Российская культурная жизнь сегодня как никогда очень тесно переплетается с политикой. Две скандальные истории разворачиваются на глазах у всех. Одна с фильмом Алексея Учителя «Матильда» о романе последнего русского царя Николая II и балерины Матильды Кшесинской, а другая касается известного режиссера театра и кино Кирилла Серебренникова, которому инкриминируют растрату государственных средств. Учитель три года назад с готовностью подписал письмо в поддержку оккупации Крыма. Серебренников, как говорят достоверные источники, в дружеских отношениях с Владиславом Сурковым, советником президента России. Впрочем, ни лояльность государственной политике, ни дружба с сильными мира сего не спасают сегодня художников от проблем в России.
Когда история с фильмом «Матильда» только начиналась, ее воспринимали почти как анекдот не самого лучшего толка. Экс-прокурор аннексированного Крыма Наталья Поклонская, ставшая теперь депутатом Госдумы, внезапно обиделась за царя Николая II, «не так» изображенного в новом фильме Алексея Учителя. Кинолента «Матильда» о романе молодого царевича Николая и балерины Матильды Кшесинской еще не вышла на экраны и мало кто может похвастаться тем, что видел ее. Однако Поклонская пытается запретить фильм, и у нее уже появилось достаточное количество последователей.
Режиссер фильма Алексей Учитель известен как человек лояльный режиму Путина. Более того, он написал письмо в поддержку аннексии Крыма. Но по мнению культуролога Анатолия Голубовского, своей подписью под письмом к Путину Учитель только показал свою лояльность, не думая о последствиях.
Никакой идеологии в том, что он подписал, нет. Есть чисто карьерный, коммерческий интересАнатолий Голубовский
«Знаете, я вовсе не считаю, что он каким-то образом прогнозировал какие-то отдаленные результаты своих подписей. Ну, подписал, да. Он подписал по совершенно понятным соображениям. Никакой идеологии в том, что он подписал, нет. Есть чисто карьерный, коммерческий интерес. Если бы не подписал, то у него, думал он, возникли бы какие-то проблемы с другим финансированием. Поэтому нет причинно-следственной связи в отдаленных последствиях действий Учителя. Это же письмо никак не облегчило «присоединение» Крыма. Это просто веха личной биографии Алексея Учителя. Он теперь всю жизнь будет с этим существовать и жить. Это его проблемы», ‒ отмечает эксперт.
Анатолий Голубовский
Из Крыма с нелюбовью
Но процессы свертывания свобод в России, в том числе и свободы слова, после аннексии Крыма стали жить по собственной логике. Министерство культуры России в лице министра Владимира Мединского и его заместителей уже не первый месяц тщетно пытается угомонить Поклонскую. Но она и ее сторонники идут дальше. Их уже поддержали главы Чечни и Дагестана, а Владимир Путин во время «прямой линии» ответил Алексею Учителю, что не может повлиять на экс-прокурора Крыма. В конце концов, по мнению Голубовского, ему ничего и не грозит.
«С чего это вы взяли, что они не поддерживают Учителя? Прокатное удостоверение ему дали? Дали. Рекламная кампания такая, какая не снилась никакому голливудскому фильму, происходит в стране? Происходит. Дикое количество людей, которые вообще даже не собирались ни сном, ни духом идти на очередной фильм Учителя, теперь побегут туда, сломя голову, и понесут свои деньги в кассы. Прокуратура хоть какое-то реальное преследование начала против тех, кто делал фильм? Нет. Что вы?! Абсолютно государство и власть лояльны к Учителю», ‒ выразил уверенность Голубовский.
Несмотря на угрозы, на данный момент скандал вокруг фильма «Матильда» протекает в основном в форме словесных перепалок.
От сумы и тюрьмы не зарекайся
А вот главные герои другого культурного скандала не только деятели искусства, но и силовые структуры. В конце мая у известного российского режиссера Кирилла Серебренникова прошли обыски. А его коллеги по работе находятся под арестом. О Серебренникове говорят, как о близком друге одного из «серых кардиналов» российской власти Владислава Суркова, советника президента России.
В театре под руководством Олега Табакова Кирилл Серебренников даже ставил пьесу «Около нуля», которую приписывают Суркову. Однако силовики отобрали у режиссера паспорт, а его арестованные коллеги уже дают против него показания. Журналист газеты «Коммерсант» Юлия Бедерова говорит, что в данном случае трудно оценить ситуацию в комплексе. Но очевидно, что власть за свои шаги требует от художника платы. Не обязательно в деньгах.
Юлия Бедерова
Власти считают возможным требовать возврата долгов или конкретных, или метафорических долгов, идеологическихЮлия Бедерова
«Конечно же, люди искусства попадают в крайне сложное положение. Потому что если они получают какие-то разрешения или какое-то финансирование, не просто автоматически в рамках гражданского общества и гражданского существования, государственного существования, а в рамках каких-то разрешений и договоренностей, то, таким образом, власти считают возможным требовать возврата долгов или конкретных (мы снова-таки не знаем, на каких условиях кто-то что-то получает), или метафорических долгов, идеологических», ‒ отмечает Бедерова.
Кто заказывает музыку и дела
Как известно, искусству трудно выжить без поддержки государства. И государство этим пользуется, не упуская лишний шанс показать художнику, кто его кормит и кто в доме хозяин, говорит Юлия Бедерова.
Не может уже сейчас в этой ситуации никакая близость к власти спасти тех, кто лег под эту машину и под этот каток суровых экономических претензийЮлия Бедерова
«Вся идеологическая атака на искусство, на кино, театр, вся финансовая атака ‒ это сокрытие каких-то финансовых претензий. Это сокрытие ситуации, в которой власть сама хочет распределять все финансовые потоки таким образом, чтобы ей это было выгодно. И, атакуя художника, она как бы играет в эту игру новой сакрализации. Выдвигая претензии художнику, причем строго экономические, власть настаивает на том, что у нее есть этот сакральный статус, что у нее есть эта сила ‒ казнить, миловать, обвинять, лишать и другие подобные вещи. Это очень странная конструкция, которая поддерживается и идеологической обслугой сегодняшней власти, и пассивностью населения. В этом смысле не может уже сейчас в этой ситуации никакая близость к власти спасти тех, кто лег под эту машину и под этот каток суровых экономических претензий. Поскольку власть, которая ворует, больше всего не любит, когда ей кажется, что воруют у нее, когда ей кажется, что у нее что-то взяли и немного не так, не то или не потому отдали», ‒ отмечает критик.