100 лет без примирения: Крым и революция. Возможна ли Украина без Крыма?

Несмотря на все попытки, первому Крымскому краевому правительству не удалось построить стабильную государственность в Крыму. Причина заключалась в том, что без подвоза продуктов с материковой Украины полуостров постоянно балансировал на грани голода. И эта проблема за прошедшие сто лет не утратила своей актуальности.

(Продолжение, предыдущая часть здесь)

Вопрос восточных и южных границ Украины перешел гетману Павлу Скоропадскому в «наследство» от Центральной Рады. Во время заключения Брестского мира 9 февраля (27 января) 1918 года были обозначены западные и частично северные границы нового государства, а остальные должны быть согласованы на переговорах с Россией. Еще меньше определенности было в деле принадлежности Крыма. Особую пикантность делу придавал тот факт, что на момент гетманского переворота некоторые украинские отряды все еще находились на полуострове, окончательно вернувшись на материк только 10 мая. Таким образом, проблемы определения территории Украинской Державы в целом и принадлежности Крыма в частности требовали скорейшего решения. Вот как его видел Скоропадский в своих мемуарах:

«С другой стороны, Крымский полуостров, слабо, сравнительно, населенный украинцами, не входил в состав Украины. Стоит посмотреть на карту, чтобы сразу понять, насколько такое государство не имеет данных для того, чтобы быть жизнеспособным. Причем нужно заметить, что если бы в силу каких-либо условий такие границы могли бы, в конце концов, установиться, несомненно, Крым сделался бы злейшим врагом Украины, а весь этот богатейший украинский край, имея Крым, который, очевидно, был бы Украине враждебен, так как естественно сознавал бы, что для Украины без торговли он представляет вечную угрозу, этот край был бы обречен на медленное, увядание, так как его порты Одесса и Мариуполь находились бы под непосредственными ударами со стороны Крыма... Украина же не может жить, не владея Крымом, это будет какое-то туловище без ног. Крым должен принадлежать Украине, на каких условиях, это безразлично, будет ли это полное слияние или широкая автономия, последнее должно зависеть от желания самих крымцев, но нам надо быть вполне обеспеченными от враждебных действий со стороны Крыма. В смысле же экономическом Крым фактически не может существовать без нас».

Поэтому гетман сразу взял курс на присоединение полуострова, применяя все возможные меры влияния. Крымская политика Скоропадского прошла ряд этапов. С 29 апреля до 25 июня 1918 года Киев рассматривал в Крым в качестве своей, пусть и не признанной миром территории: упоминал полуостров в своих документах, назначал туда чиновников, выделял на нужды крымчан средства. Однако неуступчивость крымского премьера Сулеймана Сулькевича заставила гетмана сменить инструментарий. С 25 июня по 18 сентября украинская столица вела с крымской экономическую и пограничную войну, вынуждая Симферополь согласиться со своими претензиями.

У призрака голода, который мечом Дамокла висел над крымчанами весь 1918 год, было три причины. Во-первых, неурожай: если в 1916 году продовольственного зерна собрали 13 888 тысяч пудов, а в 1917 году – 14 252 тысячи, то в 1918 году – лишь 10 199 тысяч. Во-вторых, часть собранного, в частности, урожай Евпаторийского уезда, вывозили в Германию (такой была плата за порядок и в Украине, и в Крыму). Ну и в-третьих, полностью прервалось снабжение с материка: до блокады на полуостров ввозилось свыше 600 тысяч пудов сахара, 6 тысяч пудов муки и отрубей, 90 500 пудов молочных продуктов, 45 тысяч пудов яиц, 27 тысяч голов птицы и 27 тысяч голов скота, 18 тысяч пудов масла, 1,2 миллиона пудов картофеля, а также 700 тысяч пудов сена. Годовая потребность Ялты в сене достигала 400 тысяч пудов, зернового фуража – около 500 тысяч пудов, а также 500 тысяч пудов отрубей. Для Севастополя эти цифры соответственно составляли: 840 тысяч, 800 тысяч и 600 тысяч. Примерно в таких объемах нуждался и Симферополь. Теперь эта «дорога жизни» из Украины прервалась.

Сулейман Сулькевич

Вследствие этого уже в начале августа в Симферополе начались продовольственные забастовки. 2 августа толпа женщин окружила городскую управу, угрожая погромом через низкие нормы выдачи хлеба. 3 августа, «чтобы избежать эксцессов со стороны толпы, министерство обещало не вывозить хлеб» в Германию. В следующий раз в Симферополе была атакована губернская управа. Люди ворвались в помещение и были готовы разгромить учреждение.

9 августа в Феодосии голодные женщины, которые стояли в очереди за хлебом, не получив его, начали громить магазины, а рабочие объявили забастовку, закрыли фабрики, магазины и арестовали городского голову. Бунтовщиков пришлось усмирять ружейными залпами.

10 августа в Севастополь поступило указание правительства об осмотре портов, зерновых складов и об учете всего хлеба, при условии сопротивления собственников разрешалось взламывать замки. Также проводились обыски скрытых запасов продовольствия, найденный хлеб затем реквизировался. Однако продовольственный кризис обострялся. 12 августа в городе немецкое правительство открыло бесплатную столовую для обеспечения питания детей.

С апреля до августа овес подорожал с 8 до 17 рублей за пуд, лук – с 9 до 20, чеснок – с 14 до 45, фунт масла – с 6-7 до 14-15 рублей. Немцы возили в Крым контрабанду целыми эшелонами, но это не помогло.

Не имея возможности прокормить население, Сулькевич согласился рассмотреть вопрос присоединения полуострова к материку.

18 сентября конфликт прекратился, и до 16 октября продолжались крымско-украинские переговоры. Однако они продемонстрировали даже не противоречие взглядов Симферополя и Киева на конкретные условия объединения, а мировоззренческую разницу между полуостровом и материком относительно будущего устройства Восточной Европы.

Если свести позицию украинского правительства к трем главным постулатам, то они будут такими:

1. Российская империя окончательно ушла в небытие, а те ее народы, которые были на это способны, уже образовали собственные независимые государства (в частности, и украинцы); ни возвращение к совместному существованию в одних границах, ни основание нового надгосударственного образования невозможно.

2. Право на самоопределение за Крымом Украина признавала в 1917 году, когда еще была жива идея превращения России в федерацию свободных народов, и то исключительно в рамках этого будущего союза; полностью же независимым государством Крым быть не может ввиду слабой экономики и небольших вооруженных сил.

3. Украина и Крым не являются равноправными субъектами переговорного процесса, речь идет лишь об условиях присоединения «края» к географически и экономически родственному «государству»; переход Симферополя под верховную власть Киева касается исключительно их самих, без каких-либо третьих сторон.

Павел Скоропадский, гетман Украинского Государства (29 апреля – 14 декабря 1918 года)

Зато крымское правительство, которое преимущественно состояло из пророссийски настроенных русских с немцами и крымцев-автономистов, видело ситуацию чуть ли не зеркально. На полуострове считали распад Российской империи и власть большевиков сугубо временными явлениями, а независимость Украины (да и определенную самостоятельность Крыма) трактовали как мимолетную. Поэтому и о переходе под власть Киева на украинских условиях речи быть не могло – Крым должен был или сохранить свой особый статус вплоть до возрождения новой единой России, или, в худшем случае, объединиться с Украиной и другими небольшевистскими территориями на собственных условиях.

После разрыва 17 октября таможенная война возобновилась и велась до 15 ноября, и хотя отдельные вопросы продолжали решаться, полуостров снова столкнулся с дефицитом продовольствия. Это привело к такой ненависти крымчан к своему правительству, что оно пало буквально через четыре дня после капитуляции Германии в Первой мировой войне.

Ну и наконец, с 15 ноября по 14 декабря Украина снова находилась в неопределенности, считая Крым своим, но не находя никакого отклика на полуострове и уже не имея сил принудить его к послушанию. Второе краевое правительство во главе с Соломоном Крымом взяло прямой курс на возрождение «единой и неделимой» России. Закончилось все большевистской нашествием и вторым установлением советской власти весной 1919 года.

Итак, история дважды подтвердила правоту Скоропадского. Что в 1918-м, что после 2014 года Украина живет без Крыма, «как туловище без ног». Однако если туловищу без ног прожить еще кое-как возможно, то ногам без туловища – никак.

Продолжение следует.