100 лет без примирения: Крым и революция. «Русский исход» и второй красный террор

В ноябре 1920 года Крым пережил «Русский исход» – квинтэссенцию борьбы красных и белых в России. И хотя в честь этого события в апреле 2021 года в Севастополе открыли т.н. «Памятник примирению», реального примирения пока не видно.

(Продолжение, предыдущую часть читайте здесь)

6 июня 1920 года на побережье Азовского моря был высажен десант под командованием Якова Слащёва, а днем позже на Перекопе перешли в наступление основные силы Петра Врангеля. 27 316 штыков и 4650 сабель белых противостояли 12 176 штыков и 4630 сабель красных. Воспользовавшись и перевесом в силе, и преимуществом в качестве управления, врангелевцы в трехдневных боях разгромили противника и заняли Северную Таврию от Мелитополя до Каховки. В конце июня на помощь красной 13-й армии был переброшен конный корпус Дмитрия Жлобы, полностью уничтоженный в ходе боев 29 июня – 3 июля.

25 июля началось второе наступление уже 40-тысячной армии Врангеля, в ходе которого к концу сентября белые расширили занятую территорию до Мариуполя до Александровска (Запорожье). В ответ на это большевики 21 сентября образовали Южный фронт во главе с Михаилом Фрунзе. Поражение в битве за Варшаву вынудило красных даже пойти на союз с Нестором Махно, с которым у них все лето шла война. 2 октября 1920 года в Харькове было подписано «Военно-политическое соглашение между правительством УССР и армией Махно». 15 тысяч махновцев вливались в Южный фронт, но сохраняли черные флаги и выборность командиров. Советская власть освобождала из тюрем всех анархистов. Заключение 12 октября перемирия с Польшей позволило перебросить на юг лучшие части, постепенно доведя численность фронта до 140 тысяч бойцов.

Врангель понимал, что повторить прошлогоднее чудо не получится – и еще до начала красного наступления приказал подготовить план эвакуации армии из крымских портов. 4 октября большевики отбили Мариуполь. С 8-го по 15 октября белые предприняли последнее наступление – переправившись на правый берег Днепра, но разбить красных не смогли. 28 октября войска Южного фронта в двух местах начали наступление и уже на следующий день ворвались на Перекопский перешеек, а 30 октября заняли Чонгар. Большая часть Русской армии была отрезана в Северной Таврии. Но Турецкий вал на Перекопе остался в руках белых, а 31 октября красные на Чонгаре были разбиты, что позволило главным силам Врангеля отойти в Крым. На неделю на фронте установилось затишье.

Тем временем было неспокойно в белом тылу. Еще в начале 1920 года в Крымских горах начали скапливаться разного рода недовольные: дезертиры, преступники, беглые пленные и левые радикалы. Немало усилились эти т.н. «зеленые» с уходом в горы сторонников мятежного капитана Николая Орлова. В июне подпольный большевистский обком объявил мобилизацию в советские повстанческие отряды, реорганизованные в 5 более-менее регулярных «полков» по нескольку десятков человек. Совокупно этих «красно-зеленых», «бело-зеленых» орловцев и просто «зеленых», промышлявших грабежом, в июле насчитывалось до 800 человек. «Красно-зеленые» нападали на тыловые подразделения, захватывали заготовленное топливо, совершали диверсии на железных дорогах. Борьба с ними оттягивала с фронта 4-5 тысяч белых штыков.

Такой силой нельзя было пренебрегать, и 17 августа для командования красными повстанцами в Крым на катере был заброшен известный руководитель – Алексей Мокроусов. Под его началом выросла численность «красно-зеленых» и возросла их активность – к обычным атакам и ограблениям прибавились уничтожение 30 августа Бешуйских угольных копей и налет 12 сентября на Судак. К концу ноября совокупная численность партизан, среди которых преобладали «красно-зеленые», достигла двух тысяч.

7 ноября полуостров был объявлен на осадном положении. В ночь на 8 ноября красные при 15-градусном морозе перешли вброд Сиваш и захватили выдвинутый на север небольшой Литовский полуостров, оказавшись в тылу перекопского вала. Белые попытались сбросить их в озеро, но на помощь тем пришла Крымская бригада махновцев во главе с Семеном Каретником. Параллельно красные безуспешно попытались овладеть Перекопом путем лобового штурма, который превратился в мясорубку. В ходе боев средневековый город Перекоп (Ор-Капу) перестал существовать. Но под угрозой окружения белые в ночь на 9 ноября оставили главный вал и отошли к Ишуньским позициям. 10-11 ноября на всем протяжении Перекопского перешейка прошли ожесточенные бои, в ходе которых врангелевцы дважды отбрасывали советские войска. Однако красных от истребления белой конницей спасли махновские тачанки, и 11 ноября большевики сумели пробиться на полуостров. В тот же день отряды Мокроусова заняли Карасубазар (Белогорск). Врангель выпустил приказ о начале эвакуации.

В ходе боев красные, включая махновцев, потеряли убитыми и ранеными до 10 тысяч человек, из них более 2 тысяч были расстреляны своими же за трусость – Перекоп стал для них едва ли не самой кровавой битвой во всей войне.

Михаил Фрунзе

Не желая или не имея возможности продолжать наступление, Фрунзе ​в этот же день обратился к белым по радио, гарантируя «всем кладущим оружие полное прощение по всем проступкам, связанным с гражданской борьбой. Всем, не желающим работать в Советской России, будет обеспечена возможность беспрепятственного выезда за границу при условии отказа под честным словом от всякого участия в дальнейшей борьбе против Советской России».

Врангель в ответ закрыл все радиостанции. Владимир Ленин был в ярости от щедрости Фрунзе. 12 ноября он телеграфировал​:

«Только что узнал о вашем предложении Врангелю сдаться. Крайне удивлен непомерной уступчивостью условий. Если противник примет их, то надо реально обеспечить взятие флота и невыпуск ни одного судна; если же противник не примет этих условий, то, по-моему, нельзя больше повторять их и нужно расправиться беспощадно». Так было заложено основание второго террора в Крыму.

Услышав окрик из Кремля, Фрунзе распорядился возобновить наступление, и уже 13 ноября красные заняли Симферополь. Но нигде им не удалось настичь противника – всюду эвакуация прошла успешно. Лишь у станции Курман (Красногвардейское) 12 ноября встала заслоном и погибла старая гвардия – белая. Врангель лично посетил Ялту, Феодосию, Керчь, чтобы проследить за погрузкой. В Севастополе 14 ноября он произнес прощальную речь: «Мы идем на чужбину, идем не как нищие с протянутой рукой, а с высоко поднятой головой, в сознании выполненного до конца долга​».

15 ноября красные заняли Севастополь и Феодосию, 16 – Керчь, 17 – Ялту. Вечером 16 ноября последний пароход с белыми отплыл из Керчи. Всего в крымской эвакуации, получившей в публицистике название «Русского исхода», принимали участие 126-128 кораблей – от линкора «Генерал Алексеев» до катеров. Они вывезли до 146 тысяч человек, не считая член экипажей. Чуть менее половины всех эвакуированных сели на корабли в Севастополе, по четверти – в Керчи и Феодосии, десятая часть – в Ялте. Спаслись примерно 15 тысяч казаков, 20 тысяч боевых офицеров и солдат, 30 тысяч раненых, тыловиков и чиновников, 10 тысяч юнкеров, 30 тысяч членов семей офицеров и чиновников и 30 тысяч гражданских. По пути затонул лишь один миноносец «Живой» с 250 людьми на борту. Примерно 20 тысяч белых были взяты в плен в ходе боев, и еще столько же осталось в Крыму, не пожелав уехать.

Но вопреки рассказам советской пропаганды, с уходом белых гражданская война в Крыму не закончилась. Красные вновь пошли в атаку – на этот раз на своих недавних союзников.

23 ноября Каретник, расквартировавший свой отряд у Евпатории, получил приказ Фрунзе покончить с партизанщиной, реорганизоваться в «нормальные воинские соединения» и следовать на Кавказ. Бойцы на митинге отказались подчиниться приказу без согласования с Махно. Каретник и ряд других командиров 25 ноября выехали в Симферополь, чтобы обсудить положение, но не нашли там ни одного ответственного лица. Каретник отправился в Гуляй-Поле, остальные – назад. На обратном пути в ночь 26 ноября вагон с 40 махновцами был окружен чекистами. Сдаваться повстанцы отказались и в большинстве погибли в перестрелке.

В тот же момент прошли аресты анархистов по всей Украине (в одном лишь Харькове – 500 человек), а по всей Северной Таврии красные атаковали махновцев.

Сутки спустя, в ночь на 27 ноября, крымский отряд, которым теперь командовал Алексей Марченко, был окружен советскими частями. Бросив обозы в Евпатории, махновцы пошли на прорыв. Но попавшиеся им на дороге красные просто сдались. Два дня Марченко уводил отряд из Крыма, отрываясь от большевиков, пока в ночь на 29 ноября не прошел Перекоп без боя, выдав свою часть за советскую. Но вечером 1 декабря у Мелитополя махновцы были настигнуты красной кавалерией. Половина погибла, половина попала в плен и лишь 250 повстанцев 7 декабря вернулись к Махно.

Каретник был задержан в Джанкое и вместе со 120 пленными махновцами привезен в Мелитополь. Там 28 ноября его и других командиров торжественно поблагодарили за борьбу против белых, а затем за борьбу с советской властью расстреляли.

На самом же полуострове, несмотря на обещание амнистии, вновь развернулся красный террор. Карательными полномочиями обладали ревкомы, ревтрибуналы, особые отделы армий и ведомств, а также КрымЧК. Уже 17 ноября началась регистрация всех «иностранцев» и врангелевских солдат, после чего последовали и первые расстрелы.

Второй красный террор 1920-1921 годов намного превзошел по числу жертв первого – 1917-1918 годов. Точное число погибших является предметом жарких споров, называются числа от нескольких тысяч до 120-150 тысяч человек. Официальные данные приведены в подписанной в апреле 1921 года заместителем начальника управления особых отделов Южного и Юго-Западного фронтов Ефимом Евдокимовым «Характеристика Особого отдела на Украине за период с марта 1920 года по март 1921 года (Экспедиция в Крыму)».

Из этой характеристики следует, что всего было расстреляно не менее 12 тысяч человек. Однако речь идет лишь о тех, на кого были заведены следственные дела. В эту цифру не входят те, кто не попал в официальную статистику или чьи дела не сохранились, погибшие в ходе стихийного партизанского террора (а их только учтенных – 3 тысячи), а также умершие от холода и болезней заключенные тюрем и концлагерей. Однако и предположения о 50-150 тысяч жертв ничем не подкреплены. Наиболее адекватной представляется оценка специального посланника Народного комиссариата по делам национальностей Мирсаида Султан-Галиева, отправленного в Крым изучать обстановку. В своем докладе на имя наркома Иосифа Сталина от 18 апреля 1921 года он писал​:

Мирсаид Султан-Галиев

«Первой и очень крупной ошибкой в этом отношении явилось слишком широкое применение в Крыму красного террора. По мнению самих крымских работников, число расстрелянных врангелевских офицеров достигает по всему Крыму от 20 до 25 тысяч. Указывают, что в одном лишь Симферополе расстреляно до 12 000. Народная молва превозносит эту цифру для всего Крыма до 70 000».

Эту цифру из отчета одного осведомленного чиновника другому осведомленному и весьма влиятельному чиновнику следует считать максимально близкой к истине. В итоге в Крым была отправлена полномочная государственная комиссия, и с июня массовые убийства прекратились, хотя расправы продолжались до конца осени 1921 года.

Окончание следует.