Ртуть, антидепрессанты и солнцезащитный крем: что экологи обнаружили в Черном море

В Черном море содержится почти вдвое больше мусора, чем в Средиземном. К таким выводам на основе исследований за 2017-2019 годы пришла команда проекта Европейского союза и Программы развития ООН «Совершенствование экологического мониторинга Черного моря: избранные меры». По этим данным, концентрация некоторых загрязняющих веществ превышает пороговое значение и может быть опасна как для морской жизни, так и для человека.

Сколько мусора в Черном море? Какие необычные типы загрязнения обнаружили экологи? И как изменились прибрежные воды Крыма за последние несколько лет? В эфире дневного ток-шоу Радио Крым.Реалии ведущая Елена Ремовская ищет ответы на эти вопросы с участником проекта ЕС – ПРООН «Совершенствование экологического мониторинга Черного моря: избранные меры» Еленой Марушевской и крымским экологом Маргаритой Литвиненко.

​– В чем именно заключается ваш проект, Елена?

Марушевская: Мы проводим полевые исследования не только в прибрежных водах, но и на глубоководных участках Черного моря. Мы проводим экспедиции – вот только на этой неделе закончилась экспедиция из Одессы в Батуми через все море. Специалисты отбирали пробы и воды, и донных отложений даже на глубине двух километров, в анаэробной зоне. Параллельно оценивали биоразнообразие Черного моря. У нас два главных компонента: первый связан с совместными исследованиями моря в его глубоководной части, также есть пилотные проекты на прибрежной территории как Украины, так и Грузии. Вообще, наш проект связан с директивой Евросоюза по морской стратегии: она требует, чтобы море оценивалось по 11 дескрипторам. Наши соседи – румыны, болгары – уже начали оценивать, для нас это пока новое.

– Какие это показатели?

Марушевская: Например, у нас раньше не измерялось наличие загрязняющих веществ в биоте – в моллюсках, в дельфинах. Также наличие микро- и макропластика. Вместе с европейскими специалистами, используя новое оборудование, которое они предоставляют, мы уже трижды проводили такие исследования, результаты которых представили этим летом.

– Вы не отбирали пробы у берегов аннексированного Крыма, верно?

Марушевская: К сожалению, там никакие пробы отобрать невозможно. Мы отбирали в прибрежных водах континентальной Украины и в глубоководной части Черного моря. Но те результаты, которые мы получили, распространяются на все Черное море, а не только на прибрежные воды Украины и Грузии.

– И что же именно вы обнаружили?

​Марушевская: Мы мониторили, сколько мусора в самом открытом море – и представляете, за 150 километров от берега под кормой, под носом судна все время проплывает то мяч, то пластиковый стул, то канистра. Мы даже мусорный контейнер видели! И пакеты – это в центре моря. Один кусок мусора видишь в минуту. В большинстве случаев уже не совсем было понятно, что это. Невероятно красивые восходы, закаты, невероятно много дельфинов, что нас тоже порадовало – но присматриваешься и каждую минуту видишь мусор. Мониторинг показал, что в Черном море, в открытом море, в два раза больше мусора, чем в Средиземном. Средиземное море самое грязное в Европе, но Черное море закрытое, и весь мусор здесь и остается. Другой тип мониторинга, который мы проводили, это в устьях рек: сколько кусков мусора попадает в море в час? Это между 8-ю и 50-ю кусками мусора в час.

Мусор в море, Севастополь. Архивное фото

– В соцсетях часто постят фотографии морских животных, которые запутались в мусоре. Вы видели что-то подобное?

Марушевская: Да, мы видели, например, дельфина, который запутался в пакете. Было видно, что он запутался, когда был маленьким, потому что начал расти, а этот пакет, как пояс, стягивает ему тело и не позволяет расти. Также мои коллеги видели крабов, которые после сброса панциря надевают на себя пластиковые пробки или контейнеры.

– Что может исправить эту ситуацию?

​Марушевская: Мне кажется, вина есть у каждого из нас. Часть этого мусора попадает в море, когда поднимается уровень воды в реках. Мы все видим эти несанкционированные свалки на речных берегах. Конечно, есть еще пляжный мусор, а также частички, попадающие в море вместе с канализацией. Очень важно, чтобы населенные пункты на побережье Черного моря пытались внедрить раздельный сбор мусора или хотя бы сделать так, чтобы мусор не попадал в море.

– Что за загрязняющие вещества вы нашли, помимо пластика?

​Марушевская: Мы использовали фильтр, который цепляется сзади к кораблю, и через него проходят тысячи кубометров. Потом мы фильтр отдаем в европейские лаборатории, где его исследуют на содержание 40 тысяч веществ. Так вот, мы определили 124 вещества – специфических загрязнителя Черного моря. Мы нашли пестицид ДДТ, который давно запрещен, но по-прежнему остается в морской воде в большой концентрации. Кроме того, очень много лекарств – ибупрофен, антибиотики. Все лекарства, которые мы используем, не поддаются очистке в сточных водах и тоже попадают в Черное море. Также мы нашли невероятно высокие концентрации солнцезащитного крема в центре моря, поэтому очень просим всех отдыхающих: пожалуйста, крем должен впитаться, не надо в нем залезать в воду. Это очень нехороший элемент. Также люди используют антидепрессанты, и можно посмотреть, возле какой страны их больше.

– И всего этого настолько много скопилось?

​Марушевская: Есть некоторые вещества, содержание которых уже выше порога токсичности. Это значит, что они могут мешать жизни морских животных и человека. Например, ртуть – ее нашли в больших количествах.

– Насколько эти проблемы характерны для Черного моря со стороны Крыма, Маргарита?

Литвиненко: Да, эти проблемы типичны. К сожалению, сейчас невозможно, чтобы международные эксперты приехали и на месте все исследовали, но местные экологи это видят. Повышено содержание и ртути, и пестицидов, и инсектицидов, которые через канализацию попадают прямо в море. За последние пять лет по наблюдениям экологов – да и сами власти это признают в своих отчетах – ситуация ухудшилась. Практически ничего не удалось сделать: ни отремонтировать канализации, ни построить и запустить очистные сооружения. Специалисты отмечают, что изменился состав ихтиофауны. Вот в Севастополе сейчас стали вылавливать шпрот, хамсу и ставриду, а ценные виды рыбы стали гораздо меньше ловить – такие, как осетровые, кефаль, лосось, камбала. Все это из-за загрязнения.

– А почему, по вашему мнению, российские власти не берутся исправлять экологическую ситуацию в Крыму?

​Литвиненко: Знаете, говорят: нет денег. Но деньги есть, их просто не умеют или не хотят использовать. Вот для начала работ по реконструкции «Южных» очистных сооружений в Севастополе положили в банке деньги – банк лопнул, деньги пропали. На днях новый российский руководитель решил, что не надо платить большие авансы – деньги все равно фактически разворовываются. Если бы деньги не разворовывали, если бы был контроль, хорошее управление и конкурсы на проведение ремонта, в том числе с общественным контролем, то я думаю, что работа пошла бы лучше. К сожалению, этого нет. Управлять не умеют.

– Елена, хоть что-то позитивное вы обнаружили?

Марушевская: Мы обнаружили следы ДНК некоторых видов рыб, которые, как мы считали, уже исчезли: например, европейского осетра, который где-то в глубинах Черного моря спрятался, белуги. Это радует. Также наш уникальный морской заповедник – филлофорное поле Зернова – где растут кораллы Черного моря, красные водоросли, получил более высокую оценку: было два, стало три. Понятно, это еще не хорошая оценка, но хотя бы оно уже не умирает, а возрождается, разрастается. В Грузии было замечено возвращение черноморской устрицы, которая пропала почти полностью из-за рапаны.

– Что вы будете делать дальше со всеми этими данными?

Марушевская: Результаты этого исследования станут основой для базовой оценки морских вод. Это первый этап, мы как бы ставим диагноз. После этого начинается вторая часть – разработка программы мер, то есть как лечить. Мы очень надеемся, что наше исследование станет основой для морской стратегии, которую разрабатывает Министерство экологии и природных ресурсов Украины. Мы можем ожидать, что Евросоюз поможет нам с инвестициями в самые крупные мероприятия по оздоровлению Черного моря.

(Текст подготовил Владислав Ленцев)