Российско-украинские переговоры: как Крым оказался между Киевом и Москвой

(Продолжение, предыдущую часть читайте здесь)

Вопреки распространенному мнению, проблема принадлежности Крыма, актуализировавшаяся после его аннексии, возникла отнюдь не вчера, не в 1991 и даже не в 1954 году. Впервые дебаты о статусе полуострова между Киевом и Москвой начались ровно сто лет назад, в феврале 1918 года, и продлились до ноября. Как проходил российско-украинский спор за Крым тогда и какие уроки мы можем вынести из событий столетней давности сейчас – в эксклюзивном цикле статей на Крым.Реалии.

Итак, Украинской Народной Республики после гетманского переворота 29 апреля 1918 года не стало, но международные обязательства перед Украиной со стороны Кремля остались. Именно поэтому российские представители, прибывшие в Киев 11 мая, признали украинскую столицу местом переговоров, а 23 мая начались и сами переговоры. Крымский вопрос был одним из самых проблемных на этой мирной конференции и ярко продемонстрировал слабость украинской внешнеполитической позиции. Делегация Российской Социалистической Федеративной Советской Республики (РСФСР) отрицала права Украины на Крым, ссылаясь как на Третий универсал, так и на Брестский мир, в котором полуостров не упоминался. Дипломаты Украинской Державы (УД), в свою очередь, настаивали на том, что Крым также не принадлежит и России. Этот спор так и не был решен до самого конца переговоров.

Свою позицию большевики зафиксировали еще 22 мая 1918 года в ноте немецкому послу Вильгельму фон Мирбаху:

«Ввиду изъявленного германским правительством согласия на созыв специальной комиссии для разрешения некоторых вопросов, вытекающих из Брестского договора и оставленных невыясненными, Народный комиссариат по иностранным делам предлагает местом созыва указанной комиссии Москву и рекомендует предварительно поставить в ее порядок дня следующие вопросы:

...

2. Положение Крыма, где большинство населения стоит на стороне Советской власти».

Эти советско-германские переговоры продолжались вплоть до заключения Дополнительного договора 27 августа 1918 года, в соответствии со статьями 11 и 12 которого Германия обязывалась вывести свои войска с территорий, которые не входят в состав Украины после заключения всеобщего мира или после подписания мирного договора между Россией и Украиной. Поскольку Украина не собиралась отказываться от претензий на Крым, перспектива эвакуации немецких войск с полуострова отодвигалась на неопределенный срок – до завершения мировой войны.

Но несмотря на эти оптимистические обстоятельства и на вынужденное признание Москвой независимости Грузии, достичь аналогичных успехов на украинско-советских переговорах не удалось.

«Меня поражала серьезность отношения министерства к этой заведомо бесплодной работе, нет – не работе, а недостойной комедии. С обычным для большевиков цинизмом, не прерывая в угоду немцам переговоров, Раковский затягивал их на месяцы, без всякого умысла прийти к соглашению»,

вспоминал Владимир Ауэрбах, заместитель министра торговли УД. Так, 24 мая украинская делегация нотой потребовала от российской уточнить не только ее полномочия, но и распространяются ли они на Крым:

«Мы не знаем, из каких именно стран состоит Российская Федеративная Республика… Нам неизвестно и то, считает ли Советская власть членами этой Федерации Белоруссию, Кавказ, Литву, Черноморщину, Донщину, Крым, Сибирь, и может ли она давать ответ и за них, или нет».

Россияне в тот же день ответили, что

«Отдельные области одного и того же государства никак не могут с правовой точки зрения быть субъектами международного права, а потому не могут выступать в качестве таковых на конгрессах и конференциях».

На следующий день большевистская делегация уточнила, что в состав РСФСР входят территории всех советов рабочих и крестьянских депутатов. Украинцы попытались поймать их на слове, в ответ российское внешнеполитическое ведомство 25 мая в прямом смысле пожаловалось на них немцам:

«Народный комиссариат по иностранным дедам обращает внимание Германского дипломатического представительства на поведение украинской делегации во время происходивших в Киеве 23-го и 24-го мая переговоров, отнюдь не способствующее скорому достижению соглашения. Председатель украинской делегации господин Шелухин отказался вести переговоры с российской делегацией… на том основании, что в полномочиях не было указано, из каких государств состоит Российская Федеративная Республика. Народный комиссариат указывает, что при одушевляющем русское правительство желании скорейшего прекращения военных действий на всех фронтах, украинское правительство, как видно, не обнаруживает со своей стороны тех же стремлений».

На заседании украино-российской политической комиссии 17 июня ее председатель Александр Шульгин предостерег, что вопрос советской власти в Крыму

«Не является для нас еще окончательно зафиксированным, поскольку там вы еще не победили. Там сейчас происходит процесс самоопределения… Сейчас там этот процесс, и во всяком случае это процесс, который полностью не должен касаться Российской Социалистической Федеративной Советской Республики. Поэтому наш разговор с вами о Крыме не имеет под собой никакой почвы».

И далее, исходя из этого, украинская политическая комиссия объявила свою формулировку по делу принадлежности полуострова:

«Украинская мирная делегация констатирует, что Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика потеряла свои права на Крым».

Председатель большевистской делегации Христиан Раковский ответил на это заявление так:

«Вы делаете заявление, что этот вопрос не входит в нашу дискуссию, потому что вы считаете суверенные права наши над Крымом, как государства, которое до вчерашнего дня имело законную власть над Крымским полуостровом, уже несуществующими. Мы с нашей стороны заявляем, что считаем их существующими. Вы заявляете, что этот вопрос вы не будете обсуждать. Мы заявляем, что этот вопрос мы будем обсуждать».

При этом важно отметить, что в предварительном российско-украинском договоре о перемирии, заключенном 12 июня 1918 года, о Крыме вообще не было ни слова. Его судьба должна определяться на последующих переговорах, как это было согласовано 22 июня:

«Обе делегации, заявляя, что при определении границ будут одинаково считаться с политическими, экономическими и другими интересами народов как целого, и основываться на этнографическом принципе, исходя из него, соглашаются установить государственные границы мирным договором: но в редких, указанных в том договоре спорных местностях, и в указанные в том же договоре сроке, обе стороны соглашаются обратиться к организованному и свободному опросу населения для окончательного установления государственных границ в этих местностях. Опрос должен выполняться под присмотром смешанных украинско-российских комиссий по ратификации договора и при условии, чтобы из спорных местностей были устранены войска обеих сторон».

Но уже 14 августа в «Вечерней Красной газете» появилось интервью члена российской делегации Дмитрия Мануильского, в котором он заявил:

​«Вопрос о Крыме… не предусмотрен Брестским договором. Если вопрос об Украине предусмотрен российско-немецким миром, то ни в коем договоре нельзя найти оснований для оправдания со стороны кого бы то ни было претензии на Крым. Мы исходим из того основного принципа, что в Киеве решается вопрос об Украине, а не о судьбе России. Нужно раз и навсегда установить, что Украина выделяется из состава Российского государства. И пограничная черта, которая пройдет между ней и Россией, отделит Украину так же и от белорусских губерний, и от территории, населенных донскими и кубанскими казаками, и от Крыма. В Третьем универсале Центральной Рады, в политическом акте одностороннего происхождения, поэтому представляющем сумму максимальных претензий некоторых украинских кругов, названных самостийниками, претензии на Крым не только не предъявлялись, но вполне определенно указывалось на то, что Крым должен входить в состав России».

Это было не совсем правдой. В 1917 году Украина признавала за Крымом право на самоопределение, а не отдавала его России, а после похода на полуостров Петра Болбочана в апреле 1918 года прямо заявила на него претензии, но своей позиции большевики придерживались и в дальнейшем. В общем, несмотря на очевидный провал дискуссий по «крымскому вопросу», в ходе которых не удалось даже определить содержание этого самого «вопроса», в конце августа обе делегации вновь встретились в Киеве и продолжили переговоры.

Крым по-прежнему оставался на повестке дня российско-украинских отношений.

Продолжение следует.