«Через шутки можно передать очень многое»: комедианты из Крыма – о современном крымскотатарском юморе

Крымский татарин и киевский романтик, победитель шоу «Рассмеши комика», участник шоу «Гуднайт Клаб», один из самых востребованных украинских комедиантов – это презентация стендап-комика из Крыма Бекира Мамедиева на афишах его выступлений.

На самом полуострове уже несколько лет популярны скетчи и первый комедийный сериал на крымскотатарском языке. Об особенностях современного крымскотатарского юмора в эфире Радио Крым.Реалии вместе с ведущим Рустемом Халиловым беседуют стендап-комик из Крыма Бекир Мамедиев, а также крымский актер и сценарист Сулейман Умеров.

– Бекир, вы в каждой своей афише напоминаете о национальности. Это часть сценического образа?

Мамедиев: Более того, первая моя фраза при выходе на сцену: «Всем привет, меня зовут Бекир, я крымский татарин». Это моя обособленность, моя идентичность, но не образ. Если это был бы образ, я выходил бы в крымскотатарском народном костюме, в колпаке. Вот это был бы образ крымского татарина, от него бы я шутил, но я так не делаю. А так, когда выходишь на сцену, сразу поднимается вопрос: почему тебя зовут Бекир? Ты не можешь выйти, если тебя еще не знают зрители, и в первое свое выступление начать шутить про голубей, например. Зрители думают: так почему ты Бекир? Поэтому в первую очередь комики обычно снимают пласт шуток по поводу своей национальности, по поводу своих каких-то внешних особенностей. Сейчас бывает, что во всем выступлении у меня нет ни одной шутки ни о Крыме, ни о крымских татарах.

– Почему?

Мамедиев: Просто невозможно постоянно шутить об этом. Я сначала пытался делать это, чтобы заявить о себе, чтобы выделиться на фоне остальных выступающих. Но очень часто у тебя в голове другие мысли, темы, на которые ты хочешь пошутить, и Крыма ты просто вообще никак не касаешься. Я как бы могу не шутить именно про наш народ, про Крым, но я смотрю на мир именно глазами крымского татарина. Условно говоря, я могу шутить о том, что в Киеве очень много людей, что они не соблюдают дистанцию, и я не могу понять почему – ведь я сам из Крыма, из маленького поселка, и там дистанцию в полтора метра люди соблюдали всегда, даже больше. То есть я говорю с позиции человека, который оттуда приехал, у которого есть непонимание и претензии к большому городу.

– Учитывая, что вопрос «Чей Крым?» разделяет людей на своих и чужих – и представители обоих лагерей наверняка есть в каждом зале – не стал ли Крым слишком рискованной темой для стендапа?

Мамедиев: Я шучу на темы, о которых я хочу говорить. Не важно, как отреагирует на это зал. То есть в первую очередь я делаю это для себя, я не буду подстраиваться. Условно говоря, если я буду выступать в Севастополе, например, и там придет большая часть людей, которые только что ходили с георгиевскими ленточками – я не буду подстраиваться и изменять свои шутки.

– У других украинских комиков часто встречаются шутки о Крыме?

Мамедиев: Были, были. Шуток не помню, но помню несколько тем, которые поднимали ребята. И те мысли, которые они закладывали в эти блоки, я разделяю. Главное, чтобы в шутке была мысль.

– У вас были выступления, о которых вы жалеете?

Мамедиев: Нет. Были неудачные выступления, были такие выступления, чтобы их лучше и не было, но я не жалею об этом. Это, как правило, какие-то корпоративные мероприятия, когда соглашаешься, приезжаешь, а там просто люди выпивают, разгар праздника. Ты выходишь в девять вечера к выпившим людям рассказывать текстовые шутки, в которые надо вслушиваться, а они уже не хотят слушать. Как правило, в таких выступлениях ты 15 минут, 20 минут борешься просто со зрителями. Надо провести работу с ними, расположить их к себе. Но раз уже приехал, я сделаю, как договаривались.

– Вы сотрудничали с «Кварталом» в те времена, когда Владимир Зеленский еще не был президентом. Как с ним работалось?

Мамедиев: Отлично. Когда он был в «95 квартале», мы с ним иногда пересекались потом в офисе, где-то общались, были даже на «ты». Но после того как он стал президентом, я больше не видел его в компании и не поддерживаю с ним связь.

– С какими мифами о Крыме или крымских татарах вы сталкиваетесь до сих пор?

Мамедиев: Кстати, за последние лет пять, после аннексии, мифов стало меньше. По-моему, после этого мне и не задавали глупых вопросов. Наверное, людей, которые не знают о нас и нашем народе, стало меньше, и мифы, я надеюсь, уже разрушены… Было однажды в Одессе, когда я пошутил про Крым, кто-то из зала вслух возмутился: мол, на патриотизме решил выехать. А в зале темно, и ты не видишь, кто это сказал. Я останавливаю выступление, предлагаю поговорить об этом, обращаюсь к этому человеку – но он, как правило, уже не имеет смелости повторить. Люди могут сказать что-то, когда их не видно, когда никто не узнает о том, что они сказали, а как только ты выделяешь на них время и внимание, то они сразу затихают.

– Спасибо. Сулейман, вы снимались в крымскотатарском ситкоме «Шумная семейка», вышло десять серий. Как по ощущениям: остался ли в памяти людей ваш проект?

Умеров: Насколько я знаю по знакомым, люди смотрят и ждут продолжения – хотя я специально не выяснял. Продолжение не за горами, вот-вот будет премьера второго сезона – в районе 1 апреля. Пользуясь случаем, приглашаю всех – это будет в два раза интереснее и веселее, приключений побольше. Крымскотатарские семьи уникальны каждая по-своему, есть откуда черпать информацию. Я сам женат, у меня двое детей, так что все из жизни. Напомню, сериал повествует про среднестатистическую крымскотатарскую семью, где есть родители, муж, жена, трое детей. Муж – таксист, во второй части супруга тоже находит себе интересную работу, и на этом завязано немало юмора.

Сулейман Умеров

– Как вы считаете, есть ли вообще такое отдельное явление, как крымскотатарский юмор?

Умеров: Скажем так, он вот-вот появляется, наверное. Он на стадии развития, перерождается заново. Вообще, больше половины наших скетчей несут определенный смысл, это не просто «ха-ха», чтобы человек посмеялся. В каждой шутке мы пытаемся донести что-то о наших насущных проблемах, которых у нас немало. На крымских татар сейчас сильно воздействует кавказская культура, этот юмор зашел в нашу жизнь, в умы нашей молодежи, и такое ощущение, что он остался надолго. Мы пытаемся, насколько это возможно, в меру сил с этим бороться. В некоторых моментах это помогло: взять, например, свадебную тематику лезгинки. Я как бы не против ничьей культуры, я уважаю традиции любого народа, но если это мешает развитию нашей собственной культуры, то это не очень хорошо. Про лезгинку на танцах у нас было несколько скетчей, мы ее высмеяли очень тонко, и могу сказать, что ее стало намного меньше.

«Шумная семейка»: бэкстейдж

– Над чем смеются крымские татары сейчас?

Умеров: В основном у нас бытовые темы, это очень легкий юмор. В принципе, у нас все смеются, мы очень веселый народ, расположенный к юмору.

– Можно ли сегодня в Крыму зарабатывать на жизнь только юмором?

Умеров: В общем и целом культурой заниматься в Крыму не очень выгодно. В любом случае артист пытается еще чем-то подзаработать. Но если всегда заниматься только юмором, можно и зарабатывать.

– Юмор сегодня в Крыму – это побег от действительности или нет?

Умеров: В Крыму убежать от действительности, я думаю, очень сложно для любого человека, который здесь проживает. Но через юмор можно достучаться до людей и передать очень многое, наверное.

(Текст подготовил Владислав Ленцев)