Депутат Верховной Рады Украины Надежда Савченко стала наиболее известным политическим заключенным России ‒ за ее свободу вместе с украинскими политиками и обществом боролись известные международные политические и общественные деятели, а обычные граждане разных стран мира поддерживали героя Украины в социальных сетях. Что стало определяющим для ее освобождения, до сих пор неизвестно. Но остается фактом, что после обмена Савченко и еще двух украинцев ‒ Геннадия Афанасьева и Юрия Солошенко ‒ за решеткой в российских тюрьмах остаются еще не менее полусотни украинцев. Но их дела не имеют такой международной огласки.
Надежда Савченко сразу после приземления в аэропорту «Борисполь». Киев, май 2016 года
Вопрос украинских политических заключенных в конце января актуализировала Парламентская ассамблея Совета Европы, когда по инициативе украинской делегации приняла резолюцию «Нападения на журналистов и свобода СМИ в Европе» с требованием к России освободить режиссера Олега Сенцова и журналистов Романа Сущенко и Николая Семену. Россия не выполнила резолюции, и, как считают правозащитники, вряд ли выполнит. Но такой механизм остается одной из форм международного давления на нее для освобождения политических заключенных.
Правозащитники не могут назвать общего количества украинских граждан, лишенных свободы на территории России. Пока они говорят о делах 37 украинцев, о которых известно точно.
Александра Матвийчук
«Летом прошлого года с территории оккупированного Крыма незаконно перемещены на территорию России не менее 2200 осужденных граждан Украины для отбывания наказания в наиболее отдаленных уголках России. Это для понимания количества дел, к которым мы должны были бы получить доступ, чтобы разобраться, кто на самом деле совершил правонарушение, кто был осужден без вины, а кто ‒ по политическим мотивам. Но это невозможно, поэтому в нашем списке находятся 37 человек», ‒ говорит Александра Матвийчук, координатор общественной инициативы «Евромайдан SOS». Почти три года назад вместе с другими неравнодушными людьми она основала правозащитную кампанию #LetMyPeopleGo для помощи украинцам, задержанным в России и оккупированном Крыму.
Мнимые «террористы» и «диверсанты»
По словам украинских правозащитников, против граждан Украины Федеральная служба безопасности России чаще использует антитеррористическое и антиэкстремистское законодательство ‒ оно наиболее репрессивное и дает очень широкие возможности, чтобы произвольно привлекать невинных людей к ответственности.
Первым украинским «террористом» стал кинорежиссер, сценарист и писатель Олег Сенцов, которого задержали сразу после аннексии Крыма в 2014 году и через год приговорили к 20 годам колонии строгого режима. Он не признал себя виновным, заявил о пытках и фабрикации дела. Сейчас он отбывает наказание в Якутии. Его жена подала заявление на развод, обосновывая это невозможностью покинуть Крым из-за болезни матери и проблем с оплатой жилья, а родная сестра от него отказалась. Защитой Олега Сенцова на всех уровнях занимается другая сестра Наталья Каплан, но личные аспекты она не комментирует.
Олег Сенцов на суде в Ростове-на-Дону
«В деле Олега Сенцова, как и в других делах, есть такая общая характеристика ‒ это политика изоляции, которую Россия использует в отношении людей как на разных этапах фабрикации дела, так и во время отбывания наказания ‒ есть трудности с получением даже писем, хотя это такая практически единственная небольшая радость, сообщения из внешнего мира для поддержания духа человека, который находится за решеткой и имеет перспективу просидеть там 20 лет из-за сфабрикованного дела», ‒ говорит Александра Матвийчук.
В терроризме обвиняют и 16 крымских мусульман за участие в запрещенной в России организации «Хизб ут-Тахрир».
К «военным преступникам» ‒ активисту Николаю Карпюку и историку-журналисту Станиславу Клыху, осужденным на 22,5 и 20 лет соответственно за якобы убийство российских военных во время чеченской войны ‒ не допускали независимых адвокатов, украинского консула и долго пытали, говорит координатор инициативы «Евромайдан SOS» Александра Матвийчук.
«С независимыми адвокатами они встретились только в зале судебного заседания. Такая политика изоляции используется, чтобы сломать человека, сделать так, чтобы от него не было никаких информационных сигналов, чтобы о нем никто не говорил, не знал, не писал. Не допустить такой изоляции ‒ наша задача и надежда на их освобождение», ‒ говорит Матвийчук.
Станислав Клых (слева) и Николай Карпюк (справа) на суде в Грозном, Россия
В последнее время, говорят правозащитники, набирает обороты и новая тенденция российской репрессивной машины против украинцев ‒ поиск и попытки «слепить» из незнакомых между собой людей диверсионные группы. В августе прошлого года в Крыму задержали Евгения Панова, Андрея Захтея и Редвана Сулейманова, а в ноябре ‒ Дмитрия Штыбликова, Алексея Бессарабова и Владимира Дудку.
Видимо, у ФСБ есть норматив на поиск диверсантов, который она отрабатываетАлександра Матвийчук
«Августовские аресты прошлого года в совокупности с задержаниями в октябре-ноябре склоняют к мысли, что у ФСБ есть норматив на поиск диверсантов, который она отрабатывает. А еще это своего рода сигнал для потенциальных жертв преследования ‒ выезжать из Крыма и освобождать место для представителей российских силовых структур, которыми активно заселяют полуостров», ‒ считает Александра Матвийчук.
Журналистов записывают в шпионы и сепаратисты
Вскоре в Крыму должен начаться судебный процесс по делу внештатного обозревателя Радіо Свобода Николая Семены за статью, в которой якобы содержались «призывы к нарушению территориальной целостности России». Сейчас он находится под подпиской о невыезде и не может заниматься журналистикой. Международная и Европейская федерации журналистов призвали Россию выпустить Николая Семену с аннексированного Крыма в Киев для лечения в Институте нейрохирургии, но ФСБ отказала адвокатам в соответствующем ходатайстве.
Николай Семена
В октябре прошлого года стало известно о задержании в Москве корреспондента государственного информационного агентства «Укринформ» Романа Сущенко по подозрению в шпионаже. Неделю назад ему продлили до 30 апреля срок содержания под стражей.
«Следователи и следствие отказались приобщить к материалам дела справку Главного управления разведки Министерства обороны Украины о том, что Сущенко никогда не служил в этой структуре. Роман продолжает сидеть, а никаких доказательств вины не демонстрируют. По словам адвоката Марка Фейгина, даже никаких следственных действий не проводят в последнее время», ‒ говорит заместитель генерального директора агентства «Укринформ» Марина Сингаевская.
Перед Новым годом жена Романа с сыном вернулись в Украину из Франции, где он работал собственным корреспондентом агентства. Четыре месяца подряд ей отказывают в возможности встретиться с Романом или хотя бы ему позвонить.
Роман Сущенко
«Письма, которые мы писали перед Новым годом в поддержку Романа, ему до сих пор не передали. Письмо президента Украины где-то две недели держали в следственном изоляторе, не передан пока и молитвенник от Украинской православной церкви Киевского патриархата. Пока мы не можем добиться информации о деле, ведь она засекречена», ‒ продолжает Марина Сингаевская.
Правозащитники считают, что из-за секретности такие дела наиболее сложные.
«Они рассматриваются в закрытом режиме, а адвокаты подписывают согласие на невыдачу материалов дела. Вообще очень сложно что-то узнать даже о том, что именно им инкриминируют», ‒ говорит Александра Матвийчук.
Но, по информации правозащитников, наиболее тревожной тенденцией последнего времени стало преследование в аннексированном Крыму тех людей, которые защищают политзаключенных.
Нельзя молчать или «синдром Савченко»
Тема освобождения украинских политзаключенных Кремля постепенно переходит из публичного пространства в переговоры в узком кругу. Все фамилии, как утверждают правозащитники, внесены в список для переговоров минской трехсторонней контактной группы.
Когда президент Порошенко поднял вопрос об освобождении Сенцова, Сущенко и других, Путин просто ответил, что это не касается минских договоренностейАлександра Матвийчук
«Но здесь нужно понимать ограничения минского процесса, несмотря на то, что украинская делегация внесла их фамилии в список обмена и считает их также жертвами гибридной войны, которую ведет Россия против Украины. На нормандской встрече в октябре прошлого года, когда президент Порошенко поднял вопрос об освобождении Сенцова, Сущенко и других, Путин просто ответил, что это не касается минских договоренностей», ‒ говорит Александра Матвийчук.
Нет уверенности и в том, что списки задержанных в России украинцев не будут увеличиваться. Министерство иностранных дел Украины время от времени предостерегает граждан от посещения России.