«Атмосфера страха»: годовщина керченской трагедии

В четверг, 17 октября, в Керчи объявлен день траура в связи с годовщиной трагедии в Керченском политехническом колледже. Тогда, по данным российского следствия, студент Владислав Росляков устроил взрыв и расстрелял часть учеников и педагогов. Всего погибло 22 человека.

После этого в аннексированном Крыму объявили меры по ужесточению борьбы с терроризмом. В частности, выделяются средства на установку новых заборов в образовательных учреждениях и общественных местах полуострова. Кроме того, российские власти заявляли о намерении перевести охрану всех учебных заведений Крыма на вневедомственную охрану Росгвардии.

Журналистка из Керчи Елена Лысенко рассказывает, как массовое убийство в колледже отразилось на местных жителях и как ведут себя родственники погибших.

– Люди стали более молчаливыми, меньше отвечают на вопросы. Те, кто был на месте событий, родственники, практически ничего не рассказывают, не говорят. Город небольшой, многие друг друга знают, и были случаи, когда люди узнавали, что у их знакомых кто-то погиб, пытались деликатно расспросить, но ни на какие разговоры родственники и свидетели трагедии не идут. Это говорит о том, что, скорее всего, с ними проводилась какая-то работа российских спецслужб, чтобы они не рассказывали никаких подробностей трагедии. Люди даже боятся спрашивать об этом. Поэтому очень многие думают, что официальная версия не совсем правдивая, что были другие еще нюансы, но, к сожалению, узнать, что же произошло на самом деле и были ли у Рослякова какие-то сообщники или руководители, не получается. Керчане хотят узнать правду, но информация подается только в поддержку официальной версии.

Елена Лысенко

Елена Лысенко напоминает, что опубликованная российскими силовиками видеозапись из колледжа была неполной.

– Наверняка есть другие какие-то видео, которые никто не показывает. Есть какая-то атмосфера страха, которая касается этой трагедии, и недоговаривания. Может быть, когда-нибудь правда все же всплывет, и мы все же узнаем, как один человек мог убить столько людей. Некоторые еще лечатся до сих пор, много людей с инвалидностью. В городе появилась Росгвардия, они достаточно вольготно себя ведут, нарушают иногда правила дорожного движения, чувствуя безнаказанность. В школах усилили контроль, теперь можно зайти только по паспорту в учебные заведения, ставятся заборы. Они еще не везде, потому что денег нет, но вот автовокзал огорожен забором, и люди возмущены: непонятно, какая безопасность от него может быть. Если стрелять из автоматов, он не поможет, потому что он сетчатый, а если загорится транспорт, убежать оттуда будет очень сложно, будет давка.

Трагедия в Керченском колледже. Как это было (фотогалерея)

Между тем исполняющая обязанности министра образования, науки и молодежи Крыма Наталья Гончарова в годовщину трагедии сообщила российскому агентству ТАСС, что большинство школ аннексированного Крыма на данный момент не обеспечены защитой профессиональных охранников:

«Что касается физической охраны, она остается на сегодняшний день проблемной, потому что только 1% школ (всего в Крыму их 546 – КР) пользуется услугами Росгвардии, чуть более 10% – имеют договоры с частными охранными фирмами».

«В нашей памяти светлый ваш образ»: в Керчи почтили память погибших (фотогалерея)

Гончарова добавила, что введение повсеместной охраны силами Росгвардии требует большого финансирования. Кроме того, российские власти Крыма сформировали программу по установке ограждений вокруг школ и детских садов. Меры включают в себя установку заборов там, где их нет, и ремонт существующих, объем финансирования оценивают в 2,5 миллиарда рублей.

Российский общественный активист, глава организации «Чистый берег. Крым» Владимир Гарначук полагает, что эти меры на самом деле малоэффективны и скорее направлены на освоение российского бюджета.

– В Росгвардии служит около полумиллиона человек, и ее единственная цель – это подавление протестов против режима. Чтобы занять этих людей во время, когда нет бунтов, им дали вот такую работу в виде охраны учебных заведений. На мой взгляд, ситуация неоднозначная, это неэффективная система по контролю над детьми. В других странах мира, в том числе в развитых, охраны школ нет. Что касается заборов, я не знаю, для чего это все делается, единственная мысль – это освоение бюджетных средств. Никакой функции данные ограждения, как правило, не несут. Они говорят, мы так защищаемся от терроризма, но как ведут себя террористы? Перед входом в автовокзал, в аэропорт у рамок скапливается толпа людей, спешащих на эти рейсы. Что мешает террористу совершить подрыв среди них, без прохождения через металлодетекторы?

Владимир Гарначук

Эксперт по силовым структурам, экс-сотрудник Главного управления СБУ в Киеве Иван Ступак считает Росгвардию единственным бенефициаром повышения мер безопасности в Крыму.

– Любая проблема – нужен забор. Проблемы с внешним миром – давайте интернет отрежем. Стрельба в колледже – давайте забор поставим. Это не комплексное решение проблемы, а ситуативное и неэффективное. Нужно было узнавать, что было причиной, почему этот парень взялся за оружие, что подвигло его. Забор – это больше «плюшка» для Росгвардии, только ей будет выгодна эта ситуация. В такой истерии, в такой ситуации небезопасности она сможет взять большее количество объектов под охрану, получить больше бюджетных ассигнований. Охранник – деньги, рамка в школе – деньги. Если у человека созрел такой умысел и он увидит, что школа за забором, ее охраняют, пар найдет слабое место и выйдет в другую щель. Это может быть супермаркет, ЖЭК. Они же не смогут все оградить забором.

Иван Ступак

Иван Ступак убежден, что защитить от таких атак может только комплексная совместная работа спецслужб и других структур.

– Где были сотрудники ФСБ, которые хвалятся тем, что ловят «украинских диверсантов», членов «Правого сектора» и дают им по 15 лет тюрьмы, предотвращают теракты в Крыму? Почему дала сбой система продажи оружия? Керченский стрелок ведь купил его без проблем – значит, была медкомиссия, которая признала его вменяемым, или же он купил эту справку? Вот здесь надо было разбираться, кто допустил ошибку. Конечно, проще всего забор поставить, рамку металлоискателя, посадить охрану в каждом корпусе. Это будет стоить вам 2,5 миллиарда рублей – отлично, вот и порешали. Еще до этой трагедии должен был сработать институт участковых в полиции. Участковый обязан знать чуть ли не в лицо всех жителей своего микрорайона, вести учет людей, у которых есть разрешение на хранение оружия, беседовать с ними на предмет их адекватности. Нужна работа на упреждение этого ЧП, а не постфактум.

Елена Лысенко отмечает, что стрельба в керченском колледже была первым подобным событием в крымской истории и произошла именно после аннексии полуострова.

– В России люди привыкшие к таким терактам, трагедиям, смертям, массовым убийствам. Крымчанам тоже, к сожалению, приходится привыкать, которые очутились в российских реалиях. Многие так и говорят между собой: «Что вы хотели, мы теперь в России, надо привыкать».

(Текст подготовил Владислав Ленцев)