Как крымским татарам удалось сохранить народную музыку в условиях депортации, какие особенности народных мелодий крымских татар, и каковы перспективы развития крымскотатарской музыки и культуры в Крыму и на материковой части Украины?
Об этом в эфире Радио Крым.Реалии говорим с крымскотатарским композитором и музыкантом, Заслуженным деятелем искусств Украины Джемилем Кариковым.
– На каких музыкальных инструментах вы играете?
Я окончил музыкальное училище по классу аккордеона. Затем учился на факультете хорового дирижирования, окончил консерваторию как композитор. Ближе к сорока годам я стал заниматься нашими этническими инструментами. Но, к сожалению, они не сохранились в Крыму. После первой аннексии, которая произошла в конце 18 века, постепенно из быта крымских татар стали исчезать музыкальные инструменты. В 20 веке, когда речь шла о «советском народе», должны были стереться национальные грани, что тоже не способствовало возрождению нашей музыкальной культуры.
Я стал заниматься поиском, учиться игре на наших традиционных музыкальных инструментах. Тогда не было ни инструментов, ни методов преподавания, ни школ. Мне пришлось большую часть своих инструментов приобрести в Турции или Иране – там, где эта традиция не была прервана.
– Вы сегодня пришли к нам в студию с музыкальным инструментом. Расскажите о нем.
– Правильное название этого инструмента – узун сап багълама, или багълама с длинным грифом. Существует целое семейство этих инструментов, есть багълама с коротким грифом, мейдан сазы и диван сазы. В старину на этих инструментах играли ашыкъы, или ашуги. Это музыканты, как в Украине это были кобзари. Они пели и описывали то, что происходило.
Баглама с длинным грифом
– То есть, это была документалистика в музыке?
– Совершенно верно! Посредством музыки и пения они также рассказывали народную мудрость, наставляли молодых, рассказывали о жизни.
Свой инструмент я приобрел в Турции, потому что там эта традиция не прерывалась. Более того, из консерваторий каждый год выходит целая армия исполнителей на национальных инструментах. Благодаря этим инструментам я, находясь в Киеве на протяжении трех лет, неоднократно выезжал в Германию, Польшу, Бельгию, и везде был неподдельный интерес к музыкальному искусству крымских татар. Я был своеобразным послом от культуры.
– Как крымскотатарскому народу удалось в условиях депортации сохранить народную музыку? Как вы находили мелодии?
На протяжении веков мы потеряли не просто какие-то отдельные образцы народной музыки, у нас «выпали» целые жанры
– Знаете, с одной стороны, это очень легкий вопрос, с другой – очень сложный. Насколько мы сохранили мелодии? На протяжении веков мы потеряли не просто какие-то отдельные образцы народной музыки, у нас «выпали» целые жанры. Если сейчас спросить многих крымскотатарских музыкантов, что такое таксим, пишах... В подавляющем большинстве случаев мы не услышим ответа. А это самая настоящая крымскотатарская музыка, которая была написана за сто лет до Баха и Генделя.
Мы обладали своей музыкальной культурой, в Хан Сарае (Ханский дворец – КР) были оркестры, во дворцах крымскотатарской аристократии звучала музыка. Была музыка и религиозная, которая представлена таким жанром, как иляхи. Существовала музыка военных походов – мехтер. Впереди войска шел большой оркестр из исполнителей, которые играли на зурне (деревянный духовой музыкальный инструмент – КР), им аккомпанировали ударные инструменты – большие барабаны. Представляете, какое психологическое воздействие оказывали такие оркестры на противника? С другой стороны, они поднимали боевой дух крымского войска.
Джемиль Кариков
Как мы сохранили? Очень много мы потеряли, конечно. Где в местах депортации могла звучать музыка? Ни радио, ни телевидения не было тогда. Тем более, не было своих учебных музыкальных заведений. Музыка звучала на свадьбах, торжествах. Что-то свадебные музыканты успели сохранить. И это сыграло большую роль. Был и другой путь: ходить по старикам, записывать и потом это обрабатывать.
– Это делали?
Когда я занимался расшифровкой духовных песнопений, получил колоссальное удовольствие: было ощущение, будто пьешь мед, соприкасаешься с чем-то очень чистым
– Делали. Но это было гораздо сложнее. У меня вышли 10 сборников, посвященных крымскотатарской музыке. Там и инструментальная музыка Ханского периода, и избранные вокальные сочинения, и музыка степного Крыма – сборник, который я выпустил вместе с известным певцом Дилявером Османовым. Вышли духовные песнопения – иляхилер. Должен сказать, что когда я занимался расшифровкой этих песнопений, получил колоссальное моральное удовольствие: было ощущение, будто пьешь мед, соприкасаешься с чем-то очень чистым. Я расшифровывал, в основном, голоса людей давно ушедших в мир иной, старые большие бобинные кассеты. Также у меня вышли четыре фортепианных сборника на крымскотатарском материале.
– Насколько крымскотатарская молодежь интересуется народной музыкой?
– Я за всю молодежь не могу, конечно, ответить, но сейчас наметилась тенденция, когда наши молодые музыканты, аранжировщики пытаются соединить элементы фольклора с самыми современными направлениями поп, рок-музыки, джаза. Насколько перспективен этот путь – время покажет. К этому надо подходить с очень большой долей ответственности. Еще Вольтер говорил: «Нет плохих жанров, кроме скучного». Если это сделано мастерски, грамотно, со вкусом, тогда это будет иметь право на жизнь и будет способствовать тому, чтобы молодежь через такую музыку пришла к фольклору.
Недавно случилось очень примечательное событие: правительство Украины приняло решение об открытии филиала Донецкой консерватории в Киеве, при ней будет открыт факультет восточной тюркской музыки. Меня пригласили преподавать. Но тут возникнет проблема: нам нужны преподаватели, до сих пор в Украине таких специалистов не готовили. Нам, скорее всего, придется просить на уровне посольств преподавателей из Турции, Азербайджана, чтобы они оказали нам методическую помощь.
Your browser doesn’t support HTML5
Так звучит море. Крымскотатарские мотивы в студии Крым.Реалии (видео)
– Каковы особенности народных мелодий крымских татар?
Одно из качеств крымскотатарской музыки – это духовность и теплота
– Крым географически находится на перекрестке дорог. Говорят, что в Крыму представлена флора и фауна со всего мира: море, степи, горы... Это не могло не отразиться на музыке крымских татар. На мой взгляд, одно из качеств нашей музыки – это духовность и теплота. Есть очень много трагических песен, это связано с судьбой народа. Кто такие крымские татары или кырымлы? Это аборигенный народ, который возник на этой территории. Крым видел очень многие народы: это и скифы, и сарматы, и готы, и греки. В этом котле все перемешалось и образовался такой этнос – крымские татары. Мы очень разные по типажу: у нас есть и степняки и представители южного берега, они друг от друга отличаются.
– И музыка у них отличается?
– Конечно! Музыка горных татар более орнаментирована. Музыка степного Крыма более диатонична.
– Когда вы вернулись в Крым?
Любая народная песня – это закодированная информация, посредством которой наше поколение общается с предками
– Я вернулся в 1982 году, а впервые приехал в Крым в 1975 году. Мы были на полуострове 10 дней, это было откровение для меня. Я работал на ГТРК «Крым» музыкальным редактором, потом был главным дирижером в нашем Крымскотатарском музыкально- драматическом театре, а когда открылся телеканал АТР, работал музыкальным редактором и руководил ансамблем телеканала АТР. На свой страх и риск я создал ансамбль «Maqam». Многие музыканты работали на совесть, без всякой зарплаты. Тогда я впервые привез из Турции музыкальные инструменты, для всех нас это было совершенно новое.
Основная цель была такая: вернуть народу то, что мы взяли у народа. Ведь любая народная песня или инструментальный наигрыш для меня – это закодированная информация, посредством которой наше поколение общается с предшествующими поколениями. И раз народ в своей мудрости решил оставить эти образцы, значит, в них что-то есть. Я-то знаю, что в них есть. Для меня это, в первую очередь, огромный заряд духовности. Это живая история моего народа.
– Каковы перспективы развития крымскотатарской музыки и культуры в аннексированном Крыму и на материковой части Украины?
Наша музыка должна развиваться в Крыму. Дух родной земли будет нам в этом помогать
– К сожалению, сейчас гораздо больше перспектив на материковой части. В Крыму... Я работал там, и до сих пор там есть музыканты, мы дружим... Но на данном этапе, я думаю, гораздо больше условий на материковой части Украины для развития и сохранения нашей музыкальной культуры. Хотя основная масса моего народа живет там. Бесспорно, мы вернемся, и, конечно, наша музыка должна развиваться в Крыму, на родине. Сам дух родной земли будет нам в этом помогать.