«Неплохо было бы, если б евреев переселяли куда-нибудь в Крым». 85 лет Еврейской автономной области

В 2019 году Еврейская автономная область (ЕАО) отметила 85-летие: постановление о ее образовании было принято в мае 1934 года.

ЕАО была создана на территории, никогда до этого не принадлежавшей евреям. Согласно постановлению Совнаркома от 28 марта 1928 года, "трудящихся евреев", которые "не имеют возможности заняться производительным трудом на старом месте", попросту вывозили в эти места из Центральной России, Украины, Белоруссии, Грузии, Азербайджана. Сейчас это единственное в мире (кроме Израиля) еврейское административно-территориальное образование с официальным юридическим статусом. И это при том, что евреи составляют менее 1% населения ЕАО.

Памятник первым переселенцам в Биробиджане

"Людей выбросили посреди тайги"

Планы по переселению евреев на Дальний Восток стали обсуждаться еще в начале 1920-х годов. Задачи было две: обжить малонаселенные восточные земли и чтобы при этом "весь мир увидел, что в Советской России успешно решается "еврейский вопрос", а представители этой нации имеют в СССР такое же право на создание собственной республики, как и любой другой народ".

В 1924 года был создан Комитет по земельному устройству трудящихся евреев (КОМЗЕТ) – ему предстояло решить вопрос с переселением.

Весной 1928 года на станцию Тихонькую на Транссибе (сейчас это город Биробиджан – столица ЕАО) стали прибывать первые поезда с переселенцами.

Станция Ин на Транссибе, 1928–29 годы

Как рассказывает Валерий Гуревич, заведующий лабораторией Института комплексного анализа региональных проблем ДВО РАН, к началу ХХ века на территории нынешней еврейской автономии было всего несколько поселений для обслуживания железной дороги: поселки Бриакан, Бира, Ин, станция Тихонькая, несколько поселений коренных народов и казачьи станицы.

– Конечно, неплохо было бы, если б евреев переселяли куда-нибудь в Крым (такой вариант тоже обсуждался, как и переселение на Алтай и в Приазовье. – прим. С.Р.), – говорит Валерий Гуревич. – Однако в то время там остро стоял национальный вопрос, были сильны татарская и украинская диаспоры. Эти районы активно заселялись и русскими. А тут были свободные земли. Тем более уже проводились экспедиции, которые показали: в этих местах есть крупные месторождения марганца, олова, известняка. Осваивать эти места было необходимо в интересах государства.

Родители исследователя тоже приехали в Биробиджан одними из первых, в 1930-е годы. Мать родом из Каменец-Подольского, отец – из Черниговской области.

– Неизвестно, были бы они живы, если бы не переезд. На Черниговщине, например, откуда родом отец, во время войны всех евреев расстреляли, а семья мамы благодаря переезду спаслась от голодной смерти, – рассказывает Валерий Гуревич.

Историю еврейского переселения он восстанавливает много лет. Буквально по крупицам. Так, недавно обнаружился "американский" фотоальбом о строительстве Биробиджана.

– Нашли мешок пленки у товарища в США, который тоже занимался темой еврейского переселения, – говорит Валерий Гуревич. – На пленках фотографии, копии журналов, газет. Вот только записаны они на чем-то вроде рентгеновской пластинки, размер изображений – полтора на полтора сантиметра. Найти сканер для восстановления таких изображений почти нереально. Но там вся наша жизнь с 1928 по 1941 год на газетных разворотах на идише и английском языке. С этим материалом нам работы не на один год. Но с такими находками каждый раз я убеждаюсь, что ни черта мы не знаем свою историю.

Группа первых переселенцев из Винницы

Но и уже собранного материала достаточно для того, чтобы понять, как проходило переселение.

До его начала исследователь "вопроса колонизации" восточных территорий Борис Брук побывал в экспедиции в тех местах. Вернувшись, доложил, что перед приемом переселенцев нужно сделать дороги, поднять целину, построить жилье – ничего этого на территории, отведенной под "колонизацию", не было.

Вот воспоминания участника экспедиции (записи сохранились в госархиве ЕАО, но имя их автора утрачено):

"Приехали мы в Тихонькую поздно ночью. Поезд нас быстро выбросил на полотно железной дороги и умчался дальше. И действительно, это была "Тихонькая" – тихая, глухая, таежная станция. Ближайшим населенным пунктом было село Александровка (ныне Бирофельд) в 50 километрах от Тихонькой. Дорога была такой, что по ней пробраться можно было только верхом на лошади, а груз перевезти вьючно. По этой дороге мы до Александровки шли семь суток и не встретили ни одного живого человека".

Местные жители у вагона членов экспедиции, конец 1920-х годов

Исследователи сделали заключение: с учетом необходимой подготовки переселение можно начинать примерно через 1,5 года. Но никакой "инфраструктуры" для переселенцев не подготовили. Первые евреи прибыли в эти места уже через 1,5 месяца после представленного отчета. Людей увезли за тысячи километров от дома и буквально выбросили на пустое место посреди тайги. Вместо того, чтобы заняться земледелием или освоением месторождений, как это планировалось, переселенцам предложили осенью и зимой 1928–29 годов поработать на лесозаготовках, чтобы просто заработать себе на жизнь.

Работа в одной из переселенческих артелей

– По сути, их бросили здесь неподготовленными. Из южных частей Украины евреи добирались сюда не меньше месяца, потом жили в наскоро построенных бараках или палатках. Они были не готовы к комарам, мошке, влажному жаркому климату. Однако все держалось на бешеном энтузиазме, который подкреплялся сильной идеологической "накруткой", – рассказывает Валерий Гуревич.

Комиссия экспертов из американских ученых, командированных организацией "Икор" на восток в 1929 году, на основании увиденного заключила, что "еврейские переселенцы сумеют превратить Биробиджан в цветущую страну". Еврейским поселенцам оказывал помощь Амбижан (Американский комитет по поселению иностранных евреев в Биробиджане). В середине 1930-х годов и после Второй мировой войны Биробиджану помогали также некоторые еврейские организации Канады, Западной Европы и Южной Америки. Эти организации собирали пожертвования для Биробиджана и пропагандировали идею его заселения евреями. В начале 1930-х около 1,4 тыс. еврейских иммигрантов прибыло в Биробиджан из США, Южной Америки, Европы, Эрец-Исраэль и других стран и регионов.

Первые переселенцы – члены коммуны "Икор". 1928 год

Ссылка или "новое гетто"?

На официальном сайте ЕАО упоминается книга Геннадия Костырченко "Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм". В ней, в частности, говорится о планах по переселению в регион уже к 1938 году 150 тыс. евреев.

Сейчас многие считают: фактически это была ссылка под видом создания автономии. А писатель Илья Эренбург называл Еврейскую автономную область "новым гетто". Однако Валерий Гуревич подчеркивает: первые переселенцы ехали сюда добровольно. Призывы строить национальное поселение звучали изо всех газет, заявления о создании еврейского поселения КОМЗЕТ направил во все международные еврейские организации, так что на восток прибывали переселенцы не только из СССР, но и из других стран.

Работа в переселенческой коммуне

Вениамин Бранд, польский врач и журналист, с родителями бежал в Советский Союз от нищеты и антисемитизма. Сначала семья жила в Харькове, а затем Вениамин решил строить "светлое будущее" на Дальнем Востоке. Об этом он пишет в своей книге воспоминаний "Из прошлого":

"От Москвы до Биробиджана мы ехали двенадцать суток в общем вагоне на верхних полках. Прибыли мы в Биробиджан глубокой ночью. Новый вокзал еще не был закончен. "Приземлились" мы в одноэтажном тесном станционном помещении, едва освещенном, битком набитом пассажирами, в большинстве своем евреями и корейцами. Это была станция Тихонькая. Первое впечатление от края-мечты, как говорится, неважное. Но молодости дано драгоценное чувство оптимизма – не вешать нос. Настроение у нас было приподнятое, так как мы прибыли на место. Сам город не ошеломил нас своим видом. Несколько двухэтажных деревянных домов без всяких прикрас. Но это нас не разочаровало. Строительство здесь только началось".

Первая группа переселенцев из Аргентины и Германии. 1931 год

О первых годах жизни на Дальнем Востоке мать и отец Рахмиля Ледера, председателя совета биробиджанской еврейской религиозной общины "Фрейд", рассказывали мало. Но воспоминания первых переселенцев он – часто неожиданно для себя – находит до сих пор.

– Недавно мне принесли обложку журнала "Трибуна" и спрашивают: а ты не знаешь, кто изображен на снимке? – рассказывает Рахмиль Ледер. – А я говорю: да это же мой отец! Вот отсканировал себе, оставил как память.

Та самая обложка журнала "Трибуна"

Родители Рахмиля Ледера приехали в будущую столицу Еврейской автономии Биробиджан в 1930-х годах.

– Мой отец был родом из Польши, учился в Витебске в техникуме, потом поступил в МГУ на еврейское отделение. А вскоре откликнулся на призыв к молодежи – строить город на Дальнем Востоке. Отец вначале приехал в поселок Биракан, был обычным рабочим. В 1934 году с Украины в те края приехала моя мать: ее семья спасалась от голодомора, и переезд буквально уберег их от смерти, – рассказывает Рахмиль Ледер. – Мои родители познакомились и через несколько лет переехали в Биробиджан. Условия сначала были, конечно, не самые лучшие. Город был сплошь из деревянных домов и бараков, прямо на его территории находились большие болота. Но это казалось не столь важным – главное, здесь царил настоящий еврейский колорит: все говорили на идише, все учили язык.

Рахмиль Ледер

Как рассказывала мама Рахмиля Ледера, на первых порах в бараках выделяли одну комнату на три семьи – одно семейство от другого отделяла только шторка. Переехать в глинобитный дом семье удалось лишь в 1940-х годах. Глава семьи смог устроиться бухгалтером в первую организацию кооперативной торговли.

– Многие любят говорить о том, что это была ссылка. Но если бы люди не уехали из родных мест, неизвестно, смогли бы они там выжить. К тому же лично мне старики из числа первых переселенцев подтверждали: семьи сюда переезжали даже из Аргентины. Оттуда уж точно принудительно никого не переселяли, – рассказывает Рахмиль Ледер. – Люди хотели построить настоящую еврейскую республику.

Переселенец из Аргентины, председатель колхоза "Икор" Иосиф Форер

Переселенцы прибывали группами, от 100 до 500 человек. Вместе с ними на станцию Тихонькая везли эшелоны техники и инвентаря. При этом в Тихонькой – будущем Биробиджане большинство из них не оставалось, людей распределяли на участки в другие поселения, рассказывает сотрудник областного архива Надежда Баёва. В будущей столице области они лишь получали инвентарь, лошадей, объединялись в товарищества – этого требовали условия переселения.

…Первый год был самым тяжелым. И не только из-за многочисленных организационных проблем. В 1928 году в области произошло сильное наводнение. Несколько участков, которые следовало заселять в первую очередь, были полностью отрезаны от мира. Как рассказывает Надежда Баёва, некоторым людям приходилось спасаться на деревьях до прихода помощи.

"Потоки воды беспрерывно лили на головы переселенцев, пробивали палатки, размыли поля, луга, дороги, залили сенокосы. Реки и речушки вышли из берегов и залили все кругом. Наведенные временные мосты снесло. Связь с Тихонькой была прервана. Переселенцы оказались отрезанными от внешнего мира на 18 суток. Доставка продуктов временно прекратилась. От сырости, холода, недостачи пищи среди людей начались заболевания. Люди выглядели как тени. Намаявшись за весь день в поле, на сенокосе или строительстве, они приходили к вечеру усталые и не могли из-за комаров как следует отдохнуть…" – вспоминал один из переселенцев.

Несмотря на первоначальный энтузиазм, около половины переселенцев в первый же год вернулись на родину, некоторые уехали в другие города Дальнего Востока. Приезжали новые переселенцы, но скоро многие из них также разочаровывались и возвращались обратно.

Комиссия в коммуне "Икор". 1929 год

"Осталось только название"

В первые годы заселения нынешней территории ЕАО строилось и перестраивалось одновременно несколько поселений: Бирофельд, Опытное поле, Валдгейм…

– Никаких церквей и синагог, конечно, не было – это ведь были "безбожные" 1930-е годы. Храмы стали восстанавливаться уже в позднее советское и постсоветское время, причем православные церкви появились раньше, чем синагоги. А в 30-е агитационная работа была большая, и сюда переехали писатели, поэты, музыканты – творческая еврейская элита, – рассказывает Валерий Гуревич. – Ко времени, когда станция Тихонькая стала поселком городского типа Биробиджан (а это 1931 год), в ЕАО жили 40 тысяч человек, а к началу войны население области уже составляло 140 тысяч жителей.

Здание райисполкома в Биробиджане. 1930 годы

Деньги на освоение области искал КОМЗЕТ, помогали и международные еврейские организации. В 1930-х здесь строятся многочисленные предприятия – от добывающих до швейных.

– Биробиджан становился столицей легкой промышленности. Здесь, например, была швейная фабрика, на которой работало 1500 человек. Пальто, шубы, носки, чулки, белье для всего Дальнего Востока – все было отсюда. Затем появилась обувная фабрика, где производили более 3 миллионов пар обуви: от сандалий до валенок, – говорит Валерий Гуревич. – В городе издавались газеты и журналы на идише и на русском, работал еврейский театр, местное радио…

В годы Большого террора многие из тех, кто осваивал эти земли и создавал еврейскую автономию, были репрессированы. По некоторым данным, в ЕАО было репрессировано около 7000 человек, большинство – по 58-й статье. Из них 1236 расстреляны.

Репрессировали людей по основаниям, общим для всей страны: "шпионаж", "контрреволюционная деятельность", раскулачивание. Но кроме того, жители области пострадали и от репрессий с "национальной спецификой". Во второй половине 1940-х годов начался очередной виток "борьбы с безродными космополитами", а в начале 1950-х органами НКВД было организовано так называемое "Биробиджанское дело". По обвинению в антисоветской националистической деятельности к 25 годам лагерей были приговорены 8 человек – тогдашние руководители ЕАО и известные в области люди.

Есть версия, что эти и многие другие дела того времени, разоблачавшие "международные антисоветские сионистские организации" и "сионистский заговор", а также многочисленные антисемитские публикации в советских изданиях начала 1950-х были своего рода "подготовкой" к тотальной депортации евреев на восток, в ЕАО. Якобы на территории области уже строились лагеря для высланных, рассчитанные в общей сложности на 150–200 тыс. человек.

Но исследователь истории того периода Элиэзер Рабинович в своей работе "Возвращаясь к 1953-му: страна была готова к депортации евреев" заявляет, что не существует ни одного документа (например, соответствующего постановления), который бы подтверждал подготовку к депортации. Впрочем, пишет он, нет и документов, которые бы опровергали такие планы.

"Могла ли депортация произойти? Да, безусловно, вне всякого сомнения, если бы этого пожелал оголтелый параноидальный антисемит во главе антисемитского государства и послушного правительства того времени. Под влиянием Эренбурга он отложил расправу, а потом умер и не успел", – пишет Элиэзер Рабинович.

Что касается известного обращения писателя Ильи Эренбурга к Сталину, то, как подчеркивает исследователь, Эренбург в письме апеллирует не к гуманности вождя, а, так сказать, к "практической необходимости".

"Мне кажется, что единственным радикальным решением еврейского вопроса в нашем социалистическом государстве является полная ассимиляция, слияние людей еврейского происхождения с народами, среди которых они живут. Это срочно необходимо для борьбы против американской и сионистической пропаганды, которая стремится обособить людей еврейского происхождения. <...> С точки зрения прогрессивных французов, итальянцев, англичан и пр. нет понятия "еврей", как представитель некоей национальности, слово "еврей" там означает религиозную принадлежность, и клеветники смогут использовать <...> для своих низких целей", – говорилось в письме Эренбурга Сталину.

Депортация не состоялась. Однако уже после "биробиджанского дела" в Еврейской автономной области сменилось руководство, прекратилось преподавание в школах на идише, закрылись еврейский театр и альманах "Биробиджан"… Исследователи отмечают, что именно тогда от еврейской автономии, по сути, осталось только название, а как культурная национальная единица она фактически прекратила существование.

Но массово уезжать из региона (и вообще из страны) люди стали много позже – в 1990-х. В 1993 году Еврейская автономная область была выделена из состава Хабаровского края и стала равноправным субъектом РФ, причем на тот момент единственным в стране регионом со статусом автономной области. И тогда же началась большая эмиграция из ЕАО в Израиль. Только с 1994 по 1998 год из области уехало почти 60% проживавших в регионе евреев. А сейчас в области на еврейское население приходится меньше процента: из 160 тысяч жителей ЕАО – примерно полторы тысячи человек.

Памятник жертвам Холокоста в Биробиджане

В последние годы стали говорить о том, что Еврейская автономная область может быть ликвидирована как самостоятельный российский регион. Например, биробиджанский публицист Валерий Фоменко считает, что "как всё искусственно созданное, ЕАО обречена на естественное исчезновение как отдельный субъект РФ". Журналист говорит, что в последний раз слышал еврейскую речь на улицах Биробиджана лет 30 назад, и говорит "о почти полном исчезновении еврейского языка, письменности да и вообще национального еврейского колорита в Биробиджане".

Многие родственники историка Валерия Гуревича еще в 1990-е годы уехали навсегда в Израиль. Но сам он родные места бросать не хочет.

– Когда начиналось переселение в 1920-е годы, была возможность создать настоящую еврейскую республику. В те времена можно было пригласить сюда первоклассных специалистов, строить жизнь с нуля. Да и во время и после войны такая возможность была – сотни тысяч европейских евреев искали убежище. А во время перестройки, когда границы открылись, а предприятия развалились, уезжать начали не из-за антисемитизма или чего-то подобного – просто кушать нечего было. Многие руководители области, вроде бы русские по происхождению, в то время внезапно находили у себя еврейские корни и тоже уезжали. А сейчас я читаю программы развития нашего региона – а там всё то же самое, что предлагали первые исследователи, изучавшие эту территорию еще до начала переселения. Выходит, возвращаемся к истокам.