«Беспрецедентное насилие». Победил ли Лукашенко белорусский протест?

"Первая протестная акция белорусской весны" 27 марта закончилась массовыми задержаниями: по сообщению белорусской милиции, всего в отделения были доставлены около двухсот человек. Задержания активистов, случайных прохожих и журналистов, оцепление центра Минска силовиками и военной техникой – все это не дало людям собраться на акцию ни в одном из обсуждавшихся в телеграм-каналах мест. Еще столько же было задержано во время Дня Воли 25 марта, тогда люди пытались проводить точечные акции протеста, сообщает телеканал "Настоящее время", созданный Радіо Свобода с участием "Голоса Америки".​

26 марта пресс-служба белорусского МВД заявила о предотвращении двух терактов, готовящихся, по сообщению ведомства, по указанию инициативы бывших силовиков BYPOL – в BYPOL же отметили, что это они сорвали теракт, который планировали белорусские власти 25 марта.

О том, что значит такой итог акции 27 марта, будут ли протесты дальше и что еще могут сделать силовики, в эфире "Настоящего Времени" рассказали руководитель правозащитного центра "Весна" Алесь Беляцкий и политолог Вадим Можейко.

Вадим Можейко: "Власти способны еще мобилизоваться"

Политолог Вадим Можейко об итогах белорусских акций 27 марта

– Как можно оценить то, что произошло в Беларуси 27 марта? Можно говорить, что Лукашенко бравирует?

– Мы видим, что сейчас действительно протесты возобновились не с той силой, как были, хотя это не мешает силовикам проявлять такую же жестокость и проводить достаточно много задержаний. Как справедливо шутили в соцсетях, сейчас действительно можно задерживать случайного человека – и с высокой вероятностью он окажется противником власти. Поэтому мы видим, что силовики не утруждают себя какой-то избирательностью при задержании людей: [задерживают] просто на остановках общественного транспорта.

По сути, они просто показывают свою активность и запугивают людей, конечно, частично эта тактика имеет успех, потому что такое беспрецедентное насилие, которое по количеству задержанных, по количеству политзаключенных [не имеет равных]. В Беларуси сейчас, например, [задержаний] больше, чем было в Польше во время военного положения в 80-е.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: День Воли в Беларуси: «Свобода – это жестокая вещь, она требует веры и достоинства»

Конечно, такое беспрецедентное давление на людей действует и многих запугивает, и многие вполне обоснованно боятся выходить на улицы. Собственно, именно поэтому мы не видели каких-то больших протестных колонн.

–​ Я правильно понимаю, что перехитрить силовиков не удалось? За час-два сообщили новую точку сбора, но это все равно никак не спасло ситуацию.

– Мы видели и 25, и 27 марта тотальную мобилизацию, когда силовиков, бронетехнику – у вас в кадре показывали машины с колючей проволокой, – когда все это превентивно свозили в центр города. По сути, силовики были на каком-то повышенном военном положении уже с самого утра. Да, конечно, Минск достаточно компактен, можно выехать в любую точку. Это можно перехитрить в тот момент, когда силовиков мало, когда они не так мобильны. Конечно, в такой ситуации всегда, когда есть люди, которые выходят на акции, вопреки надеждам белорусских силовиков, независимо, а не под четким руководством каких-то кукловодов. И есть силовики, которые действуют по приказу. Конечно, силовики по приказу будут быстрее подчиняться и двигаться в такой ситуации в новую точку. Поэтому эти маневры хороши тогда, когда акции более спонтанные, когда они ожидаемы для власти. Да, мы видим, власти способны еще мобилизоваться.

Много силовиков и массовые задержания: как в Минске прошел первый весенний протест (фотогалерея)

–​ Как вы можете оценить, такая мобилизация силовиков – это сильная сторона Лукашенко или, наоборот, слабая сторона?

– Я бы сказал, это вполне характерная черта для диктатуры. Их сильные стороны проявляются только в моменты кризиса, но совершенно не способны работать в нормальной жизни. С помощью силовиков можно, например, избить палкой своих политических оппонентов, но с помощью силовиков нельзя заставить работать экономику, нельзя провести реформы. И со всеми теми ситуациями, где избиение палкой не является целью, у Лукашенко большая проблема. С высокой вероятностью именно это в конечном счете и приведет к концу его правление, а не то, что у силовиков закончатся палки.

–​ Команда Тихановской перед Днем Воли запустила онлайн-голосование за переговоры с властью. На платформе "Голос" уже более 1 миллиона 600 тысяч голосов. Вы понимаете, ради чего это все?

– На "Голосе" вчера было 750 тысяч, но вдруг [количество] подросло за ночь. В конечном счете эта инициатива направлена на комбинированное давление на власть, когда, с одной стороны, символически мобилизуются люди, которые демонстрируют свою поддержку Тихановской и перемен в целом. И это позволяет как [мобилизовывать] людей внутри, так и международным партнерам демонстрировать сохраняющуюся легитимность Тихановской. И мы видим, что эта акция об идее переговоров на площадке ОБСЕ была буквально в тот же день сразу поддержана и американскими партнерами, и европейскими странами. А это значит, что была проведена большая подготовительная работа. И в конечном счете площадка ОБСЕ – это, возможно, один из лучших инструментов, потому что ОБСЕ уже институционально включает в себя и Европу, и Россию. И нет необходимости сложно говорить о том, как мы будем или не будем включать Россию. И в такой ситуации это одна из наиболее инклюзивных площадок для переговоров, если она действительно будет запущена.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: «Часть из них пробиралась через Крым». Бывшие «беркутовцы» в белорусском ОМОНе

Конечно, переговоры не являются неким чудесным инструментом, который позволяет одномоментно все решить. Конечно, нет. Но это инструмент, я бы сказал, для будущего разрешения проблем, потому что когда процесс транзита начнется, гораздо лучше, чтобы такая площадка уже существовала, и ОБСЕ как нельзя лучше подходит. Поэтому при всех недостатках этой инициативы, ведь голосованием в соцсетях самим по себе ничего не поменяешь, но это, я бы сказал, одно из лучшего из того, что сейчас реально можно ожидать и на что реально можно людей мобилизовать, не подвергая их опасности быть задержанными. Вот сейчас мы видим на экране количество людей – почти полтора миллиона. Это общее число зарегистрированных в системе "Голос" – это еще не только те, кто сейчас голосовал. Это и те, кто [голосовал во время выборов], например, вот мы видим фальсификацию выборов, ведь система изначально создавалась для фиксации голосов в бюллетенях.

Алесь Беляцкий: "Зачистка – иначе это не назовешь"

Правозащитник Алесь Беляцкий о действиях белорусских силовиков 27 марта

–​ Около 250 задержанных в Беларуси за один лишь день – 27 марта. Какова судьба задержанных – суды, аресты или кого-то, возможно, отпустили?

– Журналистов выпустили. Правда, Егору Мартиновичу выписали протоколы за участие в несанкционированном мероприятии – два протокола ему выписали. Еще примерно человек около 40 также отпустили – непонятно, по каким причинам, потому что давно уже у нас просто так никого не отпускают.

А остальные – примерно 200 человек – находились в изоляторе временного содержания. И сегодня-завтра будут проходить суды. По практике судов на прошлой неделе, у нас произошли изменения в административном законодательстве, сейчас дают или очень большие сроки – от 15 до 30 суток, или немыслимые штрафы: от тысячи до двух тысяч долларов. Поэтому вот такая ситуация.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: «Он искренне считает, что ничего не нарушил». Что говорят эксперты о дворцах Лукашенко

–​ В этот раз в субботу отличались действия силовиков при задержании либо случайных прохожих, либо тех, кто направлялся на акцию? Или все уже было стандартно и предсказуемо – тактика "хапун"?

– На самом деле достаточно много людей было задержано случайных: кто-то мусор выносил, кто-то вышел покурить на крылечко, кто-то работал и вышел перекусить. Такие случаи мы уже зафиксировали. Хватали практически всех, это была зачистка – никак иначе это не назовешь. А вообще сама суббота была таким днем военного положения в Минске, когда тысячи военных, силовиков в городе, и происходили везде такие необоснованные задержания, поэтому ничего удивительного, что людям собраться не дали, все места сбора были плотно окружены силовиками. Люди ходили где-то рядом. Ситуация абсолютно полувоенная – то, что ощущалось и 25 марта, и 27 марта в Минске.

–​ Я правильно понимаю, что журналистов задерживали целенаправленно?

– Я не могу точно сказать, но вообще задерживали всех, кто что-то снимал на телефон или как-то пробовал передавать информацию, разговаривал по телефону. Силовики были нацелены на удержание любой информации с мест проведения акции – там, где задерживали людей.

–​ На журналистку из Могилева Алину Скребунову завели дело после того, как она дала интервью телеканалу "Белсат" об ее обысках в квартире. По-моему, раньше такого в Беларуси еще не было.

– Вообще она также не один раз уже задерживалась за изготовление информационной продукции без аккредитации – это так у нас называется. Алина тоже работает на одном из средств массовой информации небелорусском и не имеет аккредитации. Поэтому ничего удивительного нет, что тот репортаж или ту информацию, которую она давала из своей квартиры после обыска, силовики посчитали, что это и есть одна из таких информаций. Поэтому я не удивлен.

–​ Более 500 человек, которые были задержаны за два дня, это соизмеримая цифра задержанных с количеством людей, которые вышли на улицы?

– На самом деле выходили тысячи, я думаю, что десятки тысяч, но собраться людям не дали, потому что ясно, что это были не сотни тысяч, но если бы люди имели возможность собраться, я думаю, мы имели бы акции в количестве 10, 20, 30 [тысяч] человек.