Решение о запрете в России религиозной организации «Свидетели Иеговы» я воспринимаю, в первую очередь, даже не как репрессии или ужесточение тоталитаризма (хотя и это тоже), а как пример вопиющего, беззастенчивого лицемерия.
Двенадцать лет назад, будучи двадцатилетней либеральной студенткой, я сама довольно жестко критиковала эту организацию – разумеется, с чисто правозащитных позиций. Это было в те далекие времена, когда «экстремистской» риторики еще не звучало в природе, центры «Э» еще не были созданы, слово «правозащитник» по инерции 1990-х годов еще считалось почетным, а любые споры о свободах не выходили за рамки публицистики или, в крайнем случае, гражданско-правовых отношений.
Меня, как человека тогда еще молодого и неверующего, смущал запрет на переливание крови, касающийся в том числе детей, и жесткое отношение организации к своим же членам, не выполняющим тех или иных предписаний (а предписания эти весьма строги). Помню, как с юношеским неофитством я проверяла «соответствие» учения свидетелей Иеговы основным международным документам о правах человека, включая Всеобщую декларацию ООН 1948 года. К счастью, период максимализма довольно быстро завершился, но осталось от него хотя бы одно положительное последствие: я довольно хорошо знаю все претензии, которые предъявляются к этой организации, и те «спорные» моменты в их учении, за которые сейчас пытаются зацепиться обвинители.
Запрет «Свидетелей Иеговы» в России – это одна из форм уничтожения инакомыслия
Действительно, в той области, где речь идет о правах человека, правовые коллизии неизбежно существуют. А в связи с этим неизбежно возникают споры о том, что важнее: право на жизнь или свобода совести, право на образование или свобода вероисповедания, личность или организация? Однако такие споры в чистом виде возможно вести лишь в свободном демократическом обществе, в котором немыслимы репрессии в отношении оппонентов просто потому, что они отстаивают свою точку зрения.
Не стоит питать иллюзий насчет того, что современное российское государство вдруг озаботилось правами человека. Решение о запрете «Свидетелей Иеговы» в контексте всего происходящего в России – это именно репрессия, одна из форм уничтожения инакомыслия, и не более того. Лицемерный характер этого преследования выражается в том, что все те претензии, которые можно было предъявить к «Свидетелям Иеговы», можно успешно предъявить к российским властям – и окажется, что в сравнении с последними те, кого сейчас запрещают, практически ангельски невинны.
Государство, которое развязывает войны, не вправе объявлять себя поборником «защиты жизни»
Истории известны несколько случаев смертей лиц, отказавшихся от переливания крови по религиозным соображениям. Однако государство, которое развязывает войны и обрекает на смерть сотни и тысячи своих солдат, а также мирных жителей и военных соседнего государства, не вправе объявлять себя поборником «защиты жизни». Более того, с увеличением числа и масштабов военных авантюр за рубежом качество медицинской помощи в России неуклонно снижается, затраты на медицину сокращаются, а врачебные ошибки не идут на убыль. Государство, где в полиции и местах заключения пытают людей, в котором отстреливают неугодных, в котором при наличии огромного числа бедняков давят бульдозерами продукты, как-то не выглядит гарантом «жизни и здоровья населения».
К тому же, важно понимать: объявление организации вне закона проблему с переливанием крови решить не сможет. «Свидетели Иеговы» отказывались и будут продолжать отказываться от этой процедуры. В результате запрета может сложиться ситуация, когда человек, выживший без всякого переливания, в конечном итоге рискует угодить под суд за свои убеждения.
Также свидетелей Иеговы любят обвинять в разрушении семей. На самом деле, никакой доктрины о необходимости разрушения семей в учении организации нет – напротив, взгляд на семью у них вполне традиционно библейский. На практике семейные конфликты порой возникают в случае, если остальные члены семьи не одобряют выбор своего «уверовавшего» родственника. При этом учение «Свидетелей Иеговы» действительно рекомендует не прислушиваться к высказываемой близкими критике, поскольку такая критика исходит «от лукавого». В крайнем случае, подобный взаимный антагонизм может привести к разводу, однако в большинстве случаев накал страстей снижается с годами, и отношения со временем восстанавливаются.
Обвиняя многие неправославные организации в том, что они являются «тоталитарными сектами», Кремль создал опасное и лживое «богословие крымнашизма»
Однако и это не идет ни в какое сравнение с огромным, в масштабах целой страны, числом разрушенных семей и разорванных социальных связей, возникших, например, в результате войны на востоке Украины. Обвиняя многие неправославные организации в том, что они являются «тоталитарными сектами», Кремль сам создал опасное и абсолютно лживое «богословие крымнашизма» и принялся с тоталитарной жесткостью внушать его населению. В результате случаи, когда люди начинали клеймить своих близких «предателями» и «фашистами», разрывали контакты с украинскими родственниками, стали повсеместными.
Вспомним случаи, когда родители отказывались от собственных детей (Влад Колесников), выгоняли их из дома (Василий Недопекин), доносили на них или упрятывали их в психиатрические клиники (Николай Подгорнов и Глеб Астафьев). Специалисты опасаются, что подростков, принимавших участие в недавних митингах против коррупции, могут и вовсе изымать из семьи, поскольку родители «ненадлежаще их воспитывали».
Все это, безусловно, не идет ни в какое сравнение с религиозными разногласиями, возникающими порой в семьях свидетелей Иеговы. К слову, сами участники этой организации оказались в массе своей не подвержены безумию «крымнашизма», поскольку принципиально стараются не участвовать в политике и не поддерживают войны. Так что можно с уверенностью сказать, что к самой высокой волне разрушения семей последних лет «Свидетели Иеговы не имеют ни малейшего отношения. При этом если к людям, пострадавшим от религиозных организаций, в обществе относятся с сочувствием, то жертвы репрессий подвергаются еще и массовой обструкции, и организованной травле.
Преследовать, травить и сажать за решетку будут именно людей – только за то, что их вера кажется неугодной Кремлю
Впрочем, российское государство уже не стремится делать вид, что его претензии к организации преследуют цель защиты личности. Официально «Свидетелей Иеговы» обвиняют в «экстремизме», то есть по основанию, давно ставшему в России типично «диссидентской статьей». Экстремизмом сегодня считается любое инакомыслие, в особенности антивоенное. На самом же деле как человек, критически изучавший вероучение свидетелей Иеговы, я могу констатировать: никакого экстремизма в нем нет. «Свидетели Иеговы» относятся к внешнему миру отрешенно, но миролюбиво.
К тому же, даже люди, в чем-то не согласные с вероучением «Свидетелей Иеговы», должны понимать: сам факт постановки организации вне закона может привести к массовым репрессиям в отношении ее последователей. Проповедь своей веры и даже простое следование ей может стать уголовным преступлением. В аннексированном Крыму с представителями неугодных организаций борются с помощью сфабрикованных уголовных дел и карательной психиатрии, а теперь подобная практика может распространиться на всю Россию. При этом преследовать, травить и сажать за решетку будут именно людей – не безликую «организацию», а живых, реальных верующих, только за то, что их вера кажется неугодной Кремлю.
Взгляды, изложенные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода