Крымское ханство. Битва за Вену

(Продолжение, предыдущая часть здесь)

Истории Крымского ханства не повезло дважды: в Российской империи ее писали преимущественно в черных красках, а в Советском Союзе вообще попытались забыть. Да и жители современной Украины, чего скрывать, по большей части находятся в плену российских мифов и заблуждений о крымских татарах. Чтобы хоть немного исправить ситуацию, Крым.Реалии подготовили цикл публикаций о прошлом Крымского ханства и его взаимоотношениях с Украиной.

В прошлый раз мы закончили на Бахчисарайском договоре 1681 года, по которому Украина была разделена на две зоны влияния: русскую и османскую, причем Крым при заключении этого договора уже выступал не как самостоятельная сторона, а как посредник, что ли, между двумя империями. Временное подчинение Правобережной Украины стало знаковым этапом расширения турецкой экспансии в Европе, а какую роль в этой экспансии играл Крым – он был послушным исполнителем воли Стамбула или действовал по собственному усмотрению?

Чтобы прийти к ответу на этот вопрос, давайте окинем широким взглядом общую расстановку сил в Восточной и Центральной Европе на тот момент.

Установив по условиям Бахчисарайского мира свою номинальную сферу влияния на Правобережье, Турция вовсе не приобрела реальной власти над Украиной. Под непосредственным османским владычеством оказалось лишь Подолье с городом Каменец. А на остальной украинской территории, попавшей в сферу османского контроля, позиции османов зиждились исключительно на их соглашениях с Петром Дорошенко, который был для турок союзником лишь ситуативным и не слишком надежным, что прекрасно понимали и в Стамбуле, и в Варшаве, и в Москве. То есть, никаких реальных выгод, а уж тем более возможностей эксплуатации края формальное подчинение Правобережной Украины туркам не дало. Как, собственно, и Крыму.

Зато мирное соглашение на Днепре развязало османам руки в Европе. И там они решили попытаться осуществить свою давнюю мечту, к которой безуспешно подступались еще в XVI веке, а именно – ­­захватить Вену. И вот, летом 1683 года, огромное османское войско осадило столицу Австрии. И потерпело там катастрофический разгром, чем Европа обязана, главным образом, полководческому таланту польского короля Яна III Собеского – в армии которого, к слову, имелся и украинский казацкий отряд.

Отбросив турок от Вены, коалиция европейских государств – известная в истории как Священная Лига – на протяжении последующих лет продолжила теснить османские силы на юг, освобождая от их присутствия обширные пространства Европейского континента. Из-под турецкой власти была освобождена Венгрия, часть Сербии, даже области в Греции. Весьма вероятно, что Священной Лиге удалось бы полностью очистить от турок и все Балканы – если бы в спину коалиции не ударила Франция, которая, в отличие от прочих стран, в силу собственных интересов не желала полного разгрома Турции и потому открыла на западе против Австрии, так сказать, второй фронт.

Вследствие этой, а также множества других причин победоносное шествие Священной Лиги затормозилось, и европейские державы стали переговариваться с Турцией о заключении мирного соглашения, которое зафиксировало бы новую обстановку и новые границы на карте. А обстановка в Европе действительно стала новой, поскольку разгром турок под Веной означал конец трехсотлетней турецкой экспансии на континенте. Потому что после этого разгрома турецкая политика в Европе стала представлять собой уже не напористое наступление, как прежде, а медленную, но непрерывную сдачу прежних позиций.

Вот такой, если очень вкратце, была международная обстановка в тот момент.

Ну а где же здесь Крымское ханство – спросите вы? Где в этих всех событиях Крым?

А вот он, Крым: мы видим его представителей в арьергарде османского войска, на третьих и четвертых ролях на полях этих сражений. Добившись в XVII веке окончательного и безраздельного господства над ханством, османы, конечно же, старались на полную мощь использовать военную силу Крыма для решения собственных проблем в Европе. При этом они были крайне недовольны тем, что крымские татары сражаются за султана без особого энтузиазма.

Очень ярким примером здесь может служить история хана Мурада Герая, за которым в турецких исторических сочинениях о венских событиях на многие годы закрепилось клеймо чуть ли не предателя. История его участия в Венской кампании, вкратце, такова.

Своим воцарением в Крыму Мурад Герай был всецело обязан османскому визирю Кара-Мустафе, который в свое время добился отстранения от власти Селима I Герая и замены его Мурадом Гераем. И теперь, когда этот визирь был назначен верховным командующим османских войск под Веной, хану настала пора оплатить свой, так сказать, долг перед Кара-Мустафой. Поэтому, когда визирь призвал его в Австрию на помощь, хан без малейших возражений пришел под Вену с немалым войском. Но там он встретил совершенно не тот прием, который ожидал: визирь обращался с его людьми плохо и использовал их, по сути, как пушечное мясо, затыкая крымскими отрядами дыры в своей обороне: он то бросал ханских всадников против артиллерийских орудий противника, против которых те не имели никаких шансов, то ставил их на охрану мостов, что было, опять-таки, верной гибелью для лучников – притом, что собственной артиллерией визирь с ханом делиться отказался.

Мурад Герай честно пытался помочь своему благодетелю. Одной из основных функций крымскотатарских войск в турецких кампаниях была оперативная разведка, и потому хан обладал широкой и довольно точной информацией о планах противоположной стороны. Основываясь на этих данных, он сообщал визирю, что к Вене спешат большие силы союзников и потому визирю следует изменить тактику. Но Кара-Мустафа относился к его предупреждениям пренебрежительно, обвинял хана в трусости, и его замечания во внимание не принял.

В итоге, когда Мурад Герай окончательно уяснил, что грядущее столкновение будет иметь просто-таки титанический масштаб, и что крымским татарам в нем делать нечего – особенно при полном равнодушии командующего к их участи и возможным потерям – хан принял непростое решение и заблаговременно увел большую часть своих людей из, так сказать, зоны поражения. И тем самым спас десятки тысяч жизней соотечественников от верной гибели в абсолютно бессмысленной для Крыма бойне.

Это ему обошлось дорого: во-первых, в устах турок за ним навсегда закрепилось клеймо предателя, а во-вторых, когда Кара-Мустафа, разъяренный и опозоренный своим провалом, искал истинных и мнимых виновников поражения, одним из таких виновников был объявлен хан. В итоге Мурад Герай был смещен с трона и отправлен в ссылку – причем ему еще повезло, потому что ряд высших офицеров османской армии, тоже обвиненных в трусости, визирь предал казни. Можно еще добавить, что султан, в конце концов, нашел истинного виновника поражения: им был объявлен сам Кара-Мустафа, и казнь незамедлительно постигла самого визиря.

Весьма схожие проблемы возникали и у преемников Мурада Герая – как, например, у Селима I Герая, от которого турки, снова-таки, требовали непосредственного, личного и активного участия в их продолжающихся битвах со Священной Лигой – и это при том, что на границы Крыма уже наступали русские войска. Хану пришлось очень туго, разрываясь между острой необходимостью помогать османам далеко на западе и защищать границы собственной страны на севере – тем более, что отсутствие хана в стране в такой критический момент вызывало вполне понятное возмущение знати. Хану, в результате, приходилось стоять с войском наготове на Дунае – посередине между Крымом и Стамбулом – чтобы не опоздать оттуда ни на балканские фронты, куда в любую минуту мог позвать султан, ни на Перекоп, где в любой момент могло развернуться русское наступление.

Словом, если говорить о роли Крыма в османской экспансии в Европе в конце XVII века – а точнее говоря, не в экспансии как таковой, а в обратном процессе, когда эта экспансия обратилась вспять и превратилась в отступление – то эта роль выглядит, во-первых, глубоко второстепенной и подчиненной, а во-вторых, весьма трагичной для Крыма.

Потому что, говоря глобально, Османская империя за предшествующий период сделала все, чтобы максимально подчинить себе Крым и крепко включить его в орбиту своей имперской политики. И вот когда, наконец, ей это удалось, и Крым оказался накрепко привязан к османской политике, эта политика потерпела крах и Османская империя пошла на дно – и потянула за собой Крым. Вначале медленно, затем – все быстрее. И ровно через сто лет после «венского разгрома» это совместное скольжение вниз закончится гибелью Крымского государства.

Продолжение следует.

Текст впервые был опубликован Крым.Реалии в мае 2018 года​