Новые ограничения для судов, пересекающих Керчь-Еникальский канал. Десятки задержанных судов, следующих в порты Бердянска и Мариуполя. Переброска боевых кораблей российского Каспийского флота в Азовское море. Эксперты говорят о ползучей оккупации Азовского моря Россией. Почему украинская власть ничего не делает и можно ли что-то противопоставить России?
Об этом в эфире Радио Донбасс.Реалии рассказали экс-глава Службы внешней разведки Украины, эксперт по вопросам безопасности и обороны Николай Маломуж и постоянный представитель президента Украины в Автономной республике Крым Борис Бабин.
‒ Николай, что сейчас меняется в Азовском море? Действительно ли проходит оккупация со стороны России?
Николай Маломуж: Россия выбрала стратегию ФСБ, военно-морских сил России по практическому контролю акватории Азовского и Черного морей, о чем нам известно и на уровне политического руководства, и на уровне силовых структур.
Особенно нас интересует зона Азовского моря. Мы имеем соответствующие правовые акты, предусматривающие равное использование двумя странами (Украиной и Россией) в мирный период. Как правило, не возникало проблем.
Но сегодня, когда мы находимся практически в стадии войны, Россия активизировала свои позиции спецслужб, военно-морских сил для жесткого контроля этой акватории. Это фактически контроль всех судов. За последние два месяца усилилась конфронтация, построили мост через Керченский пролив, Россия военными силами в нарушение международного права, наших двусторонних соглашений, пытается контролировать все суда: гражданские, торговые, наши и иностранные. Задерживает, осматривает и монополизирует полный контроль нашего торгового, экономического, рыболовного флота.
Россия нарушает наши перспективы международного сотрудничества. Это уже прямая экономическая и силовая агрессия в этом регионе.
Николай Маломуж
‒ То есть показать, что Украина, по крайней мере в Азовском море, не надежный торговый партнер, не гарантирует, что в порты Бердянска и Мариуполя доедут?
Николай Маломуж: Это предпосылка обесценить наши торговые перспективы, чтобы показать партнерам, что здесь опасно, будут задержки, осмотры и Украина не может отстоять интересы наших партнеров.
Если эти факторы появляются, как правило, международные партнеры постепенно отходят от сотрудничества со страной.
‒ А российские суда, останавливая и осматривая торговые суда, идущие в порты Бердянска и Мариуполя, действуют по закону, они имеют право это делать?
Николай Маломуж: Они имеют право это делать, как и мы можем делать осмотр российских судов. Но там четко предусмотрены условия причины осмотра. Должны быть реальные основания.
Сейчас нужно принять четкие законодательные акты, тогда мы сможем применять все средства защиты в Азовском море, тогда будут реальные основания у правоохранителейНиколай Маломуж
Мы имеем такое же право контролировать этот регион. Если бы мы имели мощные радиотехнические средства, чтобы выявить заблаговременно российские суда, мощную разведку, которая бы давала на предупреждение информацию, и пограничные войска, которые имели бы эффективные средства контроля и осмотра ‒ это была бы модель, которая дала бы ответ реально и практично.
‒ Сейчас Россия аргументирует это тем, что есть угрозы, диверсии для недавно открытого Керченского моста, и поэтому осматривают торговые суда.
Николай Маломуж: Эта версия появилась после задержания российского корабля «Норд», и это месть. Это может быть игра на силовом формате.
‒ Борис, каково ваше мнение по этой проблеме. Среди чиновников, представителей государства, вы единственный, кто говорит об этой угрозе. Почему?
Борис Бабин: Я могу в пределах полномочий делать определенные заявления. Если другие органы чего-то не заявляют, это не означает, что они ничего не делают. Здесь огромный фронт работ, и он не является публичным в противодействии. Моя задача информировать общество о довольно опасной ситуации. К сожалению, у нас тематика Крыма, оккупированных территории и акваторий поднимается мало.
По реагированию на задержание судов. Украина может апеллировать к убыткам, которые понесли порты из-за соответствующих расходов. Это процессы международно-правового измерения.
Нужно поднимать вопросы регулирования соглашения 1993 года о разделе вод, потому что сегодня мы видим огромные коррупционные риски. А также принятие закона Украины о внутренних водах, покрытие части Азовского моря нашей юрисдикцией, чтобы наши пограничники и другие структуры имели юридические основания предпринимать соответствующие действия для защиты наших национальных интересов.
Борис Бабин
‒ Крым де-факто аннексирован, а согласно этому договору сотрудничество в использовании Азовского моря и Керченского пролива действует. Что нужно сделать? Просто денонсировать, как это было с СНГ?
Мы знаем, как Россия относится к международным договорам. Поэтому они должны быть подкреплены нашей реальной институциональной способностью в акваториях морейБорис Бабин
Борис Бабин: Для расторжения международных соглашений существуют различные процедуры. Если это соглашение 1993 года, сегодня можно ставить вопрос о прекращении его действия. Если это договор 2003 года, он требует соответствующей процедуры денонсации, потому что он ратифицирован законом Украины. Если такая процедура будет проведена и будет принят закон о внутреннем территориальном море и прилежащей зоне, то в определенной степени это изменит юридические основания для украинских силовых и других структур.
Но мы знаем, как Россия относится к международным договорам. Поэтому они должны быть подкреплены нашей реальной институциональной способностью в акваториях Черного и Азовского морей. До осуществления это остается лишь разговорами.
‒ Николай, украинские пограничники должны охранять торговые суда, идущие в порты Бердянска и Мариуполя. Как это будет происходить, если Россия будет задерживать суда в Азовском море? Как вы видите такое силовое противостояние, если Украина будет способна и захочет это делать?
Николай Маломуж: Пограничники не имеют полномочий охранять торговые суда, они охраняют границу и противодействуют агрессии. В этой ситуации они могут обеспечивать сопровождение судна в плане осмотра. Это будет поддержка тех судов, которые осуществляют операции с Украиной.
Надо принципиально изменить законодательство. Мы говорим, что со стороны России агрессия, а это соглашение определяет мирные механизмы. Сейчас нужно это менять и принять четкие законодательные акты, тогда мы сможем применять все средства защиты, тогда будут реальные основания у правоохранителей.
Сегодня этих оснований нет, но мы можем использовать тактические методы. Противодействовать военно-морским силам, пограничным силам ФСБ. Осматривать судна России – это не очень конструктивные гонки, но, в известной степени, снижает активность с их стороны.
И надо привлечь международных партнеров, они подают иски, поднимают это на политический уровень, поднимается вопрос на уровне международных организаций и юридических институтов.
Нужен глобальный подход не только по Азовскому морю, а и по проблемам Востока. Это уже другой формат, когда ставятся глобальные проблемы мира: критические для России, США, Европы, Китая и решения по горячим точкам ‒ Украина, Сирия, иранская программа. Тогда Россия будет заинтересована в решении.
‒ Почему Украина не реагирует по силовому сценарию? Почему это игнорируется в публичном пространстве и ничего не делается?
Николай Маломуж: Мы в свое время допустили слабину еще при Кучме, когда четко не добились линии разграничения в морях. Четкая позиция должна была определить нашу границу, и никто не сунул бы к нам своего носа.
‒ Есть данные от украинской разведки, что Россия перебросила корабли Каспийского флота в Азов. Есть ли у вас такая информация, и для чего это делается? Зачем там появляются десантные, боевые и ракетные корабли?
Николай Маломуж: Россия усиливает свою мощь в Черном и Азовском морях. Это угроза со стороны НАТО, сам Крым превращается в военную базу. Они не могли оставить без внимания Азовское море, потому что это один из сегментов контроля Украины. Мы располагаем информацией, что Россия не готова к широкомасштабным наступлениям, но ведется подготовка по всему фронту.