечером 1 июля Элла Памфилова успела выступить с предварительными данными по голосованию: «явка составила 65%, за поправки проголосовали 74,12%, против поправок — 24,94%». Дело сделано. Трагикомедия на поверку оказалась фарсом.

По действиям организаторов голосования видно, что они как нельзя лучше осознают, что их успех на этапе замысла был сомнителен, но их задача была выполнена одним методом – заткнуть рот критикам и успешно провернуть ранее казавшуюся почти безнадежной авантюру – любыми способами, любыми средствами и при любом стечении обстоятельств, и иного варианта просто не может быть.

Для незыблемости результата ввели еще две хитрости. Во-первых, Госдума и Совфед России все приняли, за все проголосовали. Но ввести в действие было как-то страшновато, вроде междусобойчик выходил. Нужно подтверждение народа, сказал Владимир Путин, понимая, что сейчас народ хоть и против, но его надо заставить. Тогда сам народ и будет виноват во всем, если что, особенно перед историей, которую так любит лидер. Народ так решил! А нет, так введут и без народа. Сколько законов ввели, и ничего…

Пропагандисты, вперед! И они старались воздействовать на психику – админресурс был всеохватывающий, агитация была такой оглушительной, такой оптимистической, такой проникающей, что избирателю было не до разбирательств, скорей бы бросить этот бюллетень и спрятаться.

Голосование за поправки в Бахчисарае, 1 июля 2020 года

Сами бы главы регионов соседней России, как, например, лидеры аннексированного Крыма Аксенов и Константинов, на такой беспредел, может, и не решились бы, но раз на это пошел «лидер», а они-то понимают, что он оценивает ситуацию комплексно, то иного выхода просто нет. Надели маски и пошли показательно голосовать.

И он оценивал действительно реально. Как заставить проголосовать – и за нужное, и за ненужное? А просто: не акцентировать внимание на главной цели. Преодолев первоначальный страх, организаторы авантюры, решили главную поправку – обнулиться и избираться вновь еще два раза – закамуфлировать массой других, в которых даже умный избиратель потеряет путеводную нить. Такими стали ни к чему не обязывающие поправки о наличии бога, медицинском обслуживании, гарантиях пенсионерам, недопустимости иностранного гражданства и имущества за рубежом для чиновников, защите родины и нерушимости границ, о «браке как союзе мужчины и женщины», образовании, медицине, культуре, и многих других, ни к чему не обязывающих. Всего несколько десятков! Это действует не только на сознание, но и на подсознание. Да и не надо, чтобы кто попало в них разбирался, ничего не писать в бюллетене – только пакетом и только «да» или «нет»!

Один мой знакомый написал в Фейсбуке: «Не часто вижу маму. Естественно, когда во двор пришли халаты с бюллетенями, она проголосовала. Разумеется, «за». Стал выяснять, как, почему и за что. А там, говорит, ничего не написано, просто за или против. Хорошо, так почему голосовала за? Ну, Путин хороший, 300 рублей в прошлом году добавил, и по здравоохранению хорошие поправки…» А в Крыму в агитационных роликах агитировали тем, что Путин еще и выдал каждому ребенку по 10 тысяч. Чистая психология – ну у какой матери, если придут халаты с урнами, поднимется рука во дворе возле коляски с ребенком поставить галочку против?

Не удивительно, что многим понравилось. Например, глава Совфеда России Валентина Матвиенко, как ранее Валентина Терешкова с инициативой обнуления, предложила этот опыт использовать и дальше, и проводить все остальные выборы за несколько дней. Она понимает: в этом решение всего – и явки, и самих результатов. Народ с его психологией скоро станет вообще не нужным.

Николай Семена, крымский журналист, обозреватель Крым.Реалии

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции