Вот уже почти тридцать лет бывшие участники Организации Варшавского договора и страны Западных Балкан пытаются отыскать для себя новую идеологию, определиться со сменой парадигмы и включиться в европейские процессы.
Большинство стран региона смогло, отчасти по своей воле, отчасти благодаря помощи Запада, стать частью Европейского союза. Однако такие страны, как Россия и большинство западно-балканских стран (в частности, Сербия), которые считали, что выполняют некую историческую миссию и обладают правом на самобытность во что бы то ни стало, до сих пор сталкиваются с трудностями определения пути. В ситуации, когда мир стал взаимосвязанным и взаимозависимым, остаться вне процессов интеграции означает неминуемую стагнацию и отставание. Об этом свидетельствуют войны на Балканах. Последствия этих войн, окончившихся более двадцати лет назад, столь очевидно разрушительны, а ситуация в регионе по-прежнему столь накалена, что все стороны, кажется, готовы снова вступить в конфликт, лишь бы не пришлось отдавать "захваченные позиции".
Отсюда и поиски вдохновения для будущего в прошлом. Власти западнобалканских стран, как и России, определяют настоящее и будущее с помощью собственных интерпретаций прошлого. Тот факт, что оценки прошлого часто не соответствуют историческим фактам, не мешает строить свое видение мира. А поскольку это видение все в большей степени не соответствует ни реальному положению вещей, ни динамике мирового развития, то и в Москве, и в Белграде ищут внутренних и внешних врагов, которых обвиняют в собственных просчетах. В такой ситуации может быть решена только одна задача – отгородиться от "остального мира", который воспринимается как враждебный. Синдром "осажденной крепости", к сожалению, стал доминантным и у нас, хотя приносит он не развитие, а стагнацию.
Сербия остается заложницей этнопредпринимателей, которые извлекают выгоду из неумения страны сделать шаги к развитию
Почему Сербия не смогла определиться с ответами на многие значимые национальные вопросы, почему, например, не смогла выработать собственного отношения к антифашистской борьбе периода Второй мировой войны? Почему Белград позволяет делать это посторонним "мягким силам", которым удается переиначить отрывок сербской истории на свой лад? Один из ответов на эти вопросы таков: не будучи готовой честно проанализировать причины и последствия конфликтов с соседями, с которыми она когда-то имела общее государство, Сербия остается заложницей этнопредпринимателей, которые извлекают выгоду из неумения страны сделать шаги к развитию. В таких обстоятельствах любая поддержка России расценивается в Белграде как дружеская, стратегическая и более чем необходимая, хотя эта помощь и имеет по большей части спорный характер.
Для чего, например, Сербия влезает в непонятные и незнакомые игры, вновь задавая вопросы, на которые у всех уже есть ответ? Для чего Сербия принимает чужую символику, предлагаемую ей воинствующими группировками, такими как "Ночные волки", которые не имеют никакого отношения к сербской истории? Отношение к фашизму – ключевой фактор понимания истории Второй мировой войны. Место Сербии в этой войне исторически определено, так же как и место России. Жертвы и разрушения огромны, мериться их объемом и количеством нелепо и бессмысленно. У сербского общества нет сомнений в своем отношении к победителям и побежденным. Россия, в отличие от прочих стран-победителей, рассматривает победу во Второй мировой войне через призму Великой Отечественной, сквозь призму борьбы за национальное освобождение и сохранение своих границ и народов. В редких случаях, особенно в последние два десятилетия, акцент в Москве ставился собственно на борьбе с фашизмом. Именно так и выглядит празднование годовщин Победы – пафосный военный парад со всей атрибутикой военного превосходства. В Сербии такого отношения к войне никогда не было. Были партизанские военные парады в первые послевоенные годы, еще один состоялся под проливным дождем несколько лет назад, в честь визита российского президента Владимира Путина. Вот сегодня в Москву на торжества по случаю годовщины Победы отправился сербский президент Александр Вучич – воспользоваться случаем, чтобы еще раз подчеркнуть крепость отношений и близость идеалов Москвы и Белграда.
Западные Балканы для России – площадка для демонстрации силы, пример вмешательства во внутренние дела стран, правительства которых Москве это позволяют
После развала Югославии и войн на ее руинах отношение к борьбе с фашизмом в Сербии стало опосредованным – в том смысле, что она фактически приравнивалась к борьбе с коммунизмом, только с разными идеологическими знаками. В обстановке пробуждения национального осознания тонкая грань между патриотизмом и сербским национализмом стерлась, исчезла, победил национализм, точнее, идеи правившей в 1990-ые годы элиты. Это привело к тому, что многие эпизоды славной борьбы за освобождение и создание нового югославского общества были забыты. Важные даты периода борьбы с фашизмом оказались практически забытыми, о значении 9 мая практически не упоминалось. Россия (особенно активно после 2000 года) настаивала на том, чтобы вернуть в Сербии традиции Дня Победы во Второй мировой войне, но близким ей, России, способом, как по содержанию, так и по манере празднования. Она начала настойчиво напоминать Сербии об определенных исторических датах ее самостоятельной и совместной с Советским Союзом борьбы (освобождение Белграда, битвы на Сремском фронте). Однако в этих напоминаниях основной упор делается на православие, на славянское братство, на героическую совместную борьбу двух народов в других войнах, на вечную готовность России помогать народам Балкан.
Русский способ праздновать победу над фашизмом демонстрируют байкеры из клуба "Ночные волки". В эти дни они – в Центральной Европе, а в конце марта посетили Балканы. Запланирован был мотопробег по "сербским землям", по Сербии и Боснии и Герцеговине, но власти в Сараеве запретили мотоциклистам въезд на территорию своей страны. Александр Залдостанов остался без ордена за вклад за развитие дружбы и православия, который намеревались вручить ему власти Республики Сербской. Турне мотоциклистов получило название "Русские Балканы", одной из его целей была демонстрация московского присутствия на бывших югославских территориях – в сфере культуры и религии. Были запланированы визиты "волков" в крупные города Сербии: Белград, Нови-Сад, Крагуевац, Валево, Ниш, а также в православные монастыри Воеводины.
"Ночные волки" представляют себя гуманитарной организацией, поддерживающей православие, но на самом деле они – постоянные участники националистических мероприятий, финансируемые Кремлем, они глубоко включены в деятельность Русской православной церкви. В последние годы "Ночные волки" превратились в важный винтик пропагандистской машины Кремля. Президент России стал их самым могущественным покровителем. Кремль вытащил этих мотоциклистов с задворок общественной жизни, чтобы использовать в качестве поддержки режима Путина их косное православие и антиамериканскую риторику.
Некоторые белградские аналитики задались вопросом: угрожают ли "Ночные волки" безопасности и стабильности Сербии? Тот факт, что они не простые байкеры, но люди, тесно связанные с верхушкой российской власти, доказывает, что в ходе своих путешествий они могут выполнять и некоторые "особые" задания. Открытый национализм, связи с Русской православной церковью и с родственными сербскими организациями (прежде всего, с сербскими байкерами и военизированной группировкой "Сербская честь") свидетельствует о наличии у "Ночных волков" плотной сети контактов. Их путешествия призваны привлечь внимание прежде всего к тем сферам сербской общественной жизни, которые обеспечивают поддержание тесных исторических связей с Россией. С учетом того, что в Белграде приветствуются любые возможности разрешения косовского вопроса, байкеры приехали вовремя, чтобы напомнить о русской заинтересованности в сербских делах.
Отношения Сербии и России последних тридцати лет вообще представляют собой пример того, как прошлое может быть поставлено на службу настоящему – кажется, чтобы только затормозить развитие. Неудачный выбор идеологии после краха социализма привел к множественным попыткам как-либо определить новый статус-кво, зафиксировать государственные границы и сохранить при этом национальную идентичность. В большой стране, такой как Россия, это сделать проще, хотя Москве и нелегко отказаться от исторических постулатов, которые сделали эту империю (будь она царской или советской) значимым игроком на мировой арене. Поэтому после неудачной попытки сближения с Западом Россия медленно скатывается к тоталитарному абсолютизму.
Сербия, с другой стороны, не смогла создать из своего прошлого надежного оборонительное оружия, не смогла точно определить свои границы и выстроить национальную стратегию: раздавленная проигранными войнами, она так и осталась в неопределенности. Очевидная потеря Косово – последний акт сербской национальной драмы. В кризисных эпизодах своей истории Сербия всегда ожидала и иногда получала помощь от России. Какую? Помощь в борьбе за сохранение национальной идентичности, базирующейся на ценностях тоталитарного государства и абсолютистской власти в ее более или менее мягких формах, в сохранении православия не только как религии, но и как образа жизни. Имперская Россия всегда преследовала стратегическую цель присутствия на Балканах, и уверенней других в осуществлении этой цели Петербургу (или Москве) помогала Сербия.
Западные Балканы для России – площадка для демонстрации силы, пример вмешательства во внутренние дела стран, правительства которых Москве это позволяют. Не имея четкого представления о путях развития государства, сербская интеллектуальная, политическая и военная элиты лавируют между вечным "другом" и довольно циничной политикой Запада, основанной на принципе "кнута и пряника". Ситуация нездоровая, но все более-менее довольны и недовольны одновременно, все стараются сохранить нынешний баланс интересов.
Марта Декан – белградский политолог и блогер
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода