США нанесли авиаудар по военной базе сил сирийского президента Башара аль-Асада ‒ эта тема находится в центре внимания западных СМИ. Журналисты анализируют, в частности, какими в этой ситуации могут быть действия России, а также отмечают резкое изменение курса президента США Дональда Трампа относительно режима аль-Асада.
Для президента США Дональда Трампа выбрать цели и запустить крылатые ракеты для наказания сирийского режима за применение химического оружия было достаточно очевидным, говорится в статье The Washington Post.
Военные готовили планы ударов против режима сирийского президента Башара аль-Асада еще до 2013 года, «когда сирийский диктатор убил более тысячи сирийцев нервно-паралитическим газом», отмечают журналисты. Химическая же атака, которая произошла во вторник и вину за которую возлагают на режим аль-Асада, унесла жизни десятков гражданских. Поэтому в ответ Пентагон вечером 6 апреля выпустил около 50 крылатых ракет по сирийской авиабазе.
Но, отмечается в статье The Washington Post, разница между 2013 годом, когда президент США Барак Обама в последний раз угрожал нанести удар по силам аль-Асада, и нынешней ситуацией заключается в том, что сейчас существует гораздо больший риск расширения конфликта.
«И сирийцы, и россияне могут быть опасными», ‒ цитирует The Washington Post бывшего чиновника Министерства обороны США времен администрации Барака Обамы Эндрю Эксама. По его словам, американская авиация и авиация коалиции на протяжении последних лет летала вокруг их систем противовоздушной обороны, а после удара США у них появятся все основания сбивать самолеты коалиции.
Издание Politico отмечает, что президент США Дональд Трамп и его команда перешли от заявлений, что «сирийский убийца-диктатор» может оставаться у власти, к нанесению ракетных ударов против его режима и, возможно, к вхождению Вашингтона в новый военный конфликт, масштабы которого неизвестны.
«Чего ожидать теперь», ‒ риторически спрашивает журналист издания. В статье Politico предполагается, что, возможно, Дональд Трамп пока и сам этого не знает. «Теперь Трамп ‒ президент войны», ‒ говорится в статье Politico.
Журналисты издания пишут, что никто не ожидал, что именно Трамп начнет кампанию, чтобы отомстить за сирийских детей, которым не разрешено приезжать в США как беженцам. «Но это человек, которому не нравится быть предсказуемым», ‒ отмечает Politico.
Издание The New York Times сообщает, что когда Джаред Кушнер, зять и старший советник президента США Дональда Трампа, обращался за допуском к сверхсекретной информации, он должен был сообщить обо всех встречах с представителями иностранных властей на протяжении последних семи лет. Однако, отмечается в статье, Кушнер не упомянул о десятках контактов с иностранными лидерами или официальными лицами в последние месяцы, в частности, о декабрьских встречах с российским послом Сергеем Кисляком и встречах с главой российского государственного «Внешэкономбанка», организованных по распоряжению Кисляка.
Адвокат Джареда Кушнера объясняет, что его клиент не вспомнил об этих контактах по ошибке. Журналисты The New York Times отмечают, что замалчивание этих контактов является достаточно чувствительным вопросом, поскольку Конгресс США и ФБР расследуют контакты российских официальных лиц с окружением Дональда Трампа.
Несколько недель назад комитет по делам разведки Сената проинформировал Белый дом, что в рамках своего расследования планирует допросить Джареда Кушнера о проведении встреч, о которых он договаривался с Кисляком, в том числе и о встрече с Сергеем Горьковым, выпускником российского вуза по подготовке сотрудников спецслужб, сейчас возглавляющим «Внешэкономбанк», напоминают журналисты.
The New York Times отмечает, что адвокат Кушнера Джейми Горелик заявил, что анкета была представлена в ФБР преждевременно, а уже на следующий день секретариат Кушнера сообщил ФБР, что он предоставит дополнительную информацию. По словам помощников Кушнера, сейчас он имеет временный допуск к секретным материалам.
Российский «Внешэкономбанк» находится под санкциями США. Но, как заявляет Кушнер, он не обсуждал с Горьковым вопрос санкций. Сам же российский банкир отказался отвечать на вопрос, обсуждался ли вопрос санкций во время его встречи с Кушнером.