«О нас ломали резиновые дубинки»: нацгвардеец, охранявший ЧАЭС в Украине, о 678 днях российского плена

«Мы долго ползали на коленях голыми», «о нас ломали резиновые дубинки», а «вечерняя прогулка» означала добровольное согласие на избиение и унижение» – это лишь то, что рассказал о пребывании в плену сержант Национальной гвардии Украины Андрей Старинщак. За решеткой в России он пробыл почти 2 года.

Захватили Андрея оккупационные войска во время обороны ЧАЭС, а затем транзитом через Беларусь перевезли сначала в СИЗО №2 города Новозыбков Брянской области, а через год – в исправительную колонию в Донском Тульской области РФ.

Что заставили сделать, когда впервые и в последний раз разрешили позвонить по телефону домой? Как в «собачатне» обустроили место для избиения украинских военнопленных, а затем делали «показуху» для комиссии по правам человека? Почему включение украинским военнопленным ответов президента РФ Владимира Путина на вопрос завершилось совсем не так, как планировали российские силовики? Об этом и не только в интервью нацгвардейцу для Радіо Свобода.

– 678 дней вы пробыли в русском плену. А о пережитом рассказываете с улыбкой.

– Скажу так: после избиений, которые у меня там были, я заходил обратно в камеру с пением и танцами. Хотя и переломы были, чего только не было… Но по видеонаблюдению видели, что я захожу и танцую. И я хотел, чтобы эти операторы душились там от злости. Нас им не сломить…

Сам я родом из Тернопольской области, поселок Скала-Подольская. В 2019 году подписал контракт в городе Славутич на Чернобыльскую атомную электростанцию, и вот началась моя служба. Совершали пропуск работников станции и помогали им нести службу, скажем так.

А уже 24 февраля 2022 года по команде вооружились и отправились защищать ЧАЭС.

Хотя на нас, 169 человек с автоматами (нацгвардейцев – ред.) пошло четыре танковых колонны. Все, что могли сделать, мы сделали, чтобы не произошло никаких взрывов на станции, потому что Чернобыль-2 нам точно не нужно. Не допустили и кровопролитие на станции. А у них (военных РФ – ред.) зашло более 2,5 тысяч единиц техники, колонна где-то четыре часа двигалась.

– Так в первый день полномасштабной войны вы и попали в плен. В каких условиях вы находились на ЧАЭС?

– Нам повезло, что были хоть свои спальники. Сами россияне в тот период ничего своего такого не имели. Зато дергали затвор автомата, когда проходишь мимо.

Атомные объекты не подлежат захвату и оправдывались тем, что искали на территории ЧАЭС бомбы, которые мы создаем (улыбается – ред.). Мы им пытались объяснить ситуацию, что радиация вокруг.

А был случай, когда им дали команду окопаться в Рыжем лесу. И закончилось для некоторых из них это лучевой болезнью. Ведь местами там очень большие прострелы радиации. Я сам, например, поглотил за период плена на ЧАЭС достаточно большую дозу: мы же там были 45 дней – с 15 февраля по 31 марта, пока нас не вывезли как пленных на территорию Беларуси.

Мешки на голову одели, скотчем замотали ноги, а когда наручников им не хватило – стяжками руки стягивать.

Перевезли в Наровлю – Беларусь, можно сказать, ферма, несколько дней содержали там, оформляли на нас документы. А затем направили в Брянскую область России, СИЗО №2.

Мы получали без причины на проверках, на прогулках. Побить, постучать молотком, ударить электрошокером несколько раз. Проверить, сократит ли двоих
Военные передали ФСИН – Федеральную службу исполнения наказаний Российской Федерации.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: Армия РФ в Энергодаре: «Превращают АЭС в базу и используют ее как щит»

– В СИЗО №2 Брянской области РФ, расположенном в городе Новозыбков, применяли ли к вам психологическое насилие, физическое?

– Мы «получали» без причины на проверках, на прогулках… И они это не делали, чтобы у нас что-то выпытать. Это просто им доставляет удовольствие. Побить, постучать молотком, ударить электрошокером несколько раз. Проверить, закоротит ли двоих, если они прикоснутся вместе рука к руке – то есть бьют одного током, а другой тоже получает. Или чтобы ты прикасался к металлической двери, чтобы был дополнительный удар током.

Как-то парня ударили электрошокером, пока он был, скажем так, в положении растянутым. Меня – перед этим в положении, как они называли, «даблкил».

То есть стиснули руки с другим военнопленным. И они ударили так (электрошокером – ред.), что обожгли кожу. И делали это, они делали, как говорили, ради эксперимента. Посмотреть что будет.

– На территории этого российского СИЗО в Новозыбкове была специальная комната избиения, писала ваша жена в соцсетях. Оттуда военнопленным украинцев выносили и без сознания забросали обратно в камеру.

– На каждом этаже такая комнатка была. Помещение мы называли «собачатня», потому что преимущественно кинолог там закрывал собаку. Кинолог в 5 часов вечера освобождается, собаку забирает с собой, ну и дальше эта комнатка становится свободной. Собираются «фсиновцы» (работники Федеральной службы исполнения наказаний РФ – ред.), которым скучно. Выбирают камеру, придумывают ей какой-нибудь «залет». Сказали: «На выход» и постучали.

Чеченцы ломали о нас дубинку резиновую полицейскую. Знаете, с какой силой нужно ударить, чтобы его сломать?

Андрей Старинщак

Но у них дубинки позабирали – потому что это же государственное имущество. И дальше они использовали трубы металлопластиковые для избиения. Не ломаются, но прилипают.

Как мы примерно посчитали в своей камере, именно СИЗО могло вместить до тысячи военнопленных украинцев. И мы знаем, что там исключительно находились военнопленные, охраняющий персонал, спецназ, и заключенные – «козлы»: те, кто убирает коридоры, готовит или раздает еду. Камера у нас была на пять человек, но нас там сначала было семь, а потом десять.

– Самый странный вопрос во время допросов российские силовики, который вам задавали?

– В СИЗО все «чернобыльцы» были допрошены. Якобы у нас есть какие-то заводы, которые делают ядерное оружие, или лаборатории бактериологического оружия (улыбается – ред.). Они (российские силовики – ред.) это все проверили и сами были в шоке – как это так, ничего нет.

Самое удивительное и один «фсбшник» спрашивал: «А почему вы не говорите «великая отечественная война», почему в ваших учебниках по истории она Вторая мировая?».

Я отвечаю: «А в чем проблема? Вторая мировая война – это период с 1939 по 1945 год, а «великая отечественная» – с 1941 по 1945, то есть это два периода одной и той же войны. Только первый период вы отвергли, когда сами (имеется в виду как власти СССР – ред.) поддерживали нацистскую Германию и вместе поделили Польшу». И он все это понимает, он знает эту правду.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: В чем различие прошлых и нынешних штрафбатов в России?

– Конкретно этот сотрудник ФСБ вас избивал?

– Нет. Зато спецназовец, с которым до этого общался, несколько раз по спине автоматом ударил (смеется – ред.).

– Итак, в СИЗО города Новозыбков Брянской области России вы пробыли больше года, до мая 2023 года?

– Год и два месяца. Мы никогда не могли подумать, что все СИЗО полностью примут в один момент и перевезут. Аж в Тульскую область. А «приемка» – очень неприятное действо. Постоянное избиение. Долго поползали на коленях голыми, скажем так, как гусеница. Один за другим.

– В Тульской области, город Донское, украинских военнопленных ждал уже не СИЗО, а исправительная колония. Причем вы были в бараке строгого усиленного режима.

– Да, у них даже была поговорка: «воров в законе» так не ломают, как обращаются с нами.

Ежемесячно были ротации спецназа. Преимущественно заезжали буряты, якуты, чеченцы – то есть каждый раз меняются, чтобы к нам не привыкали.

В Тульской области даже была "отдельная вечерняя прогулка", как я это называл. Заходит в камеру (российский смотритель – ред.) преимущественно после девяти вечера, говорит: «Четыре добровольца на выход или буду выбирать пальцем». И пока нас по очереди бьют, можно хоть на заре посмотреть, потому что окна в камере были заколочены фанерой, еще и с решетками с обеих сторон. Поэтому возможность увидеть ночное небо – только вот такая прогулка.

– Каков был ваш типичный распорядок дня?

– В 6 утра подъем, можно сказать, позавтракали (улыбается – ред.). Но по крайней мере гулять давали долго – то есть от получаса или до полутора часов.
Правда, безразлично, какие погодные условия: дождь, снег.

Сейчас я холода почти не чувствую, привык. Там попадали на морозы минус 28, минус 35 – и гуляешь.

– А в камере что делали?

– Постоянно стояли. Начинали разрешать садиться где-то в 7 часов вечера на полчаса, но в этот же момент включалось радио – российская пропаганда, что «русское православие – единственное истинное во всем мире, все остальное православие происходит от русского…»

А несколько раз нам включали интервью, которое Путин (президент РФ – ред.) давал, как мы вычислили, 14 декабря 2023 года. И когда позвонила «бабушка» с вопросом: «Чего такие цены на курицу и яйца в России?» и как она начала их озвучивать – мы приблизительно прикинули, сколько это в гривнах, и начали смеяться. После этого нам это интервью выключили и уже больше не включали (смеется – ред.).

Они (смотрители колонии – ред.), оператор (по видеонаблюдению – ред.) постоянно наблюдают за всеми камерами, и когда видят, что мы смеемся над ними – ну что поделаешь? Далее включили пропаганду и зомбирование.

Но был у нас и один спецназовец, говоривший: «Возможно, и в России будет революция». Он сам уже об этом думает. Но боится пока это говорить в целом. Там такая система, которая не дает свободы слова. Они сдают друг друга. У нас было 5 подворий для прогулок – а спецназовец ходит сверху. И был случай, что довольно спокойный спецназовец приехал. И хотя нам голову поднимать было нельзя, мы таки подсмотрели, что он – майор. Он нам рассказывал, кто победил в Лиге чемпионов. Добавил, что Россию туда не допустили. Рассказывал и о войне между Палестиной и Израилем. А потом сказал: если бы мы сидели сейчас в какой-то бане и с бутылкой водки – разговор был бы совсем другим. И это он сказал на чистом украинском языке. Я сам был удивлен и все были удивлены – а через несколько дней он говорит: «Ну все, ребята, мои разговоры с вами закончились. Получил выговор и взыскание, а сдали они», – и показывает на «фсиновцев».

– Получала ли от вас из плена какие-нибудь известия ваша жена?

– Раз только дали позвонить – когда перевезли из Брянской области в Тульск. «Мы дадим звонок, но только с условием – вы должны сообщить две вещи. Первое – то, что именно украинская сторона тормозит ваши обмены. И второе – созданный там специальный будет Telegram-канал». Я это сделал только потому, что понимал – это мой единственный шанс сообщить, что я жив, что еще не убили…

Поверьте, я даже там когда был, то прекрасно понимал – всегда тормозит и портит именно российская сторона. Это заметно во всех обменах, после того, как это происходит.

Поверьте, у меня нет никаких вопросов к украинской стороне.

Сержант Национальной гвардии Украины Андрей Старинщак (слева) и журналист Радіо Свобода Тарас Левченко во время интервью

– Незадолго после вашего возвращения из плена ваша жена написала сообщение в соцсетях – ваши впечатления о пережитом. В частности, речь шла и о том, что к военнопленным украинцам, вашим сокамерникам, приезжала делегация уполномоченного по правам человека Российской Федерации.

– Да, приезжала комиссия по правам человека. Это произошло на середину декабря 2023 года.

На две недели наступили, как говорится, «лакшери условия» (оригинальное произношение сохранено, смеется – ред.). Нам разрешили не гнуться. Даже на прогулку мы почти спокойно уходили, а не выбегали. Этих две недели не было избиений. К нам в камеру пришли, сказали: вот вам известь, нужно сделать косметический ремонт, забелить все, что не надо. А это почти вся камера. Побелить от сырости, грибков, ржавчину закрасить – все для комиссии.

Комиссия приехала, только все закончилось, отфотографировали – через несколько дней возвращаемся в штатный режим. Начали нагибать, избиения продолжились.

– Каким был ваш путь домой?

– Преимущественно мы вставали (на построение в коридоре колонии – ред.),
как были – в трусах, майках. А тут по селектору говорят одеться. 3 января 2024 посреди ночи. И отправили в комнату, где часто происходили избиения. Сказали ждать. Слышу, что спустили кого-то со второго этажа.

Нас тогда забрали только двое из этой исправительной колонии. Когда выводили и грузили в автозак – еще немного потормошили, порыли ногами, позакидали, как вещи (показывает – ред.).

Сказали опустить шапки так, чтобы закрыть глаза, руки держать перед собой – ну и их стандартная команда: «Кто не будет выполнять указания – застрелим».

Мы уезжали. Затем мы услышали заведенный двигатель самолета. И нас «фсин-система» передала снова военным.

Когда я увидел у них бронежилеты, автоматы, каски, полностью закрытые лица – я понял, что все. Ад уже кончился – если нас принимают военные, это точно на обмен.

Нам ничего не говорили. Мы пролетели около часа в самолете, потом нас рассадили уже по обычным автобусам и повезли к границе, в Сумы. А на самом обмене мы были очень в шоке, когда увидели, как россияне заходили в свои автобусы и какие там… щечки…

– Сейчас вы на реабилитации. Какой характер у вас травмы?

– Есть поломанные ребра, проблемы с бедренным суставом. Вырезали кисту, потом выровняли нос, потому что были переломы. Также еще будет Институт радиологии исследовать по поглощенной дозе радиации, поскольку долгий период находился под ее влиянием. Чтобы в будущем не было онкологии.

– Вы выясняли, сколько ваших коллег, охранявших ЧАЭС, могут до сих пор быть в российском плену?

– То, что я знаю – 103 человека осталось в плену. Там главная цель единственная. Если возвратиться, то только не инвалидом. Все можно вытерпеть. Меня даже в камере ребята спрашивали: «Тебе не тяжело? Ты всех поддерживаешь, помогаешь людям сражаться». А я скажу единственное: иногда бывают ситуации и хуже.

– Когда вы вернулись из плена домой, как государство Украина позаботилось о вас?

– Предоставили все, что мне было нужно. Гуманитарная помощь. Я приехал в черной «зековской» форме – «бурках», «шапке-ушанке». Когда приехал, сразу и телефон дали, чтобы связаться с родными.

Некоторые даже спрашивали: «Это все бесплатно или нужно будет заплатить?» Люди даже в это не верили.

Действительно наша Украина нас поддерживает. Это все, что у нас есть, и мы должны бороться за это.

СПРАВКА: Российское полномасштабное военное вторжение в Украину продолжается с утра 24 февраля 2022 года. Российские войска наносят авиаудары по ключевым объектам военной и гражданской инфраструктуры, разрушая аэродромы, воинские части, нефтебазы, заправки, церкви, школы и больницы. Обстрелы жилых районов ведутся с использованием артиллерии, реактивных систем залпового огня и баллистических ракет.

Ряд западных стран, включая США и страны ЕС, ужесточил санкции в отношении России и осудили российские военные действия в Украине.

Россия отрицает, что ведет против Украины захватническую войну на ее территории и называет это «специальной операцией», которая имеет целью «демилитаризацию и денацификацию».

Роскомнадзор пытается заблокировать доступ к сайту Крым.Реалии. Беспрепятственно читать Крым.Реалии можно с помощью зеркального сайта: https://d2fwpgrgqvtlhz.cloudfront.net/ следите за основными новостями в Telegram, Instagram и Viber Крым.Реалии. Рекомендуем вам установить VPN.