Проект "Апология протеста" выпустил новый доклад (полный текст, pdf), посвященный привлечению к уголовной ответственности участников уличных акций протеста и гражданских активистов в России. Юристы проанализировали правоприменительную практику 318-й статьи Угловного Кодекса России – "применение насилия к представителю власти".
"Апология протеста" – проект, созданный юристами международной правозащитной группы "Агора" для правовой поддержки организаторов и участников мирных акций от преследований со стороны властей. Новый доклад "Апологии протеста" – это продолжение предыдущих исследований проекта, посвященных отношениям гражданских активистов с государством. По словам юристов "Агоры", 318-я статья УК применяется к участникам уличных акций более сурово, чем к другим правонарушителям. Вот некоторые приведенные в докладе факты правоприменительной практики статьи о насилии по отношению к представителям власти:
"Алексей Политиков, участник митинга 26 марта 2017 года на Пушкинской площади, ранее не судимый, осуждён Тверским районным судом Москвы в особом порядке по ч.1 ст.318 УК РФ, ему назначено наказание в виде 2 лет лишения свободы в колонии общего режима.
Станислав Зимовец, участник митинга 26 марта 2017 года на Пушкинской площади, ранее не судимый, активно защищался от предъявленного обвинения в общем порядке, признан Тверским районным судом г. Москвы виновным по ч.1 ст.318 УК РФ, ему назначено наказание 2 года 6 месяцев с отбыванием в колонии общего режима.
Для сравнения: по делу, никак не связанному с гражданским активизмом, Х., ранее судимый, не признавший вину, осужден по ч. 1 ст. 318 УК РФ к 1 году 8 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. По другому делу, никак не связанному с гражданским активизмом, А., ранее не судимый и не признавший свою вину, осужден по ч.1 ст. 318 УК РФ к 3 годам лишения свободы условно".
Разгон демонстрантов в Петербурге, 9 сентября 2018 г.
О целях доклада Радио Свобода рассказал один из его авторов руководитель юридической службы "Апология протеста" Алексей Глухов.
– Этот доклад в первую очередь имеет академическую цель для того, чтобы зафиксировать состояние правоприменения в настоящий момент.
Жалобы мирных демонстрантов на применение к ним насилия со стороны силовиков не расследуются
Разумеется, данные, которые в нем содержатся, могут использовать и другие организации как для обращений, так и для принятия тех или иных своих решений. Еще одна цель данного доклада – показать, как российская судебная система относится к насилию на мирных акциях. Мы взяли две разные сферы применения насилия – это насилие в отношении представителей власти на мирных акциях, и насилие, которое применяется к участникам мирных акций протеста. И увидели, что случаи применения насилия в отношении представителей власти расследуются быстрее, все дела уходят в суды, и выносятся обвинительные приговоры. Напротив, все жалобы мирных демонстрантов на применение к ним насилия со стороны силовиков и квазиправоохранительных органов (таких как казаки и прочие) не расследуются, уголовные дела не возбуждаются. Практически нет примеров, доказывающих, что силовики применяли насилие в отношении мирного демонстранта незаконно.
Казаки на акции сторонников Навального в Москве, 2018 год
– Относительно недавно в Красноярске двум пострадавшим от стражей порядка отказали в возбуждении дела, мотивируя это тем, что они противники президента. То есть это избирательное правосудие. Такие случаи вы тоже рассматриваете?
– Случай в Красноярске лишь доказал и так известное всем правило. Если ты находишься в оппозиции к действующей власти, то ожидать получения эффективных средств защиты невозможно. Следователь в Красноярске лишь официально зафиксировал эту позицию российских властей. Это позиция распространенная не только в Красноярске, но и по всей территории России.
Любое дело по 318-й статье, связанное с мирным протестом, в глазах судей выглядит как политическое
– Ваш доклад демонстрирует избирательное правоприменение, когда речь идет о политически активных гражданах. В частности вы приводите цифры и факты того, что даже особый порядок рассмотрения дела не гарантирует мягкого приговора, если у человека взгляды не провластные.
– Да, действительно это так. Любое дело по 318-й статье, связанное с мирным протестом, в глазах судей выглядит именно как политическое. Даже признание вины, особый порядок и прочее не дают во многих регионах возможности избежать уголовного осуждения. Признание вины, заглаживание вреда, особый порядок не дают возможности применить такую норму уголовно-процессуального кодекса как назначение судебного штрафа. Суды считают, что необходимо осудить, чтобы человек был с судимостью. И даже те редкие случаи, когда назначается наказание, не связанное с лишением свободы, например, штраф в несколько сотен тысяч рублей, в этом случае человек остается судимым. А для жителей в регионах это, как правило, достаточно серьезные деньги. Хотя в докладе отмечается общий негативный тренд по 318 статье. Суды стали чаще назначать наказание, связанное с реальным лишением свободы.
Любой протест в России рано или поздно упирается в требование к власти
– Можно ли назвать судебную систему сегодня механизмом расправы с неугодными?
– Использование 318-й статьи УК в отношении участников мирных акций – это еще один способ криминализации протеста в России. Кроме того есть еще 213-я статья УК ("хулиганство") и возрождающаяся под Москвой в Коломне статья 212.1 – "неоднократное нарушение законодательства о митингах" – всё это направлено на искусственную криминализацию протеста для того, чтобы оказывать общий охлаждающий эффект на весь протест в России. Это что-то вроде сигнала протестующим – видите, мы готовы возбуждать уголовные дела, и совершенно непонятно, кто из вас станет очередным фигурантом уголовного дела, мы будем вас привлекать, и оправдательный приговор вы никогда не получите.
Протесты против свалки в Коломне, апрель 2018 года
– То есть для того, чтобы получить реальный срок сегодня, не обязательно выходить с политическими лозунгами, достаточно протестовать против свалок или против отравления детей в школах?
– Да, конечно! Если смотреть на протест достаточно широко, любой протест в России рано или поздно упирается в требование к власти и, условно, становится политическим. Мусорные свалки – это же тоже требование к власти: отрегулируйте, поставьте в хорошие рамки бизнес, чтобы люди не травились от этих свалок. Протесты по поводу отравления детей – это тоже требование власти: наведите порядок в системе обеспечения питанием в школьных и дошкольных образовательных учреждениях. Поэтому в любом случае властью это воспринимается как политический протест.
– А можете ли вы назвать какие-то конкретные регионы России, которые в этом смысле особо "передовые", где самое большое количества дел возбуждается по 318 статье, где люди получают реальные сроки?
– Если брать протестную часть, то это, конечно же, Москва. Болотное дело будет еще долго лидером во всех регионах по 318-й статье в отношении участников протестных акций, даже несмотря на то, что Европейский суд уже начал выносить решения, что осуждение "болотников" по 318-й нарушает статьи 10 и 11 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод.