Психолог: «Лучший выход из информационного вакуума – включить мышление»

Из-за мнимых украинских диверсантов в Крыму перекрыты пункты пропуска, в городах и на трассах вновь появляются блокпосты, происходят отключения связи, в том числе Интернета. Все это – без предупреждений и объяснений со стороны российской власти Крыма. Как не поддаться панике и не потерять ориентиры в условиях информационного вакуума? Что делать, когда телевизор переполнен пропагандой, а вокруг звучат пугающие слухи? Об этом говорим со старшим научным сотрудником института психологии Академии педагогических наук Украины – Павлом Дитюком.

​

После блокирования пунктов пропуска на админгранице, массовых осмотров и обысков автомобилей, слухов о российских дезертирах 9 августа в Восточном и Северном Крыму резко пропал Интернет. Местные провайдеры оправдывались техническими работами. 10 августа вместе с Интернетом появилось сообщение ФСБ России, которая трое суток никак не комментировала происходящее. Российские спецслужбы заявили, что в ночь с 6 на 7 августа в районе Армянска была задержана вооруженная группа якобы украинских диверсантов, в ходе операции погиб сотрудник ФСБ. Было объявлено о ликвидации агентурной сети Минобороны Украины, состоящей из украинских и российских граждан. Сразу после этого возобновилось движение на админгранице – впрочем, ненадолго. Ночью 11 августа без объяснений российские силовики со стороны Крыма перегородили военными КАМАЗами дорогу перед пунктами пропуска «Каланчак» и «Чаплынка», вдоль дороги выстроили коридор из снайперов. Через несколько часов движение восстановилось.

Радио Крым.Реалии | Информационный вакуум. Как действовать в условиях отключения интернета и массированной пропаганды

– С нами на связи старший научный сотрудник института психологии Академии педагогических наук Украины Павел Дитюк. Павел, люди, находившиеся в Крыму, вновь оказались в ситуации, когда ничего не понятно, вновь появляются блокпосты, и никто ничего не объясняет. Могло ли происходящее стать поводом для паники у населения?

Дитюк: Если население собиралось активно передвигаться через административную границу с Украиной в любую сторону, то, видимо, могло. А, если не собиралось, то могло в том случае, если у населения есть определенные ожидания в отношении эскалации конфликта между Украиной и Россией. Ведь ожидание войны есть.

– Могла ли быть частью спецоперации информационная изоляция, к которой Россия прибегла в Крыму?

​Дитюк: Любая информационная кампания может быть частью спецоперации, но тогда надо установить, с какой целью проводится вся операция. Но мне сложно представить спецоперацию, информационное обеспечение которой началось лишь спустя три дня, хотя было очевидно, что скрыть ее нельзя, и слухи будут распространяться. Мне кажется, это была реакция на сложившуюся ситуацию – отсроченная, запоздалая и неуклюжая.

– А какой могла бы быть «правильная» реакция российских силовиков?

Дитюк: Если готовится спецоперация с информационным обеспечением, рассматриваются варианты развития событий и реакции в информационном поле на эти события. Для тех, кто проводит операцию, эти вещи не являются спонтанными. Вопрос вскрытия диверсионной группы достаточно элементарный для подготовки информационно-пропагандистского обеспечения. Если он был задействован лишь через 72 часа, я сомневаюсь, что все было спланировано заранее. Это не было спланировано Россией, судя по поздней реакции. Со стороны Украины я консолидированной реакции не слышал вообще. Очень невнятно высказался орган, который вообще никогда ничего не комментирует – Главное управление разведки Министерства обороны. Это был ответ в стиле «это не мы, это они».

– Возможно ли, что такая позиция как раз поспособствует нарастанию слухов в Крыму?

Дитюк: Для какой-то части населения да. Ведь у людей, которые родились и выросли в СССР, есть четкая психологическая установка, что официальной информации верить не надо, особенно когда она не совпадает с внутренними убеждениями.

– Люди вновь оказались в реалиях 2014 года. К чему это могло привести с психологической точки зрения?

Дитюк: В жизни людей появляются какие-то значимые вещи, которые способны усложнить их жизнь и негативно повлиять на нее в дальнейшем. Психика устроена так, что требуется какое-то разъяснение. Если оно не осуществляется в официальном информационном поле, оно осуществляется иначе. Возникает такой феномен, как слухи. Слухи всегда восполняют информационный вакуум. Людям нужны объяснения, чтобы понимать, чего ожидать в будущем, и модифицировать свое поведение.

– Один из первых слухов, возникших в Крыму – перестрелка между российскими же силовиками и пограничниками. Вариаций было множество: пьяные, не узнали друг друга во время секретной операции и так далее. Почему первые слухи оказались именно такими?

​Дитюк: Слух не появляется в вакууме, он появляется на фоне определенных ожиданий. Ожидания последнего времени, связанны с переброской военной техники, с общей негативной риторикой, проведением крупномасштабных учений как с одной, так и с другой стороны. Все это порождает ожидание эскалации конфликта, и на этом фоне возникают слухи, подтверждающие эту эскалацию. При этом в поле слуха нет разница между украинскими и российскими военными – это солдаты и солдаты.

– Отключение Интернета в Северном Крыму изначально объясняли технической неисправностью, потом признали, что это была мера безопасности. Затем же сенатор от Крыма, член комитета Совета Федерации по обороне и безопасности Ольга Ковитиди заявила следующее: «Это нужно для того, чтобы определенные спецслужбы… не было проникновения… В целях безопасности нужны прежде всего эти мероприятия, и люди это понимают, а ситуация стабильная». Как вы можете прокомментировать такое высказывание сенатора?

Дитюк: Она явно сильно сомневается в том, что сама говорит. Отключение СМИ, коим является Интернет – это элемент борьбы со сферой слухов, которые появляются в отсутствие официальной информации. Довольно малоосмысленное действие. В 1980-е в Афганистане у моджахедов вообще не было никакого интернета, и слухи все равно распространялись быстро. Отключение лишь на какое-то время может уменьшить скорость передачи информации вне официальных информационных систем. Но люди быстро переходят на другие способы передачи информации.

– Что делать человеку в ситуации, когда ничего не понятно, и достоверной информации нет?

Дитюк: Конспирологи исходят из предпосылки, что мы всегда являемся объектом информационной войны. То, что мы получаем по разным каналам, скорее всего, кем-то создано в каких-то целях. Информацию нужно подвергать критике. Стоит вспомнить о теории самообучающихся систем – она, в частности, гласит, что любая информация неполная. Всегда стоит информацию проверять и сопоставлять информацию от разных сторон. Информация, которая приходит не по официальным каналам, обычно сильно эмоционально окрашена и требует каких-то немедленных действий. А вот проводить их не нужно. Важно не идти на поводу у паники. Всегда есть несколько простых вопросов, которые люди забывают себе задать. Каких действий от меня требует этот слух? Кому сейчас выгодны эти действия? Что лично со мной будет происходить, если я буду осуществлять эти действия? А если не буду? Эти вопросы дают возможность притормозить свои естественные реакции и включить мышление. Мышление – главный противник переживания.

– Может ли ситуация с отсутствием официальных комментариев и отключением Интернета являться частью общей стратегии Российской Федерации по изоляции Крыма?

​Дитюк: Конечно, может. Если общая стратегия настроена именно на изоляционизм, то любое событие в информационном поле будет использовано как элемент этой кампании, с той или иной степенью профессионализма.

– А что делать, чтобы найти надежные источники информации?

Дитюк: Группы, в которых достаточно сильная общинная жизнь и есть выраженные лидеры мнений, более ориентированы на то, чтобы прислушиваться к этим лидерам мнений. У тех, кто привык участвовать в жизни общины, вырабатывается устойчивость к информационным атакам, эти люди в более комфортном положении. Любой человек, который хочет сохранить психологическую идентичность и здоровье, должен быть включен в жизнь какой-то общины. Конечно, это всегда предполагает риск. Но дело в том, что войти в общину, доверять ей и сделать так, чтобы она доверяла вам, не так просто – это не делается «с сейчас на сейчас». Это надо выстраивать наперед.