Путин и Трамп: о чем им говорить?

Президенты России и США и могут встретиться во вьетнамском городе Дананг в рамках саммита лидеров государств Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества, который проходит 10 ноября. Дональд Трамп, совершающий вояж по странам Азии, в начале поездки заявил, что хотел бы встретиться с Владимиром Путиным. Но в конце концов Госдепартамент США сообщил, что официальная встреча президентов не состоится, хотя Путин и Трамп могут провести "неформальный разговор".

О чем они могут спросить друг друга и каковы могут быть ответы?

О вероятности переговоров с Путиным Дональд Трамп рассказал журналистам телеканала Fоx News, перечисляя цели своей 12-дневной поездки в Японию, Южную Корею, Китай, Вьетнам и Филиппины.

"Встреча с Путиным может состояться. Путин очень важен для нас, так как он может помочь нам с Северной Кореей, в Сирии, и мы должны поговорить об Украине", – подчеркнул президент США.

В четверг, 9 ноября, помощник президента России Юрий Ушаков заявил российским журналистам, что переговоры Путина и Трампа пройдут 10 ноября в Дананге: "Есть что обсуждать… Очень много проблем в двустороннем контексте, вообще двусторонние отношения находятся в провале, в кризисном положении". "В любом случае оба президента будут находиться в Дананге, и возможность переговорить так или иначе, безусловно, у них будет", – днем ранее отметил пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков.

При этом государственный секретарь США Рекс Тиллерсон 9 ноября заявил, что решение о том, проведут ли Дональд Трамп и Владимир Путин официальные переговоры на саммите АТЭС, еще не принято. По словам Тиллерсона, вопрос заключается в том, может ли встреча президентов России и США быть "достаточно содержательной".

Первая встреча Путина и Трампа прошла в июле на саммите G20 в Гамбурге – тогда они общались более двух часов. В течение последующих месяцев отношения России и США постоянно ухудшались. В частности, в августе Трамп, хотя и весьма неохотно, подписал закон о новом ужесточении санкций против Москвы.

Дональд Трамп во время визита в Пекин и общения с председателем КНР Си Цзиньпином. 9 ноября

За день до предполагаемой встречи Владимира Путина и Дональда Трампа в Конгрессе США комитеты по делам вооруженных сил Сената и Палаты представителей согласовали оборонный бюджет Соединенных Штатов на 2018 финансовый год. В частности, в нем есть упоминания о выделении примерно 4 миллиардов 600 миллионов долларов "на противодействие российской агрессии в Европе". Из них около 350 миллионов будут направлены на военную помощь Украине, в том числе на закупки летальных оборонительных вооружений, и 100 миллионов долларов – на помощь трем странам Балтии.

Кроме того, 58 миллионов выделяется на создание новой наземной ракеты средней дальности, "в ответ на нарушение Россией "Договора о ликвидации ракет средней дальности и меньшей дальности (РСМД)", подписанного в 1987 году. Вашингтон подчеркивает, что Москва нарушила обязательства не производить ракеты наземного базирования с радиусом действия от 500 до 5500 километров и пусковые установки для таких ракет. Всего расходы США на оборону в 2018 году составят, по плану Конгресса, почти 700 миллиардов долларов – на 26 миллиардов больше, чем рассчитывала администрация Дональда Трампа.

Также 9 ноября бывший телохранитель Трампа Кит Шиллер на закрытом заседании комитета по делам разведки Палаты представителей Конгресса США рассказал, как во время визита будущего американского президента в Москву в 2013 году, перед конкурсом "Мисс Вселенная", один из "представителей России" предложил "отправить пять женщин" в номер Дональда Трампа, и что это предложение "было отклонено". Эту историю Кит Шиллер привел, чтобы опровергнуть одно из утверждений, содержащихся в так называемом "российском досье" на Дональда Трампа, составленном агентством Fusion GPS совместно с бывшим сотрудником британской разведки MI-6 Кристофером Стилом. "Российское досье" Трампа, опубликованное в начале 2017 года на сайте Buzzfeed, – исследование возможностей Кремля влиять на решения президента США с помощью якобы собранного на него компромата. В нем, в частности, говорится, что Трамп во время посещения России мог пользоваться услугами местных элитных проституток.

О том, как на таком фоне может пройти, в той или иной форме, разговор президентов России и США, в интервью Радио Свобода размышляет политолог, бывший главный редактор "Русского журнала" и в прошлом директор Центра медиаисследований УНИК Александр Морозов:

– Год назад победу Дональда Трампа на выборах в США встретили бурными аплодисментами в Госдуме России. Словосочетание "кандидат Путина" было на слуху. Сильно ли изменилась международная политическая реальность за этот год?

– Изменения колоссальные, конечно! И даже не просто в российско-американских отношениях, а глобального характера. Я имею в виду то, что происходит с администрацией Трампа, с одной стороны, и как это влияет на глобальную картину, а с другой стороны, дальнейшее развитие российского политического режима. Сейчас в России уже никто не аплодирует Дональду Трампу. Но, разумеется, слышны сдавленные, тихие голоса "партизанской" поддержки Трампа. Полгода назад эта тема довольно активно звучала в кремлевских медиа – попытка отделить Дональда Трампа от его окружения или американского истеблишмента в целом. Создавалась картина, что, мол, Дональд Трамп, конечно, по-прежнему очень хороший и правильный человек, но вот остальная американская политическая машина исполнена зла и русофобии. Но надо заметить, что даже эта тема в последние три месяца стала меняться и угасать, поскольку Дональд Трамп уже не может сделать никаких дружеских шагов в направлении России – да и не известно, хочет ли их делать.

– Кремль не скрывает, что снятие санкций, которые все туже и туже затягиваются, – его главная цель, а не "уточнение позиций" по Ближнему Востоку или, допустим, северокорейской проблеме. Президент России Владимир Путин в последнее время выступает с относительно примиренческих позиций, если говорить о вопросах внешней политики. Он устал от противостояния?

– Еще в марте этого года Кремль передавал Трампу некий пакет своих предложений, направленных на возможное ослабление противостояния в российско-американских отношениях. В нем не содержалось ничего неожиданного, он состоял просто из предложений восстановить отношения по линии обсуждения глобальных проблем терроризма и сотрудничества в этой области, восстановить сотрудничество разведок в каких-то аспектах, и так далее. И этот пакет, как известно, не встретил понимания в Вашингтоне. После чего с марта месяца все затихло, и новых инициатив не было ни с той, ни с другой стороны. Сейчас Кремль находится на пороге президентских выборов в марте 2018 года, и он ни к чему не готов, никаких новых направлений и новых идей у него нет. И недавняя "валдайская речь" Путина это очень ясно показала.

Владимир Путин в Сочи на заседании клуба "Валдай". 19 октября 2017 года

Выступая чуть меньше месяца назад на заседании дискуссионного клуба "Валдай" в Сочи, Путин, в общем, произнес довольно скучную речь, не содержащую ничего, кроме традиционной критики Запада в целом и "американских партнеров" в частности, там не было ни малейших намеков на какие-то новые предложения. Но при этом заметно, что Кремль и Путин предпринимают некоторые символические шаги в направлении, к примеру, урегулирования конфликта на востоке Украины. Совершенно пока неясно, чем это закончится и насколько искренними являются намерения Путина. Но тем не менее начались какие-то консультации вокруг изменения формата миссии ОБСЕ, контакты Сурков – Волкер возобновились, и 13 ноября будет очередная встреча. Нет, конечно, оснований для оптимизма, потому что нигде Кремль не заявлял ни разу, что у него меняется позиция по Донбассу, но тем не менее жест такой сделан. А раз жест сделан, то все западные политики в такой ситуации неизбежно на него откликаются, во всяком случае, включаются в процесс.

Но сейчас в США на наших глазах разворачивается совершенно новый этап обвинений России в "хакерском вторжении" в их выборы. Американские СМИ в последние две недели публикуют все новые и новые материалы, экспертные оценки, и видно, что обвинение носит уже не предположительный, а для них – доказанный характер. И параллельно в эти же дни появляются все новые сообщения о работе "комиссии Мюллера", и там тоже всплывают очень длинные и перспективные расследовательские линии. Они, конечно нанесут очень большой удар по отношениям России и США. Поэтому эта встреча Трампа с Путиным проходит как раз под залпы информационной войны между Вашингтоном и Москвой.

– Насколько верно Владимир Путин сейчас может оценивать реальность? Может ли он надеяться на то, что одна-единственная его встреча с президентом США вдруг неожиданно радикальным образом все изменит в лучшую для него сторону? Несмотря ни на какие обвинения, на "русских хакеров", на Украину, на вообще образ нынешнего Кремля, который давно нарисовался в умах всей западной, в первую очередь американской, элиты в последнее время? Вот раз – и помирились, как два царя в сказке, руки друг другу пожали, и все опять хорошо?

– Во время прошлой встречи Путина и Трампа президент США потратил 20 минут, пытаясь выяснить у президента России, виновны русские в этом хакерском вторжении или нет? И Путин ему ответил "нет". Это, конечно, очень тяжелая и опасная ситуация. Потому что на ранней фазе общения между, так сказать, "старым" президентом России и "новым" президентом США, если говорить о восстановлении или создании атмосферы доверия, конечно, предполагался совсем другой ответ или вообще другая линия поведения. Уже их первая встреча демонстрировала довольно высокий уровень непреодолимого недоверия. А с тех пор произошли довольно-таки роковые события. Выяснилось, что вторжение в каких-то пределах, пусть и незначительных, не оказавших никакого радикального влияния на исход выборов, но было, и теперь эта данность уже существует как факт мировой политики.

Владимир Путин и Дональд Трамп на саммите G-20 в Гамбурге. 7 июля 2017 года

У Путина, если он хочет восстановить атмосферу доверия в отношениях с Трампом, мне кажется, нет просто другого разумного сценария, кроме как провести как бы какое-то собственное внутреннее расследование и найти этих "патриотических хакеров". Которым как бы не давалось никакое задание от силовых структур, которые якобы действовали из самостоятельных "патриотических соображений". Найти их и как-то наказать, предъявить их Дональду Трампу, сказав: "Ну, знаете, бывает! А мы не хотели, не в этом цель нашей политики". Но дело в том, что, похоже, происходит обратное. Ведь только что вышла статья Владислава Суркова, где он, довольно прозрачно говоря о "Троянском коне", об Одиссее, привлекая такие образы, дает понять, что такого рода партизанская война против Запада оправданна со стороны Кремля. И что не нужно смотреть на эту партизанскую войну как на нечто аморальное. Это все очень трудный контекст, который как раз совершенно не упрощает ситуацию для дальнейшего общения Путина с Трампом. И конечно, существенным является и то, что происходят все новые "подрывы на минах компромата" многих бывших и нынешних сотрудников аппарата Трампа, пойманных на общении с "людьми Кремля".

– Вне зависимости от происходящего в США, от результатов этого американского расследования, тональность кремлевских заявлений, российских государственных СМИ относительно Запада, относительно США будет накаляться или смягчаться в ближайшие месяцы, до марта 2018 года, до президентских выборов в России?

– Я не вижу снижения какого-либо градуса антизападной риторики. Во-первых, валдайская речь. Во-вторых, мы не видим совершенно никакого указания снизить накал, он по-прежнему процветает в политических ток-шоу основных телеведущих на федеральных телеканалах. Сохраняется та же самая риторика у российского МИДа. Нет каких-либо спикеров со стороны Кремля, которые подавали бы, как говорится в таких случаях, сигнал на международную арену – о том, что в Москве имеются какие-то другие намерения. Поэтому я склоняюсь к тому, что Кремль собирается поддерживать атмосферу обострения со своей стороны. И для внутренней политики, конечно, для предвыборной кампании Путина это, безусловно, выгодно, тут не может быть двух мнений. Потому что Путин играет как раз с поддержкой той части электората, которая уже пропагандой подготовлена к продолжению символической войны с Западом.

Для того чтобы произошли изменения в российско-американских и российско-западных отношениях, теперь требуется совершенно заново сформулированная глобальная политика Кремля. Переформулирование ее целей и стилистики, и вообще представлений о том, где Россия находится в глобальном мире и какие у нее дальнейшие намерения на ближайшие лет тридцать. Сейчас вся путинская и кремлевская риторика находятся все равно в узком коридоре борьбы за воображаемую переоценку устройства мира после Второй мировой войны. Путин и Кремль обостряют отношения в этом направлении пока что.

Мне кажется, что на этой встрече Путина и Трампа будут сделаны крайне символические даже не шаги… а произведено короткое обозначение точек, которые будут существенными в ситуации, когда отношения между США и Россией станут снова рабочими. Таких точек пять или шесть, о них никто не забывает. Это касается нераспространения ядерного оружия, угрозы терроризма, борьбы с группировкой "Исламское государство", вопросов изменения климата и еще двух-трех позиций, которые, в общем, всегда находятся в зоне минимального сотрудничества больших держав, входящих в руководящие органы глобальных организаций, – полагает Александр Морозов.

Президент России Владимир Путин 9 ноября, за сутки до возможной встречи с американским президентом, сделал многозначительное заявление по поводу нынешнего состояния российско-американских отношений, сказав (на встрече с рабочими одного из заводов в Челябинске): "В ответ на наше мнимое вмешательство в их выборы США хотят создать проблемы при выборах президента России".

Владимир Путин на встрече с рабочими Челябинского компрессорного завода. 9 ноября

О том, как могла готовится возможная встреча Владимира Путина и Дональда Трампа во Вьетнаме, и о том, насколько важны для них обоих личные отношения друг с другом, размышляет военно-политический эксперт, политолог Юрий Федоров:

​– Встреча Путина и Трампа сейчас подается как событие неожиданное. Но ведь это просто невозможно. Значит, раз в Кремле и в Белом доме до последнего не объявляли об этом, то все никак не могли договориться об условиях?

– Я думаю, что речь шла о том, чтобы определить тематику этой встречи, во-первых, а во-вторых, попытаться определить возможные результаты. Если два президента просто встретились, пожали друг другу руки, поболтали о том о сем – только ради этого встречаться не стоит. Всегда такие встречи должны быть хоть и немного, но все-таки подготовлены. Определяется, хотя бы приблизительно, возможный исход, то есть о чем можно договориться. Поэтому и не объявляли долгое время о том, что такая встреча возможна, просто потому, что не было ясности относительно возможных результатов. Как только ясность появилась, как в Кремле, так и в Белом доме, то сначала Трамп объявил, что хочет встретиться с Путиным, а через несколько дней и из Москвы было сказано, что и Путин готов с ним встретиться. В этой ситуации Кремль разыграл неплохую карту, потому что получилось, что Трамп просит Путина о встрече, а Путин якобы подумал и согласился. Но я думаю, что это чистой воды игра.

– Какое место Россия сейчас занимает в списке приоритетов во внешней политике США?

– Сейчас приоритетное направление для внешней политики США имеет ядерный кризис на Корейском полуострове, это самое опасное. Второе место – это экономические отношения между США и Китаем. Трамп еще во время своей предвыборной кампании очень много говорил о том, что нужно ограничить импорт в Соединенные Штаты китайских товаров, и вообще пересмотреть экономические отношения с КНР. Между Вашингтоном и Пекином накопилась и масса других острых проблем, в том числе и военно-стратегических. И наконец, Китай – очень важный фактор в потенциальном решении корейской проблемы. Что касается России, то я думаю, что она стоит на четвертом или пятом месте – если, конечно, не иметь в виду внутриполитическую ситуацию в США. Очень важный элемент претензий, которые со стороны американского общества и политической элиты выдвигаются к Дональду Трампу, – это уже общеизвестная проблема связей окружения Трампа и околокремлевских кругов, во время предвыборной кампании и в первые месяцы после нее. Это придает российско-американским отношениям очень важный и новый, кстати говоря, по сравнению со эпохой Барака Обамы, аспект. И ставит отношения с Москвой на особое место во внешней политике США – но все-таки менее важное, чем, скажем, Корея, Китай, отношения с союзниками по НАТО. Сейчас у США появились еще и проблемы во взаимоотношениях с Саудовской Аравией, вообще со странами региона Персидского залива, в силу последних событий в Саудовской Аравии. Эти проблемы гораздо острее, чем отношения с Россией. Но я подчеркиваю – для внешней политики США. Но может быть, для Дональда Трампа лично отношения с Россией и с Путиным весьма важны.

Дональд Трамп общается с конгрессменами. Вашингтон, август 2017 года

​– Если бы Дональд Трамп сейчас вдруг очень захотел начать стратегический диалог с Путиным, он столкнулся бы с огромным сопротивлением в Вашингтоне, и в Конгрессе, и даже в собственной администрации. Неужели в Москве этого не понимают?

– Именно, в Москве недостаточно ясно отдают себе отчет в том, что и Конгресс, и политический истеблишмент США в целом, и даже очень серьезные люди из высших кругов администрации могут играть сдерживающую роль в отношении попыток Трампа наладить отношения с Путиным. Просто для российского менталитета это как-то совершенно непонятно: ну, как, президент должен быть полновластным хозяином в своей стране! Так же как Владимир Путин является действительно полным хозяином в России. Представить, что президент США связан по рукам и ногам целым рядом обстоятельств, которые заставляют его считаться с комплексом совершенно других факторов, с мнением совершенно других людей и институтов? Я думаю, сама такая мысль представляется Путину дикой.

– В июле этого года, когда Путин и Трамп впервые встретились в Гамбурге, они долго общались, подробности этого разговора были довольно интригующими. А потом российские СМИ результаты этой встречи преподносили как "блестящие". В чем и чем блестящие, хочется спросить спустя четыре месяца?

– Никаких результатов эта встреча не принесла, просто ничего не произошло! Наоборот, отношения между США и Россией после июля ухудшились. Обратите внимание на последние события, например, на обсуждение оборонного бюджета в американском Конгрессе, где очень четко сформулированы претензии США к России относительно нарушения "Договора о ликвидации ракет средней дальности и меньшей дальности (РСМД)". Целый ряд других пунктов в этом военном бюджете, формулировки, которые там приняты, свидетельствуют, что в Вашингтоне не готовы смягчить позицию в отношении к России. Я уже не говорю о скандале с дипломатическими объектами. Кстати, на мой взгляд, одним из немногих практических результатов встречи Трампа и Путина может стать какое-то смягчение этой проблемы, связанной с закрытием дипломатических представительств и ограничением количества работающих там служащих. Потому что ни той, ни другой стороне это не выгодно.

​– То есть, если диалог между Россией и США сейчас возможен, то только "технический", это его границы? Даже если говорить о Сирии или о КНДР, которые тоже наверняка будут обсуждаться на этой встрече, ведь и там Кремль и Белый дом преследуют несочетаемые цели.

– Если говорить о Северной Корее, я предполагаю, что никакого соглашения и сближения позиций быть не может. Потому что для России, точнее, для российской верхушки, очень выгодна напряженная ситуация на Корейском полуострове. Она оттягивает на себя политические, дипломатические и военные ресурсы США, отвлекает Америку от европейских проблем, от тем, связанных с Украиной и Сирией. И поэтому Кремль, конечно, не пойдет ни на какие договоренности с США относительно усиления давления на Пхеньян. Наоборот, Кремль может настаивать на том, чтобы США пошли на уступки Пхеньяну. Но, я думаю, для Трампа это совершенно не возможно. То же самое связано и с войной в Сирии.

– То есть, коротко говоря, с лицом триумфатора никто из них с этой встречи не выйдет? Даже ради журналистов?

– Да, как раз для СМИ можно изображать, что сама по себе встреча – уже очень важный момент, свидетельствующий о том, что два президента не отказываются от диалога, который очень важен. И может быть, они даже скажут что-то вроде "мы договорились в будущем встретиться еще раз". Но это все попытка сделать хорошее лицо при плохой игре, доказать или показать, что это не провал, что общение принесло какие-то полезные результаты, что лидеры двух стран лучше стали понимать позиции друг друга. Мы услышим обычный набор дипломатических фраз, используемых для того, чтобы прикрыть отсутствие реального прогресса, – уверен Юрий Федоров.