«Украинский язык – доступ к возможностям». Зачем Украина убирает школы на русском языке обучения

«Русскоязычные школы еще есть. Но с сентября 2020 года они переходят на украинский язык обучения». Российские СМИ трактовали это заявление министра образования и науки Украины Анны Новосад как обещание «максимально ограничить обучение на русском языке – родном для половины жителей Украины».

Зачем Украина убирает школы на русском языке обучения? Сколько их осталось и в каких регионах? И значит ли это, что русский язык с 2020 года в Украине станет для школьников фактически иностранным? Об этом в эфире Радио Донбасс.Реалии говорили эксперт по образованию Украинского института будущего Николай Скиба и заместитель директора школы №2 в городе Красногоровка (Донецкая область) Елена Бардак.

– Николай, в российских СМИ очень много публикаций появилось после этого заявления. Там отмечают, что для половины украинцев русский язык родной. Насколько это отвечает действительности?

Николай Скиба: Вопрос, откуда они это знают, какие исследования проводились?

Даже если человек родился еще во время Советского Союза, когда этот язык был официальным или когда на нем говорили родители. Это язык доминирования и для России получается так, что, где звучит русский язык, они считают, есть интересы этой державы, которые они собираются «защищать». Это происходит не только в Украине, но и в Эстонии, Латвии и других странах.

Другое дело, как этому противостоять, всегда ли надо использовать линейные ответы. Тут есть вопросы, в том числе, к украинским политикам.

– Максимально свежий соцопрос, проведенный с 28 февраля по 11 марта Киевским международным институтом социологии. Конечно, без оккупированного Крыма и неподконтрольной части Донбасса. Украинцы, на вопрос о том, на каком языке они разговаривают с родными, 46% – преимущественно или только на украинском, 28% – преимущественно или только на русском. Еще 25% в равной степени разговаривают на русском и украинском языках. То есть, сразу видна манипуляция.

Николай, с сентября 2020 года все русскоязычные школы переходят на украинский язык обучения. Что это означает?

Николай Скиба: Закон про образование был принят еще в 2017 году. Это 7-я статья, она была очень дискуссионная. Потом было решение Венецианской комиссии и были приняты изменения в этот закон, которые касались именно этой статьи и немного других сроков перехода школ меньшинств на преподавание украинского и пропорции.

Для многих жителей Украины язык это вопрос более ситуативный, вопрос инерции. Другой момент, язык, который называется русским и на котором разговаривают в Украине, это не чисто российский язык. К сожалению, пока политики не могут набраться смелости защищать этот язык украинским законодательством и признать, что в Украине есть этот русский, который на самом деле украинский русский.

Николай Скиба, эксперт по образованию Украинского института будущего

Если возвращаться к конкретному вопросу. Школы в Донецкой, Луганской области и учительская среда, даже во времена Советского Союза, были центрами, где украинский язык сохранялся, да, он вытеснялся из бытовой сферы, его фактически не было в органах власти, на предприятиях. Но в школах он оставался.

Это опять же вопрос настроения, он не структурный. Если есть меньшинство, для него принципиально важно говорить на своем языке, потому что это часть идентичности. Ситуативное русскоговорение, украиноговорение, обычно, это – вопрос выбора для многих.

– Но согласно закону, со следующего года русский язык будет иностранным?

Николай Скиба: Да, русский язык согласно букве закона, иностранный. Даже если мы когда-то сможем принять русский как еще один язык, который есть в Украине… Многие боятся факта признания русского украинского, как рабочего языка, мол он сразу станет официальным и будет вытеснять украинский. Для этого нужно разграничить государственный язык, официальный язык и рабочий. Этот русский украинский в ближайшие десятилетия не должен подниматься до уровня официального. Хотя как рабочий он может быть, возможно, даже в учебном процессе.

Но поскольку высшая школа говорит по-украински, профессиональная среда на украинском. И чтобы ученик успешно интегрировался в социум, рабочую среду, это часть прав учащегося владеть инструментарием. Прагматически ему важно знать этот язык, чтобы сдать экзамены, учиться в университете и так далее.

– Но смогут ли в новых условиях украинские дети освоить русский язык?

Николай Скиба: Министерство подчеркивает: для тех, кто хочет сохранить этот язык, есть опции, например, уроки литературы, факультативы.

Самое главное, нужно понимать, что этот язык не под угрозой. Сколько медиа издается на этом языке, и мы сейчас ведем разговор по-русски. Если дети не учат его в школе, они его слышат, на нем читают, доступны материалы, где можно сверить грамматику, лексику. Чего не скажешь про украинский язык. Если его не будет в школе, нет дома, тогда вопрос, где человек его может освоить.

– Николай, известно, сколько русскоязычных школ и в каких регионах они находятся? Насколько это большая проблема?

Николай Скиба: Их даже в Киеве были десятки, а сейчас точно не знаю. Переходят на украинский язык и есть запрос со стороны родителей. В Одесской области и в Одессе была тенденция, когда родители сначала водили детей в русскоязычные школы, подавали заявление изучать украинский язык.

По всей Украине было много школ, которые официально были как русскоязычные.

Но есть взять программы, учебники, это даже финансовый вопрос. То есть, да, в первую очередь, это вопрос возможностей. Язык это часть личной идентичности или инструмент, который дает доступ к возможностям. А другой вопрос финансовый. Потому что дублировать в таких масштабах контент на русском языке будет дорого и нецелесообразно.

Одно дело готовить материалы для изучения языка для меньшинств, другое дело, переводить всю программу на русский язык.

Елена Бардак: Мы понимаем как никто в этой зоне, что Украина наша родина и мы должны все «державною мовою». Конечно, есть какие-то проблемы. Но большая проблема, что не хватает учебников, по физике, химии. Не всегда есть на украинском языке.

Документация у нас вся на государственном языке. Наши учителя свободно владеют государственным языком. Но нас беспокоит, что учителя русского языка потеряют работу.

– Елена, на каком языке у вас ведется обучение?

Елена Бардак: На украинском.

– Вы говорите о своей позиции. А как родители относятся к тому, что все ведется на украинском языке? Насколько я понимаю, в Красногоровке в семьях говорят по-русски.

Елена Бардак: Много семей русско-украинские. Людей мало осталось и те, кто остался, дорожат школой и все понимают, что когда дети будут поступать в вузы, они будут учиться на украинском языке. Я понимаю, что это тяжело. Но в качестве обучения я не вижу изменений.

– Николай, а это нормально действует на детей, когда в школе ведется преподавание на украинском языке, а дома говорят по-русски? Это не стресс?

Николай Скиба: Я пока не видел специальных психологических исследований на эту тему, по крайней мере, в Украине. Но для детей это вполне естественно, потому что среда, в которую они погружены, она часто двуязычная. Это развивает гибкость, пластичность мозга. Даже для тех, кто традиционно русскоговорящие.

У нас английский должен сильнее звучать в сфере образования, поскольку это рабочий язык современной науки, европейского мира.

– Этот закон ведь усиливает позиции английского языка?

Николай Скиба: Частично, да. Языкам Евросоюза отдаются преференции. Мы говорим о тех языках, на которых отстаиваются права человека. Это язык не только экономически успешных государств, но государств с другой политической культурой. И это дает больше возможностей.