Почему в Украине так много говорят о России, а в России – об Украине? Кто определяет темы, которые обсуждают крымчане? Что плохого в том, что украинцы продолжают смотреть российское телевидение? Об этом в «Дневном шоу» на Радио Крым.Реалии говорим с политологом, преподавателем Киевского национального университета имени Тараса Шевченка Петром Олещуком.
Янковский: Петр, вам не кажется, что в информационном поле Украины слишком много России?
Олещук: Кажется. Влияние российского информационного пространства прослеживается во всем, даже если оно не очень ясное и очевидное. И это касается не только политики, но и культуры. Создание определенных смыслов, термины, которые мы используем в дискуссии, часто имеют происхождение именно из России.
Янковский: Почему это влияние такое сильное? Ведь Украина уже почти 27 лет как независимое государство.
Россия – самый крупный создатель информационного контента на доступном для большинства украинцев языке
Олещук: Я думаю, что, если бы большинство граждан Украины с детства знали английский язык, мы бы ориентировались на США. Мы бы обсуждали Трампа и звезд Голливуда. Или, например, что происходит в британской королевской семье. А так, Россия – самый крупный создатель информационного контента на доступном для большинства украинцев языке. Книги, газеты, журналы, фильмы, радио, музыка – все это элементарно доминирует. Поэтому мы и продолжаем ориентироваться на российское информационное пространство.
Янковский: А что в этом плохого?
Олещук: Проблема заключается в сохранении культурных связей для стран, которые имеют общее историческое прошлое. В этом нет ничего удивительного. Например, Франция в прошлом имела довольно серьезную колониальную империю, из-за чего до сих пор во многих странах французский язык является доминирующим. Но Франция никаких территориальных претензий к ним не имеет, идеи возрождать империю у нее нет. То же можно сказать о Великобритании или Испании. Они спокойно сотрудничают в сфере культуры, информационного продукта. Вся Португалия смотрит бразильские сериалы, но никаких проблем и претензий тоже не возникает.
Некречая: Нужна ли крымчанам информация о том, что происходит в мире?
Олещук: В современном мире человек может найти любую информацию, это не так сложно. Вопрос не в том, нужно ли ее поставлять, а в том, готовы ли ее воспринимать.
Петр Олещук
Янковский: Почему в России и Украине такое разное восприятие одной и той же информации?
Пока мы не улучшим коммуникацию внутри страны, нам будет сложно говорить о создании информационного пространства
Олещук: Мне кажется, ключевая проблема Украины заключается в отсутствии внутренней мобильности внутри страны. Какое-то единое пространство за годы независимости у нас не сформировалось. Люди привыкли ориентироваться на некое иностранное влияние ближайших стран. Причины очевидны. Большинство украинцев никогда не выезжало за пределы своих областей, и количество таких людей возрастает в направлении движения на восток. Более того, происходила консервация неких региональных стереотипов, образов мышления. Пока мы не улучшим коммуникацию внутри страны, нам будет сложно говорить о создании информационного пространства.
Янковский: В России тоже очень много говорят об Украине. Иногда большая часть выпуска новостей может быть о том, что происходит здесь. Может ли Украина как-то воспользоваться таким интересом?
Российская информационная политика довольно продуманная. Ее не интересует Украина как таковая, это арена для воплощения российских идеологем
Олещук: Российская информационная политика довольно продуманная. Ее не интересует Украина как таковая, это скорее просто арена для воплощения российских идеологем. Например, одна из них: если будет революция, будет все плохо. Я не верю в то, что на это пространство можно влиять извне.
Янковский: Ощущаете ли вы целенаправленные усилия Украины по возвращению Крыма?
Олещук: Конечно, не ощущаю. Любые действия предполагают наличие определенной стратегии и политики. Но пока в этом вопросе все определяет Российская Федерация. Она задает смыслы, дискурс. Например, сейчас все говорят об освобождении Сенцова. Что сказала Россия? «Есть группа, там есть украинский представитель Медведчук, обращайтесь, решайте, тогда можно будет говорить». То есть именно Россия указывает формат, в котором будут происходить переговоры, через кого они будут осуществляться. И это мы говорим только о формате, даже не о сути переговоров. Вопрос Крыма тоже публично не обсуждается. Почему? Потому что Россия сказала: мы это обсуждать не будем.
Янковский: С момента оккупации крымчане постоянно находятся под давлением российских СМИ. Есть ли точка невозврата, когда люди уже перестают критически мыслить?
В Крыму целенаправленно создавался миф о «великой прекрасной России»
Олещук: Я думаю, не нужно переоценивать влияние СМИ, так же, как и недооценивать. Они эффективны только тогда, когда в их влияние входит некий резонанс с общественным мнением. В данном случае резонанс присутствует. Россия же не просто пришла, начала свою информационную политику – и все резко изменилось. Эта политика проводилась практически все годы независимости. Я не могу сказать, что дискурс на полуострове принципиально отличался. В Крыму целенаправленно создавался миф о «великой прекрасной России» – сверхбогатой, сверхмогущественной стране, в которой текут молочные реки в кисельных берегах. Потом он подкреплялся, а сейчас конкретизируется с помощью новых идеологем.
(Над текстом работала Катерина Коваленко)