Рано утром 23 июня в Киеве начался Марш равенства – акция в поддержку прав украинских геев, лесбиянок и других представителей ЛГБТ-сообщества, которая проходит уже в пятый раз. Полиция уже задержала 9 человек, которые пытались пронести на акцию экскременты и облить ими участников.
Если в странах Западной Европы и Соединенных Штатах марши равенства в последние десятилетия превратились в радостные парады, на которых звучат лишь общие призывы бороться с гомофобией, в более консервативных обществах Европы прайды все еще приобретают оттенок борьбы за элементарное право геев и лесбиянок на самовыражение.
В этом контексте у "Киев-прайда" чуть ли не самая сложная история. Впервые мероприятие планировалось провести еще в 2012 году, однако шествие лишь нескольких десятков человек было отменено из-за большого количества представителей националистических и религиозных объединений, которые угрожали безопасности участников. В следующем, последнем "домайданном" году, суд запретил как Марш равенства, так и митинг его противников. В итоге организаторам первого все же удалось собрать около 80 человек, которым однако вскоре пришлось покинуть место проведения мероприятия из соображений безопасности.
БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: «ЛГБТ-сообщество в Крыму загнано в подполье»В 2014 году накал эмоций вокруг планов проведения марша достиг еще более высокого уровня. В разгаре военного конфликта на востоке Украины мэр Киева Виталий Кличко призвал организаторов отказаться от его проведения, заявив, что когда в стране "происходят военные действия и погибает большое количество людей, проведение развлекательных мероприятий не соответствует той ситуации, которая есть". Кроме этого, в украинской милиции тогда заявляли, что не смогут обеспечить безопасность участников. В связи с этим организаторы все отменили.
Поворотным моментом в истории киевских прайдов оказался следующий, 2015 год. Представители националистических организаций заранее получили доступ к информации о месте проведения парада и напали на собравшихся на Оболонской набережной Киева. В защиту представителей ЛГБТ-сообщества выступили послы ряда западных стран, которые неоднократно призывали обеспечить безопасность участников маршей. На этом фоне тогда выделялся представитель Швеции Андреас фон Бекерат, лично участвовавший в марше, на который напали представители крайне правых украинских движений. В последующие годы киевские власти вняли этим просьбам, что позволило отойти от формата "закрытого" марша, когда место его проведения заранее не разглашалось.
Марш равенства в Киеве в 2015 году
Но официальной поддержки идеи либерализации прав украинского ЛГБТ-сообщества со стороны государства, на которую все же рассчитывают организаторы Марша равенства, до сих пор не происходит. В этом смысле "Киев-прайд" в 2019 году не отличается от предыдущих его версий. Если власти Киева действительно стали отправлять значительный полицейский контингент, чтобы избежать столкновений, – вплоть до обвинений в использовании чрезмерной силы со стороны противников марша – руководство страны продолжает молчать в ответ на просьбы организаторов высказаться на тему ЛГБТ. Президент Владимир Зеленский, который регулярно общается с украинцами в социальных сетях, никак не ответил на приглашение организаторов "Киев-прайда" посетить или хотя бы поддержать мероприятие.
На вопрос о том, почему украинские власти стараются не задумываться о правах сексуальных меньшинств отчасти отвечает статистика. Даже если более половины украинцев выступают против дискриминации геев и лесбиянок на рабочем месте, одновременно 85 процентов жителей страны – против легализации однополых браков. Эта цифра почти идентична как для старшего, так и молодого поколения.
Your browser doesn’t support HTML5
«Мы таким маршем войдем в Симеиз» – участница Марша равенства (видео)
О том, с какими именно общественными проблемами намерены бороться в этом году участники "Киев-прайда", и о том, что его организаторы ожидают от украинских властей, рассказывает один из организаторов Марша равенства Руслана Панухник.
Руслана Панухник
– То, о чем мы больше всего говорим сейчас, – преступления на почве ненависти. Даже в рамках самого прайда (который длится всю неделю – РС) 19 июля на нескольких участников лекций на ЛГБТ-темы напали. Для нас в Украине очень важно изменить законодательство по преступлениям на почве ненависти, поскольку у нас есть одна-единственная статья, которую можно со скрипом использовать для квалификации подобных преступлений. Очень важно, чтобы подобные преступления расследовались, квалифицировались, чтобы преступники, нападавшие, понесли соответствующее наказание.
Сейчас статистика указывает очень неутешительные данные. Большинство таких случаев не расследуются или просто закрываются за неимением каких-то данных. До сих пор все квалифицируется не как преступление на почве ненависти, а как хулиганство.
– Вы делаете акцент именно на изменении законодательства?
– Конечно. Но еще мы бы хотели быть на виду. Согласно исследованию Freedom House, только пять процентов украинцев лично знают гея или лесбиянку. Пять процентов – очень маленькое количество. Уровень толерантности и понимания проблем, с которыми сталкивается ЛГБТ-сообщество, пропорционально соответствует количеству людей, кто знает кого-то лично. Поэтому быть видимыми – наша стратегическая цель.
Противники Марша равенства в Киеве, 17 июня 2018 года
– Но быть видимыми – включает в себя не только прайды.
– Да, мы хотим, чтобы люди совершали каминг-аут, чтобы Марш равенства видели люди, которые в этот день приезжают в центр города. У нас большое количество людей, которые нас поддерживают. Это все люди, которые верят в демократическое и европейское будущее Украины и в то, что права человека – фундаментальная ценность для нашей страны.
Только пять процентов украинцев знакомы с геем или лесбиянкой
– Как вы оцениваете реакции украинских властей? Вы же пригласили Владимира Зеленского прийти на марш, но он вам не ответил. Отношение властей, несмотря на это, меняется в лучшую сторону?
– Взаимодействие происходит на нескольких уровнях. Есть уровень исполнительный – это все организационные вопросы, благодаря которым эти мероприятия вообще могут состояться. Это сотрудничество с полицией, с городскими властями. Это то, что наши мероприятия охраняются полицией и то, что правоохранители делают все возможное, чтобы обеспечить правопорядок на Марше равенства, а также безопасный отход для его участников и участниц.
Участники "Киев-прайд" в 2017 году
Но есть и уровень публичной политики. Здесь, к сожалению, пока царит молчание. Есть несколько политиков, которые выходят на марш и поддерживают нас лично, являются нашими адвокатами в Верховной Раде. Это максимум десять человек. Остальные, как например президент Зеленский и его администрация, не отвечают на наши приглашения. Мы долгое время пытаемся пригласить мэра Киева поучаствовать в Марше равенства или хотя бы озвучить свою позицию. Но единственное, чего мы пока что добились, – это то, что заместитель мэра сделал заявление с призывом быть толерантными и не причинять никакого насилия, потому что разнообразие важно в нашей стране. Это первый раз, когда чиновник такого уровня хотя бы что-то сказал по поводу марша.
В Верховной Раде нас поддерживают максимум 10 человек
В этом году впервые в марше участвует колонна Центра общественного здоровья. Это структура Министерства здравоохранения Украины. Получается, что государственное учреждение выходит колонной на марш.
– На марш пришли и военные-добровольцы.
– Да, у нас в прошлом году был совместный проект с фондом, занимающимся проектами связанными с искусством. В рамках этого проекта также была реализована выставка про ЛГБТ-военных. После этого, поскольку эта тема была достаточно актуальной, началась общественная дискуссия и некоторые ЛГБТ-военные сделали каминг-аут, начав просветительскую работу именно среди военных. Они в этом году собрали группу, которая участвует в Марше равенства.
– Можно ли сказать, что в Украине также начинает меняться отношение простых людей к ЛГБТ-сообществу или пока еще не видно таких изменений?
– Как минимум, это видно по количеству участников и участниц марша, которое с каждым годом увеличивается вдвое, а люди, которые выходят на марш, не обязательно являются представителями сообщества. Это тоже поддержка в публичном пространстве, со стороны медиа, других различных спецпроектов и людей, которые высказываются в поддержку прайда. Конечно, это не происходит резко и быстро, но восприятие меняется. Мы пытаемся охватывать широкую аудиторию через образование и просвещение, через информационные кампании, менять мнение людей, просто объясняя, кто такие ЛГБТ, почему нам важно проводить прайды, каких прав у нас нет в этой стране, почему мы за это боремся.
Количество участников марша с каждым годом увеличивается вдвое
– Украина – чуть ли не единственная страна на постсоветском пространстве, где существует такая инициатива, как Марш равенства. Вы хотите стать своеобразным лидером региона, предоставлять поддержку ЛГБТ-сообществу в России и других странах СНГ?
– Поскольку у нас есть такая возможность, мы очень рады быть такой площадкой для людей из стран, где проведение такого мероприятия, как Марш равенства пока, к сожалению, невозможно. К нам приезжает очень много людей из Беларуси, из России, Центральной Азии – для того, чтобы поучаствовать в марше и почувствовать дух свободы. Мы, конечно, хотим создать сеть поддержки и солидарности с другими странами, – рассказала Руслана Панухник.