Крымское ханство. Территория и границы

(Продолжение, предыдущая часть здесь)

Истории Крымского ханства не повезло дважды: в Российской империи ее писали преимущественно в черных красках, а в Советском Союзе вообще попытались забыть. Да и жители современной Украины, чего скрывать, по большей части находятся в плену российских мифов и заблуждений о крымских татарах. Чтобы хоть немного исправить ситуацию, Крым.Реалии подготовили цикл публикаций о прошлом Крымского ханства и его взаимоотношениях с Украиной.

Итак, на протяжении предыдущих месяцев мы с вами обсудили политическую историю Крымского ханства – от его возникновения до его падения. А теперь давайте перейдем от хроники конкретных событий к общему обзору самой страны. Например, какую территорию занимало Крымское ханство и насколько широко простирались его границы?

Границы Крымского ханства охватывали территории на Крымском полуострове и на прилегающей части материка. Причем здесь важно уточнить, что Крымскому ханству принадлежала лишь часть полуострова – а именно, степной и предгорный регионы Крыма. Тогда как практически вся горнолесная часть полуострова в состав Крымского ханства не входила, или, точнее сказать, входила лишь в очень краткий промежуток времени, менее девяти лет, между 1774 и 1783 годами.

А до того горный и южнобережный Крым принадлежал другим государствам: до 1475 года он был территорией княжества Готия и Генуэзской республики, а после 1475 и до самого 1774 года – владением Османской империи. А Керчь и вовсе никогда не находилась под ханской властью, потому что до 1475 года принадлежала Генуе, затем Турции, а в 1774 году перешла от Турции сразу к России. Вот такие на карте Крыма были исключения.

А что касается материка, то здесь зона крымского влияния с течением столетий хоть и меняла конфигурацию, но, в целом, всегда распространялась на территорию приморских степей – от Дуная до Кавказа.

Северная граница этих материковых владений ханства поначалу четко определена не была, потому что эти границы, так сказать, растворялись в Диком Поле – как называли тогда огромную, почти незаселенную и фактически ничейную зону, занимавшую лесостепную полосу Восточной Европы – то есть, нынешнюю Южную и Центральную Украину и юго-восток европейской части России. К югу от этой буферной полосы, ближе к морскому берегу, лежали те самые материковые владения Крыма, а к северу от нее начинались территории славянских держав – Литовской Украины и Московского царства.

То есть, получалось, что самый северный рубеж Крыма, где регулярно дежурили ханские дозорные, лежал примерно на широте реки Самары, то есть, нынешнего города Днепра. А дальше уже начиналось пресловутое Дикое Поле, и лишь далеко, в сотнях километров за ним, пролегала южная граница северных соседей Крыма.

В отличие от Крыма эти соседи проявляли интерес к освоению и заселению этих обширных и плодородных территорий и, соответственно, осваивали их, строя там города. И потому с каждым десятилетием эта нейтральная полоса Дикого Поля все более сужалась и сокращалась, пока в XVIII веке не исчезла практически совсем, и тогда между Крымским ханством и Российской империей различными договорами были установлены конкретные границы.

На восточном направлении границы были еще менее определенными. Там зона крымского контроля доходила до Дона, огибала по периметру все Азовское море и распространялась далее на кубанские степи. Это пространство было заселено кочевниками – такими, как Азовская Орда возле устья Дона и Малая Ногайская Орда на Кубани. Далее к югу, в предгорьях Кавказа, проживали черкесы, чьи западные племена признавали над собой власть крымского хана. Эти черкесские территории напрямую не входили в состав Крымского ханства, но они зависели от Бахчисарая, и потому их тоже можно считать в числе ханских владений.

Ну и, наконец, запад. В ранний период истории Крымского ханства его западная граница пролегала по Днепру, а приморские степи к западу от Днепра до Днестра еще ранее того были отвоеваны у Орды великими князьями литовскими. Однако последующие литовские правители не удержали этих территорий, и Крым постепенно освоил их, а потом передал эти земли Османской империи. И потому в этих землях сложилась своеобразная двойная крымско-турецкая система администрации, когда все города на этом нынешнем южноукраинском побережье: Ози-Кале (Очаков), Хаджи-Бей (Одесса), Ак-Кермен (Белгород-Днестровский) – входили в османскую административную единицу, а полукочевые жители степей в этих регионах считались ханскими подданными, и для управления ими назначали специального администратора из Бахчисарая. Эти территории, населенные ханскими подданными, протянулись до самого Дуная.

Там же, на западе, были и своего рода анклавы ханских владений – как, например, несколько сел на территории современной Молдовы, переданные ханам в пользование османскими султанами. Почти там же, в молдавском городке Каушаны, во второй половине XVIII века была даже построена ханская резиденция с дворцом, где крымские ханы проводили немало времени, когда были вынуждены на долгое время покидать Крым и помогать османам в их противостоянии на причерноморских фронтах с русскими войсками.

Кроме того, там, на далеком северо-западном пограничье, сформировалось и такое территориальное образование, как «Ханская Украина», то есть, переданная султанами под администрирование ханов самая дальняя окраина причерноморских степей, которая находилась настолько далеко на севере, что в ней проживало уже не кочевое ногайское, а оседлое украинское население.

Население этих западных причерноморских степей (как, к слову, и кубанских степей) составляли не крымские татары, а потомки ордынских кочевников, никогда не жившие в Крыму. Часть их обитала там еще с ордынских времен, часть была переселена туда Менгли Гераем после окончательного разгрома им Орды, но большинство тамошних жителей прибыло в эти места в XVII – начале XVIII века, когда в крымские владения, спасаясь от царских притеснений, массово двинулись прикаспийские ногайцы, и крымские ханы расселяли этих беженцев в Причерноморье. Как я уже рассказывал раньше, там для них были созданы особые административные образования, ногайские орды, над каждой из которых ханы назначали своих наместников.

​Интересно, что ханство владело не всей территорией полуострова, и что он был разделен между двумя государствами: Крымским ханством и Османской империей. Насколько различалась жизнь по обе стороны этой границы, пролегавшей внутри самого Крыма?

Да, действительно, такая граница в Крыму существовала – и взялась вот откуда: когда Крымское ханство образовалось в 1441 году, на территории Крыма уже существовали два государства: это было княжество Готия в горной части полуострова и генуэзские колонии на южном и юго-восточном побережье. Крымские ханы, хотя и имели такую возможность, не только не посягали на свободу этих своих соседей, но и на протяжении некоторого времени даже предотвращали такие посягательства со стороны турок. Однако, в силу разных причин, однажды это не удалось, и в 1475 году османские войска захватили территории Готии и Генуи и присоединили их к своей империи. Так в Крыму и появились владения Турции.

Кто хорошо знает Крым, тот без труда представит себе, как проходила эта граница: она начиналась на западе от моря по реке Бельбек, уходила вместе с рекой глубоко в горный край, а там поворачивала на восток и шла по кромке главной гряды крымских гор до самого Кефе (ныне – Феодосия), огибая этот город и включая его в свою черту. И еще, отдельным фрагментом, на крайнем востоке полуострова, к османским владениям принадлежала Керчь. То есть, все земли к югу от Бельбека и от главной гряды были не ханскими, а османскими.

Вся эта территория составляла так называемый Кефинский эялет (то есть провинцию) Османской империи. Административным центром эялета являлся город Кефе. Там имел свою резиденцию бейлербей, султанский наместник, а также проживали прочие османские чиновники, управлявшие провинцией: военные, таможенные чины и так далее. Причем на раннем этапе, в конце XV – начале XVI века, на пост кефинских бейлербеев султаны назначали своих сыновей. В этот период в городе появилась роскошная, не сохранившаяся до наших дней, мечеть Сулеймана, выстроенная, как считали, знаменитым будущим султаном Сулейманом I, который в юности, еще до восшествия на трон, действительно занимал пост кефинского наместника.

Большинство жителей Кефе составляли крымские татары, но при этом крымские ханы были в городе лишь гостями – хотя и почетными, уважаемыми гостями, для которых, когда они прибывали туда, власти города устраивали торжественные встречи, салюты и пиры.

Кефинский порт был довольно важным экономическим узлом. И хотя в османское время его обороты заметно упали по сравнению с генуэзским периодом, все равно, налоговые поступления с этого порта были все еще значительны, и часть средств, собранных таким образом, султан предоставлял в распоряжение ханской казны.

Османская провинция в Крыму была поделена на несколько округов, так называемых санджаков. Их центры располагались в городах Судак, Балаклава, Мангуп и Керчь; помимо того, в Кефинский эялет входили также и османские владения на кавказской стороне Керченского пролива: Тамань и Темрюк.

Отличалась ли жизнь в этих двух половинах Крыма – ханской и османской? Смотря где. Если брать Кефе, то отличалась, и довольно заметно.

Город Кефе по самому своему духу и ритму жизни был турецким городом, не имевшим аналога по крымскую сторону границы: большим, портовым, очень населенным, суетливым, с множеством моряков и янычар на улицах. Там ходила османская монета, действовали османские законы и собирались османские налоги – причем все это отличалось от денег, законов, налогов на ханской стороне. Словом, жизнь там шла по правилам, принятым в Турции, а не в Крыму.

Ярким примером могут служить факты, когда жители Кефе – как, например, местные мелкие торговцы или ремесленники-христиане, которые вдобавок к налоговым поборам подвергались от турецких властей еще и религиозной дискриминации, предпочитали переселяться из султанских владений в ханские, потому что ханская политика в отношении – как сказали бы сегодня, мелкого бизнеса и религиозных меньшинств – была гораздо более человечной и терпимой, чем султанская, о чем современники в XVII веке заявляли совершенно прямо. Султан тогда даже жаловался хану Джанибеку Гераю на такой отток населения, требуя прекратить прием таких мигрантов в Крыму – на что крымский правитель ответил, что если кефинский бейлербей будет обращаться с подданными помягче, то они и не будут разбегаться из города, ища спасения у хана.

Иною была картина в далекой глубинке османского Крыма – например, в Мангупском округе, с его глухими горными селами, рассыпанными по ущельям и долинам. Эти территории тоже формально были не ханскими, а турецкими, однако на деле османское присутствие там было минимально, ограничиваясь лишь мизерными гарнизонами в тамошних крепостях. Понимая, что для этих отдаленных уголков центром экономического и политического притяжения является не далекий Стамбул и даже не Кефе, а близлежащий Бахчисарай, куда жители этих деревень еженедельно ездят на рынок, султаны позволили ханам самостоятельно организовывать управление и даже отчасти оборону этих территорий. И потому административные функции, как, например, сбор налогов, там выполняли не султанские чиновники, а различные важные люди, которым такое право выдавал – разумеется, с позволения турецкого султана – крымский хан.

Когда во время российского вторжения в Крым 1770-ых годов все турецкие войска были вытеснены из Крыма, бывшие османские владения на полуострове вошли в границы Крымского ханства, и в 1774 году Турция сама официально признала утрату этих земель. Но, как известно, не прошло и девяти лет, как в 1783 году было ликвидировано и само ханство, и потому этот период, когда в границы Крымского государства входил весь полуостров целиком, продлился очень недолго.

Продолжение следует.

Текст впервые был опубликован в августе 2018 года​