«Много людей терялось по дороге». Ревзие Кемалова – о депортации 18 мая 1944 года

18-20 мая 1944 года в ходе спецоперации НКВД-НКГБ из Крыма в Среднюю Азию, Сибирь и Урал были депортированы все крымские татары (по официальным данным – 194 111 человек). В 2004-2011 годах Специальная комиссия Курултая проводила общенародную акцию «Унутма» («Помни»), во время которой собрала около 950 воспоминаний очевидцев депортации. Крым.Реалии публикуют уникальные свидетельства из этих архивов.

Я, Ревзие Кемалова (Меметова), крымская татарка, родилась 3 января 1934 года в селе Тахыл Джабанах (ныне исчезнувшее– КР) под городом Акъмесджит (Симферополь – КР) Крымской АССР.

На момент выселения в состав семьи входили: отец Мемет Аметов (1894 г.р.), мать Мусема Аметова (1901 г.р.), сестра Февзие Меметова (1930 г.р.), сестра Зера Меметова (1937 г.р.), брат Сулейман Меметов (1936 г.р.), брат Ислям Меметов (1942 г.р).

На момент депортации семья проживала в селе Тахыл Джабанах. Жили в доме, построенном моим отцом. Имели большой приусадебный участок и домашнюю скотину (овцы, козы, три коровы, лошадь). Мой отец работал в колхозе заместителем председателя. Моя мать также работала в колхозе, собирала табак.

Моего старшего брата Ризу Меметова в возрасте 18 лет в начале 1944 года взяли в трудовую армию (призыв в трудовую армию осуществлялся в Крыму апреле – первой половине мая 1944 года – КР) в Московскую область. Риза через несколько лет нашел нас уже на Урале.

Из нашей семьи начальную школу посещала только моя сестра Февзие Меметова.

У моего отца была младшая сестра Шашне Аметова. Во время депортации ее выкинули мертвую из вагона где-то в районе Казахстана.

18 мая 1944 года рано утром всю нашу семью привезли в Сарабуз (с 1945 года Гвардейское – КР), а оттуда загрузили в товарные вагоны. По углам вагона была насыпана солома. В каждом углу расположилось по семье. Ехали долго, больше недели. Помню, что все было грязно, у нас было много вшей. Много людей терялось по дороге в надежде найти воду и пропитание. Много умирало от мук, страданий и голода. Мертвых выбрасывали из вагона.

Нас привезли на Урал – в Свердловскую область, город Туринск. Поселили нас, несколько семей, в хлев. Около года мы жили там. Потом нас переселили в барак, где жило около 8-10 семей в комнатках. В коридоре стояла огромная печка, на которой мы готовили лепешки из гнилой картошки и колосков пшеницы, которые собирали на полях. Отец с матерью и старшая 15-летняя сестра Февзие работали на заводе.

Возле нас была железнодорожная станция, куда мы с отцом ходили продавать папиросы «Беломор» поштучно и куда я в возрасте 12 лет начала ходить чистить снег. Потом, когда мне уже выдали паспорт, я пошла работать на завод «Лесная биржа». Работала сначала по 12 часов, а потом по 8 часов в сутки.

После 1956 года, когда вышел указ об отмене спецпоселений, мы старались уехать с Урала. В 1957 году я поехала в Узбекистан, в город Алмалык, к своей сестре Февзие. В том же году вышла замуж. Родилось у меня трое детей. Из-за развода с мужем (он бросил семью), детей вырастила и воспитала сама, работая строителем, штукатуром-маляром четвертого разряда, дважды ветеран труда СССР.

Благодаря Всевышнему мы с дочерью без мужа и внуком смогли вернуться в Крым в 2000 году.

Сегодня, прожив на родине почти десять лет, мы снимаем помещение в Феодосии у офицера Российской Федерации из Сибири.

(Воспоминание от 22 сентября 2009 года)

К публикации подготовил Эльведин Чубаров, крымский историк, заместитель председателя Специальной комиссии Курултая по изучению геноцида крымскотатарского народа и преодолению его последствий