1 сентября 1889 года (13 сентября по новому стилю) появился на свет один из наиболее выдающихся лидеров крымскотатарского народа – Джафер Сейдамет. В честь 130–летия со дня рождения «крымского Петлюры» – литератора и публициста, в переломную эпоху ставшего военачальником и дипломатом – Крым.Реалии публикуют уникальные мемуары Сейдамета.
Продолжение. Предыдущая часть здесь.
Организация наших женщин
Российская революция воплотила в жизнь равенство прав мужчин и женщин. Все выборы были и отныне должны были проводиться в соответствии с этой нормой. Стремление улучшить положение женщин в общественном смысле – в целом на Востоке и среди нас, татар, – постепенно укреплялось в нашей прессе и изданиях. Это было главное устремление революционной молодежи среди всех российских татар.
Положение женщины в семье и обществе в сравнении с прошлым значительно изменилось. Увеличилось число татарских девушек, посещающих российские школы и даже университеты. Возросло участие женщин в литературе, театре, спектаклях. Тем не менее, принятие нашим Исполнительным комитетом принципа, что в Крыму существует равенство прав мужчин и женщин, вызвало возникновение среди нашего населения значительной оппозиции. Ее причиной было то, что женские комитеты организовывались повсюду и изо дня в день становились сильнее, расширяли деятельность, а их члены с энтузиазмом предавались работе в школах и детских садах, а также массово участвовали в национальных митингах и спектаклях.
В штабе женских комитетов действовали образованные женщины, учительницы. Во главе их стояла дочь Исмаила Бея Гаспыралы [Гаспринского] – Шефика-ханым, которая убежденно и преданно организовывала женщин. Ее было видно повсюду, она старалась поощрять женщин к действию. Кроме Шефики-ханым, достопамятные заслуги в этой деятельности были у Ильхамии Токтар, Айше Исхак и Хатиджи Авджи; бывало, что им приходилось сталкиваться лицом к лицу с опасностями...
Слева направо: Зейнеб Амирхан, Ильхамие Тохтар и Шефика Гаспринская
Молодые девушки и женщины, работающие в женском комитете Ялты – Дерекоя, в особенности Диляра Булгак, организовывали многочисленные собрания, на которых обсуждали права женщин и резко высказывались – это разъярило окрестных реакционеров, довело ситуацию до кипения... Наша оппозиция решила этим воспользоваться.
Наше решение, касающееся аграрного вопроса, также в некоторых кругах вызвало сопротивление.
Наша оппозиция
С момента создания нашего комитета и начала его деятельности нашлись в Крыму те, кто, представляя различные мнения и влияния, пытались создать среди нашего населения фронт против нас. Часть отсталых улемов, правда, в малой степени, но все же имела влияние на часть нашего населения – обвиняя нас в нерелигиозности, они хотели подорвать наш авторитет и саботировали национальное дело крымцев.
Некоторые мурзы и муллы, привязанные к царизму, обязанные ему занятым высоким положением и благами, устраивали провокации, призванные бросить тень на революцию и конкретно на нас.
До конца апреля эти оппозиционные действия не приняли организованного характера
Часть богатых землевладельцев пыталась подорвать наше положение из-за нашего решения о разделе большой земельной собственности между крестьянами... В свою очередь, некоторые молодые, образованные мурзы, немного известные в российской прессе и среди российской интеллигенции, разжигали вражду к нам посредством пропаганды и публикаций в российской прессе и в российских обществах. Однако до конца апреля эти оппозиционные действия не приняли организованного характера. За это время было организовано два важных враждебных нам собрания – одно в Ялте, другое – в Акмесджите.
Собрание оппозиции в Дерекое
От нашего местного комитета в Ялте мы узнали, что тамошние оппозиционеры, созвав представителей всех сел Ялтинского уезда, готовят большое собрание в Дерекое. Из-за этой новости я, Сеитджелиль Хаттатов и Амет Озенбашлы отправились туда. Когда мы добрались до Дерекоя, мы обнаружили перед собой несколько сотен человек, прибывших из окрестных деревень и готовых к началу обсуждения, среди них – часть ялтинских богачей, а также мирового судью Мемета Бекирова, который ранее в этих местах уже принимал участие в нашей деятельности по национальному подъему и, кроме того, играл важную роль в создании Благотворительного общества и учреждении кооператива, а далее – выученного в стамбульских медресе, слушателя богословских лекций, молодого, пламенного, интеллигентного имама и хатиба из Дерекоя Ибрагима Тарпи.
Это событие было очень важно для нас, ведь основной целью этой оппозиционной акции было не изменение нескольких пунктов в нашей программе, а подрыв авторитета нашего Исполнительного комитета. Они начали распространять среди населения агитацию, что центральный комитет не нужен. В этом заметно чувствовалось влияние россиян – сторонников царизма. Эти люди сотрудничали в Акмесджите со сторонниками царизма – мурзами и ретроградами. Поэтому мы придавали большое значение предотвращению их деятельности. Другой причиной, усиливавшей решительность нашего настроя, было стремление оставить незыблемым решение центрального комитета отправить единую делегацию от всего Крыма на Всероссийский съезд мусульман, который, как следовало из сообщения, полученного в середине апреля, должен был пройти в начале мая в Москве [состоялся 1-11 (14-24) мая 1917 года].
Когда мы прибыли на собрание, там приступили к избранию председателя. Я попросил о слове человека, который до избрания председателя должен был проводить собрание, и, обратив внимание, что не пристало наши национальные проблемы, которым необходимо уделить много часов, обсуждать, стоя под открытым небом, предложил перейти в гостиную. Организаторы собрания колебались, в то время как большинство собравшихся сочло мое предложение правильным и прошло в зал. Пока участники дошли до здания, расположенного на расстоянии примерно 5 минут пути, я объяснил некоторым из числа прибывших из деревень понятным для них языком, насколько вредно оставаться в оппозиции к нам, и что мы не ожидали этого от них. Под влиянием моей аргументации мои собеседники затем поговорили со своими земляками и убедили их, что результат деятельности, которую они затеяли, потрясет все наше национальное дело.
В длинной речи я рассказал о наших взглядах на права женщин и на земельный вопрос, кроме того, я впервые сформулировал «крымский вопрос»
Когда мы собрались в здании, я заявил, что мы тоже выдвинем кандидата, и им будет Сеитджелиль Хаттатов. Когда Сеитджелиль был избран председателем подавляющим большинством голосов, часть тех, кто готовил все дело против нас, начала кричать и в гневе покинула собрание. Мы продолжили заседание. В длинной речи я рассказал о наших взглядах на права женщин и на земельный вопрос, кроме того, я впервые сформулировал «крымский вопрос». Я объяснил, что больше, чем вопросом о земле, которой каждый из нас владеет в отдельности, следует озаботиться проблемой, что будет с нашей общей землей – родиной.
В период Первого Курултая, Слева направо: Сеитджелиль Хаттатов, Асан Сабри Айвазов, Номан Челебиджихан, Джафер Сейдамет. Бахчисарай. 1917 год
Наша цель состояла в том, чтобы раздать эту землю безземельным татарским крестьянам
Мы предлагали, чтобы в Крыму, в области ялыбойлю [Южный берег], каждый владел не более чем пятью гектарами земли. Очень немного было крестьян, имевших столько земли. Собственность, превышающая эту норму, со времен Екатерины II, которая наши земли начала раздавать своим фаворитам и генералам, которые по-зверски уничтожали нас, находилась в руках российского дворянства. Наша цель состояла в том, чтобы раздать эту землю безземельным татарским крестьянам и, с другой стороны, положив определенный предел земельной собственности, избежать социальной несправедливости. Очевидно, со столь важными заданиями мы не могли прислушиваться к возражениям и интригам нескольких или нескольких десятков богачей. Поскольку крестьяне сами знали, что и мы владеем немалым количеством земли, в ходе речи я затронул эту тему: «Полагаю, что и у меня не меньше земли, чем у больших землевладельцев... Поэтому, если я защищаю идею раздела земель, то совершаю это, потому что знаю важные причины, которые делают это необходимым для нашего народа и нашего будущего, и хочу, чтобы это стало понятным». Мои слова произвели на слушателей большое впечатление.
После моей речи и после выступлений моих товарищей участники единогласно заявили, что выражают доверие центральному Исполнительному комитету, и дали слово, что не отступят от его решения.
Продолжение следует.
Примечание: В квадратных скобках курсивом даны пояснения крымского историка Сергея Громенко или переводы упомянутых Сейдаметом названий, а обычным шрифтом вставлены отсутствующие в оригинале слова, необходимые для лучшего понимания текста.