«На гору поднимусь, целую землю»: история одной депортации и возвращения в Крым

Депортация крымских татар началась 18 мая 1944 года, а закончилась 20 числа. За три дня около 200 тысяч человек были выселены за пределы региона проживания. По данным НКВД, в ноябре 1944 года из 193 865 депортированных крымских татар (по данным современных исследований, около восьми тысяч человек погибли во время транспортировки от голода и болезней) 9061 были выселены в Марийскую АССР. По данным переписи 2010 года, в республике Марий Эл проживало 190 крымских татар.

Четыре года назад "Idel.Реалии" опубликовали серию репортажей о судьбе крымских татар в Марий Эл. Герои одного из материалов – Нури и Усние Кемаловы рассказали журналисту издания свою историю и поведали о своем стремлении вернуться на родину. Мы узнали, что мечта пожилых супругов осуществилась.

О супругах Кемаловых

Нури Кемалов рассказывал, что, когда его семью депортировали, "мне уже жениться можно было", в 1944 он пошел в первый класс крымскотатарской школы. Около двух лет мальчик с братьями и матерью прожил в Узбекистане. За это время скончались мать и один из четверых его братьев. Отец (его отправили отдельно от семьи) нашел их, забрал и отвез в Марийскую АССР – поскольку узнал, что туда отправили больше всего их родственников.

Усние Кемаловой был год, когда ее с мамой тоже отправили в Среднюю Азию. Их тоже отыскал отец, он забрал семью в Тульскую область. В Волжск Усние приехала, когда вышла замуж, в 20 лет.

Нури и Усние рассказали о своей мечте уехать на родину. "Если бы раньше пустили назад, я бы уехал уже давно. До этого разрешали в Крыму оставаться только на сутки или двое. А сейчас продавайте и уезжайте. Моя душа стремится в Крым. Я же помню, где жил и где родился. Все равно на родину хочется", – сказал четыре года назад Нури Кемалов.

"Они переехали"

Усние Кемалова – сестра известного в Марий Эл общественника, бывшего муниципального чиновника Джеппара Аблязова. Аблязов был заместителем мэра Волжска, сейчас возглавляет городское отделение "Справедливой России", участвовал в парламентских региональных выборах в прошлом году.

Джеппар Аблязов

Он рассказал "Idel.Реалии", как сложилась судьба его родных за время после публикации их историй:

– Года три назад они перебрались в Крым. Здесь продали дом, а там купили квартиру в трехэтажке. Поселились в селе Долинном, оно в десяти километрах от Бахчисарая. Место там оживленное, недалеко от трассы Бахчисарай – Севастополь. Я их навещал. Вид из окна – сначала на частный сектор, потом на эти прекрасные возвышенности крымские, персиковые сады. Особенно красиво, когда все по весне цветет.

Аблязов говорит, что недалеко от Севастополя, в селе Орлином, живет родной сын Кемаловых – Решат. У него своя семья. Он переехал в Крым раньше родителей, женился на жительнице этого села. Сейчас они строят дом. По традиции, как только сын обустроится, он заберет родителей к себе.

– Они очень жалеют, что раньше не переехали, по всему Крыму у нас очень много родственников живет, – рассказывает Джеппар. – Сестре уже 77 лет, а ее мужу за восемьдесят. В этом возрасте что-то менять радикально тяжеловато. Но это все компенсируется общением на родном, крымскотатарском языке и общением с родными.

Одновременно его сестра жалуется на то, что скучает по Марий Эл, оставшимся в Волжске родным и друзьям, признается Аблязов:

– Они здесь довольно долго прожили, сестра приехала сюда в 1963 году – до этого мы в Тульской области жили. Естественно, здесь и знакомые, круг общения, и ментальность как-то поменялась за время жизни в Марий Эл, – полагает он. – Сестра была очень активной. Несмотря на возраст – не было дня, чтобы она куда-то не уезжала: по грибы, ягоды. И я знаю, что она по марийским лесам скучает. Здесь у нее подруги остались.Один из ее сыновей, Меджид, живет здесь. Он иногда передает что-то, мелочи какие-то. Рассказывает, как она обняла водителя, который ей доставлял посылку из Марийской. Скучает.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: День памяти, день скорби: как это было 22 года назад

"Ценз оседлости", стройматериалы через таможню и ржавый гвоздь

Большинство из тех, кто мог и хотел вернуться в Крым – уже вернулись, считает Джеппар Аблязов. Он предполагает, что среди остающихся в Марий Эл преобладают смешанные семьи, каждая история которой – индивидуальна. Он сам успел получить землю в своем родном селе Щебетовка (прежнее название Отузы) Судакского района. Но переселению помешали "другие причины":

– Я не думаю, что кто-то там особо ждет. В Крыму после всех этих событий "Крымнаш"… Часть крымских татар вообще не поддержала этого, часть отнеслась очень сдержанно к этим событиям. С комфортом, без сложностей туда "телепортироваться" и начать жить не получится. Если человеку за 50-60 – адаптироваться очень сложно.

Он еще не начал рассказ о своей попытке переехать в Крым, предпринятой в 1990-е, но кажется, для него важно проговорить в который раз, понять снова и снова происшедшую депортацию. Почему так?

– Два моих дяди, 19 и 20 лет, погибли на фронте, о них нет никаких вестей. Мой дядя, тезка получил медаль за оборону Севастополя. Если соотнести число крымских татар и отличившихся в войне – наверное, они будут в первых рядах. В депортации нет ничего ни людского, ни юридического, и даже логики никакой нет. Никому эта логика неизвестна, это предмет отдельного разговора.

Он сам предпринимал попытку вернуться:

– Я родился в 1955 году, режим в 1956 сняли со всех поселений. Статус репрессированного, следовательно, я тоже получил. В свое родное село я приезжал как наследник, мне Украина выделила землю. Каждое лето мы с семьей, накопив денег, приобретя стройматериалы, уезжали строиться. В итоге, это все повисло в воздухе, так мы и не переехали.

Он не упоминает, что помешало переезду, но отвечая на вопрос, а в чем заключалась помощь властей, рассказывает вот такие две истории:

– Приехали мы купить пару мешков цемента, один из местных жителей мне говорит: "Вам хорошо, крымским татарам помогают". У меня в кармане ржавый гвоздь был, я их по случаю не выбрасывал, в дело все пойдет. Я показываю ему этот гвоздь и говорю, что даже такого гвоздя мне никто не дал, чтобы я переехал сюда. В Марий Эл я покупал пиломатериалы, металл. Чтобы это мне переправить туда, нужно было ехать в Москву, в таможенный комитет России. Мне зампредседателя этого комитета сказал: "Если бы ты в Германию или какую другую страну это все перевозил, то тебе не пришлось бы ко мне ехать".

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: «Дискриминация крымских татар закончится с деоккупацией Крыма»

О том, есть ли возможность крымским татарам из других регионов получить право на землю в Крыму сейчас, Аблязов узнал по просьбе одного из молодых, 39 летних местных наследников:

– Парень из-под Алушты, попросил меня навести справки. Я узнал: во-первых, в Алуште (я думаю, что и по всему Крыму так) "ценз оседлости" действует. Ты должен прожить не менее пяти лет, чтобы встать на очередь на получение земельного участка.

В День памяти о жертвах депортации 18 мая раньше в Крыму проходили марши и многотысячные митинги. Фото из архива Радио Азатлык. 2010 год

"Дом дедушки до сих пор стоит"

В селе Отузы, которое сейчас называется Щебетовка, у деда Аблязова был большой двухэтажный дом "с подвалами". Из этого дома семью отправили в разные уголки России. Этот дом стоит до сих пор. В 1990-е Аблязов заехал посмотреть на него. Тот человек, который жил в доме, по словам рассказчика, насторожился:

– Он как будто догадался, говорит: "В дом нельзя, жена болеет". Я познакомился с ним, он говорит, зовут Василием, из Курска. Говорю: "Вась, мы похожи на людей, которые пришли сделать твоей семье что-то плохое?" Сказал, что это дом дедушки моего, интересно же посмотреть на двор, на какие-то элементы. Он успокоился, мы поднялись наверх…

Мне кажется, тех людей, которых в освобожденные крымскими татарами дома привезли – их тоже, я думаю, наказали организаторы этого "спектакля" таким вот образом. Потому что жить все пятьдесят лет в состоянии страха, думаю, психологически это трудно. Ну, в нашем случае все было достойно. И вообще, никакой агрессии у нас не было никогда.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: «Операцию ... начать с рассветом 18.5.44...»

В завершение беседы Джеппар Аблязов рассказывает еще одну самую важную историю, характеризующую, по его мнению, отношение крымских татар к свершившейся исторической несправедливости. Она характеризует народ. Он не говорит, что рассказывал ее журналистам "Idel.Реалии" четыре года назад. Но ее все равно стоит повторить:

– Я как-то в Тульскую область приехал, в тот поселок, из которого 40 лет назад уехал в Марий Эл. В этом поселке у меня отец похоронен. Там живет семья крымских татар. Зашел к ним. Женщина старенькая, спросила: чей ты сын будешь? Я сказал. Она говорит: подожди, сейчас лепешку испеку. Где живешь, спрашивает. Я говорю: бабушка, вы не знаете – это Йошкар-Ола… Да нет, говорит, сынок – я там в Суслонгере на лесоповале была. И говорит: если ты в тех краях окажешься, сынок, и у тебя в руках будет кусок хлеба, а люди, которые там живут, будут нуждаться в нем, ты отрежь половину и этим людям отдай. Потому что они нам жизнь спасли, когда нас выслали. На уровне простых людей высота этих отношений, она просто неизмеримая. Эта бабушка через неделю умерла. Я узнал об этом, когда уже вернулся в Марий Эл.

Могила на кладбище Суслонгера

"Платим кредит за квартиру"

Усние Кемалова рассказала корреспонденту "Idel.Реалии" по телефону, что они живут в Крыму с января 2017 года:

– И радость есть, и всякое. Мы ведь все-таки в Марийской прожили много лет. Нури с 1946 года, почти восемьдесят лет, я пятьдесят лет прожила. Всю жизнь мечтали вернуться на родину. Мечта мечтой, но хотелось бы, конечно… в моем родном селе (речь о Щебетовке Судакского района – Idel.Реалии) у нас до сих пор дом нашей семьи стоит. Я еще не спрашивала, но говорят, бесполезно просить…

Мы с мужем обсуждаем, конечно, хотелось бы, чтобы компенсации за депортацию выплачивали. Возможно, это должны были сделать. Но нет, молчат.

Зато когда Кемаловы приехали в крымский поселок, к ним пришла "одна женщина, не знаю, кто такая была". Она расспрашивала пожилых супругов про то, как они относятся к президенту Путину: "Какой он, что вы о нем думаете". На вопросы женщины отвечал Нури Кемалов.

– Ну чего скажешь, плохое что ли? Мы ждем, а он обещает… Я в конце тоже сказала, что нам не помешала бы помощь. Мы ведь когда покупали эту квартиру, взяли кредит. Его сын, Решат, до сих пор выплачивает.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: Павел Казарин: Депортация. Преступление без наказания

На прощание она говорит:

– Я ведь совсем маленькая была, когда меня отсюда вывезли, не помню, как в вагоны сажали. Но вот когда хожу тут, поднимусь на гору немножко – и землю целую. Видно, кровь это чувствует. Тревожно.

Крым был аннексирован Россией в марте 2014 года. Международные организации признали аннексию Крыма незаконной и осудили действия России. Страны Запада ввели ряд экономических санкций. Россия отрицает оккупацию полуострова и называет это "восстановлением исторической справедливости".