"Как вы относитесь к совершенному вашим ребенком?" - "Но он всего лишь давал интервью!" - "Да! Но немецкому телеканалу! А если бы американскому?" (Москва, май 2017, заседание комиссии по делам несовершеннолетних).
На акциях против коррупции "Он нам не Димон!", состоявшихся 26 марта в Москве и десятках других российских городов, были задержаны тысячи человек, включая несовершеннолетних. Вскоре после митингов, большинство из которых не были разрешены властями, появились первые сообщения о привлечении родителей задержанных подростков к административной ответственности.
В Нижнем Новгороде родители пяти участников акции были оштрафованы комиссиями по делам несовершеннолетних по статье 5.35 российского Кодекса об административных правонарушениях ("Неисполнение родителями или иными законными представителями обязанностей по содержанию и воспитанию несовершеннолетних"). Рассматривают подобные дела и в Москве. В Басманном районе такая комиссия оштрафовала на 10 тысяч рублей отца 17-летнего юноши, участника акции 26 марта, задержанного полицией во время интервью иностранному корреспонденту, а самого юношу поставила на учет.
Задержали его, правда, лишь 2 апреля, на следующей после митинга "Он нам не Димон!" протестной акции. Многие наблюдатели и комментаторы сочли распространяемые в интернете призывы "выйти на Красную площадь" провокацией властей, призванной поддержать идею об опасности "молодежного экстремизма". При этом некоторые участники акции 26 марта действительно снова вышли на улицы. Центр Москвы был наводнен в этот день полицией, которая задержала несколько десятков человек.
Подросток, родители которого теперь должны заплатить государству почти $200, был задержан в тот момент, когда давал интервью журналисту немецкого телеканала ZDF. Московские корреспонденты ZDF еще за несколько дней до 2 апреля договорились о разговоре с несколькими участниками акции 26 марта, в том числе с Романом, сыном бывшего депутата Госдумы России Максима Шингаркина (Роман Шингаркин стал одним из символов акции "Он нам не Димон!" благодаря фотографии, на которой он залезает на фонарь на Пушкинской площади). Сюжет хотели показать в программе ZDF Logo, основной аудиторией которой являются подростки, – в качестве истории для молодых людей в Германии о том, чем живут их российские сверстники. На встречу с журналистами Шингаркин привел двух приятелей, с которыми познакомился на акции 26 марта.
Как рассказали Радио Свобода в московском корпункте ZDF, интервью было решено устроить 2 апреля в центре Москвы, чтобы не снимать "говорящие головы". Роман Шингаркин сам настоял на том, чтобы встреча с немецкими журналистами состоялась подальше от Красной и Манежной площадей, предполагаемого основного места сбора протестующих в этот день. Съемочная группа, Роман Шингаркин и двое его приятелей общались в ресторане KFC напротив Триумфальной площади, а затем вышли для записи интервью на улицу и пошли по тротуару. В этот момент рядом начинались задержания, полиция увела одного из подростков прямо во время интервью. В итоге были задержаны все трое молодых людей. Интервью и момент задержания были показаны в информационной программе ZDF Heute Journal.
Фрагмент сюжета ZDF о российской молодежи и ее протестных настроениях (после 7-й минуты):
Поскольку ни один из задержанных не достиг совершеннолетия, их дела были переданы не в суд, а в районные комиссии по делам несовершеннолетних. Для Романа Шингаркина заседание комиссии закончилось без формальных последствий, как и для одного из его приятелей. Для третьего участника этой истории все обернулось по-другому.
Пересказ диалога, который состоялся между участниками комиссии по делам несовершеннолетних Басманного района Москвы с одной стороны и мальчиком, его отцом и адвокатом – с другой, опубликовала в своем фейсбуке руководитель движения "Русь сидящая" Ольга Романова.
Радио Свобода расспросило об этой истории российского адвоката Анастасию Саморукову, которая помогает семье подростка. По ее словам, происходившее на заседании комиссии больше напоминало суд над врагом народа, чем попытку разобраться в случившемся:
– Я сотрудничаю с несколькими правозащитными организациями, и 2 апреля мне позвонили коллеги, которые сказали, что в ОВД есть задержанные, им нужна помощь, а никого, кроме адвокатов, не пускают. Я приехала, там действительно было несколько задержанных, в том числе несовершеннолетних. Там было несколько мальчиков, которым я оказывала помощь как юрист и потом "вела" их дальше, вплоть до этого заседания Комиссии по делам несовершеннолетних.
– Что происходило на заседании комиссии?
Это звучало так, как будто давать интервью – какое-то преступление
– Комиссия, на мой взгляд, была настроена сразу как-то очень агрессивно. Начало было совершенно замечательное. Они сразу в лоб начали говорить: "Что вас не устраивает? Что это вы ходите на какие-то митинги?" Отец стал объяснять, что ни на какие митинги они не ходили, а мальчик просто пришел давать интервью. Когда комиссия посмотрела кусочек этого интервью, то ее члены в ужасе стали говорить: "Это же иностранный телеканал!" От папы они пытались добиться ответа на вопрос о том, как он к этому относится. Папа даже вопрос не понял, потому что формулировка была такая: "Как вы относитесь к тому, что совершил ребенок?". Это звучало так, как будто давать интервью – какое-то преступление. Такой "привет из прошлого". Папа, конечно, полностью на стороне мальчика. Они оба вели себя очень достойно.
– Отец знал, что его сын собирается ехать в центр города, чтобы дать это интервью?
– Нет, он сказал, что не знал. Они спросили: "А если бы знали? Мы хотим понять ваше отношение. Вы поддерживаете его? Ах, вот вы как?!" Обычно эти комиссии продолжаются недолго, 10-20 минут. Они заранее смотрят документы, потом комиссия их оглашает, потом спрашивают ребенка, потом родителей и защитника. Здесь, наверное, это длилось около часа.
– Какие вопросы задавали самому мальчику?
Кто ты такой, чтобы говорить от имени молодежи?
– Его спрашивали, был он там, на акции, или не был. Он говорил, что не был, они говорили, что все равно был. "А что ты такой умный?.. А что это ты интервью даешь?.. А про что это было интервью, вряд ли они тебя про твои успехи школьные хотели спрашивать?.. А почему именно тебя?.. А кто ты такой, чтобы говорить от имени молодежи?" Как-то хамовато все это было, очень неприятно. У меня было ощущение, что они не пытались разбираться, а что это было какое-то судилище. Вопросы, которые задавали мальчику, были априори недоброжелательными и задавались недоброжелательным тоном. Что бы он ни ответил, реакция была недоброжелательной: "Ага, ну конечно, понятно, да, ты самый умный здесь такой". Даже вспоминать противно. Но мальчик держался очень хорошо. Я его потом спросила: "Тебе было неприятно?" Он ответил, что да, было неприятно, но интересно.
– Правильно ли я понимаю, что сам факт этого интервью члены комиссии истолковали как доказательство участия ребенка в несанкционированной акции 2 апреля?
– Наверное. Свобода слова по Конституции России – неотъемлемое право любого человека и гражданина, поэтому инкриминировать ребенку то, что он давал интервью, невозможно. Они были убеждены, что это не его пригласили туда давать интервью – "что он, звезда какая-то?", а что он сам туда пришел, на акцию, а там было телевидение, которое случайно его проинтервьюировало. Но на видео отчетливо видно, что он лозунгов не кричал, стоял не на дороге, а на тротуаре. Он просто начал разговаривать с журналистом и не успел закончить фразу, как его взяли и увели. У него в руке был стаканчик с газировкой, которую он купил. Уже из этой детали было ясно, что он ни на какую несанкционированную акцию не собирается – это же неудобно. И тут его уводят ни за что ни про что, а журналист провожает его изумленным взглядом.
Задержание в центре Москвы, 2 апреля 2017 года
– Штраф в 10 тысяч рублей и постановка парня на учет – это распространенная практика?
– В общем и целом у меня впечатление от этих комиссий более чем благоприятное. Они действительно стараются разобраться. Они, как правило, не хотят "крови". Надо отдать им должное, они обычно внимательно слушают, дают высказаться несовершеннолетним, пытаются вникнуть и обычно относятся к нарушителям довольно хорошо. Могут и оштрафовать – за курение, например.
10 тысяч рублей – это довольно жесткое наказание, хотя это и минимальный штраф по этой статье
Хотя комиссия по делам несовершеннолетних – это часть системы ювенальной юстиции, у нее довольно широкие полномочия, и за мелкие проступки они часто не штрафуют и даже не ставят на учет. Стараются объяснить, могут провести беседу с родителями, и на этом все заканчивается. Или могут признать виновным, но освободить от наказания. 10 тысяч рублей – это довольно жесткое наказание, хотя это и минимальный штраф по этой статье. Они могли применить и другие опции. Тем более что у мальчика хорошие характеристики, он из благополучной интеллигентной семьи. Вообще, другие комиссии, на которых я была, относились к задержанным на митингах довольно хорошо и спокойно, потому что это все были дети из хороших семей. Это не какие-то маргиналы, которые безобразничают, за которыми не смотрят родители. У них есть медали школьных олимпиад, какие-то дипломы, их совершенно не обязательно ставить на учет.
– В моем детстве в советское время это была одна из главных страшилок для ребенка – "поймают и поставят на учет". Чем это грозит ребенку и его родителям сейчас?
– Ребенок будет считаться привлеченным к административной ответственности. Это будет отражаться в каких-то его характеристиках, но недолго. Первичный учет обычно на полгода, потом, если ничего не происходит, ребенка с учета снимают. Считается, что если вы идете в какое-то "престижное" учебное заведение, например, связанное с силовыми структурами, то это является существенным минусом. Если поступаешь в обычный вуз, то ничего особо ужасного в этом нет, особенно если поступаешь уже после того, как тебя сняли с учета.
– Скоро Алексей Навальный обещает вывести своих сторонников на новый митинг. Что грозит родителям тех несовершеннолетних, которые уже стоят на учете и снова будут задержаны?
Обычно комиссии разбираются, что к чему, они не обязаны действовать жестко
– К ним может быть применена другая статья: "Неисполнение обязанностей по содержанию несовершеннолетних", другие меры, поставят на учет и не снимут, например. Но это все происходит не автоматически, комиссия каждый раз решает отдельно. Это зависит от состава правонарушения, за которое ребенок будет задержан. Если ребенок задержан за курение, его могут не поставить на учет, даже если это второе задержание подряд. Обычно комиссии разбираются, что к чему, они не обязаны действовать жестко.
– Как вы думаете, идет ли речь о приказе "сверху", максимально наказывать всех несовершеннолетних, чьи нарушения связаны или могут быть связаны с политикой?
– Надеюсь, что нет. У нас были сведения, что есть такая установка, но мы посмотрели, как работают комиссии, и они работают адекватно. Не пытаются закручивать гайки. А здесь… ну, может быть, дело в том, что это комиссия Басманного района.
– Что за люди в ней заседают?
Это было какое-то партсобрание из нашего детства
– Эта "Басманная комиссия", по моим ощущениям, собралась ради этого дела практически в полном составе, все это происходило в огромном пафосном кабинете. В остальных управах обычно бывает попроще, а тут это было какое-то партсобрание из нашего детства, а то и из периода пораньше – вели они себя жестко и хамовато. Они мне не представились. Состав комиссии есть на сайте Управы Басманного района, но обычно они представляются, в некоторых комиссиях даже дают список – "вот, посмотрите, кто сегодня участвует, нет ли у вас отводов, замечаний?". В комиссию входит инспектор по делам несовершеннолетних, председатель – это обычно один из руководителей Управы, иногда там бывают врачи, психологи, даже священники. Но в этом случае это отчасти напоминало суд над врагами народа. Такое ощущение, что они специально собрались, чтобы показательно наказать, чтобы неповадно было. Решение по делу Романа Шингаркина будет обжаловано.
Следующая акция сторонников Алексея Навального запланирована на 12 июня – День России. Не исключено, что она, как и митинги 26 марта, закончится массовыми задержаниями: 10 мая президент России Владимир Путин подписал указ о введении усиленных мер безопасности на время проведения в России Кубка конфедераций по футболу, ограничивающий права граждан на проведение массовых мероприятий и обязующий согласовывать их с ФСБ России.
Глава предвыборного штаба Алексея Навального Леонид Волков заявил "Ведомостям", что это не заставит организаторов акции 12 июня изменить свои планы: "Указ может послужить дополнительным основанием для запрета, но в целом он ничего не меняет".
По словам Волкова, попытки согласовать с властями митинги 12 июня будут предприняты во всех российских городах, где они запланированы. В штабе Навального ожидают, что акция состоится в 160 городах – это почти в два раза больше, чем 26 марта.