«Цель России – вывезти культурные ценности и оставить Крым с военными базами» – замминистра культуры Украины

На прошлой неделе 38 картин из картинной галереи Айвазовского в Феодосии были вывезены в Москву для участия в большой выставке, посвященной 200-летию со Дня рождения художника. А буквально через несколько дней стало известно, что в Стамбуле на очередной конференции ЮНЕСКО Комитет по охране культурного наследия принял решение направить в Крым специальную мониторинговую комиссию, чтобы оценить состояние Херсонеса Таврического. Кто же де-факто и де-юре владеет культурными сокровищами полуострова после аннексии? Об этом говорим с заместителем министра культуры Украины – Тамарой Мазур.

СТО СЛОВ ПО ТЕМЕ

В музей-заповедник «Херсонес Таврический» планируют направить миссию ЮНЕСКО. Такое решение приняли в Стамбуле во время сессии организации. О будущем визите сообщили российские СМИ, ссылаясь на ответственного секретаря Комиссии Российской Федерации по делам ЮНЕСКО Григория Орджоникидзе. По его мнению, благодаря российскому финансированию Херсонес Таврический меняется в лучшую сторону, а изменения предлагает оценить экспертной комиссии. Польская делегация пытается внести в проект решения пункт о том, что информация о сохранности объекта может поступать исключительно от Украины, однако против этого предложения выступает большинство участников Комитета и сам Международный совет по сохранению памятников и достопримечательных мест. До сих пор ЮНЕСКО не принимает отчеты о сохранности объектов «Херсонеса Таврического» от России, считая заповедник украинским. По данным Министерства культуры Украины, на временно оккупированных территориях находятся 99 музеев, в которых хранится до 2 миллионов экспонатов.

Радио Крым.Реалии | Битва за Херсонес. Кому принадлежат культурные ценности Крыма

Как уверяет ответственный секретарь Комиссии Российской Федерации по делам ЮНЕСКО Григорий Орджоникидзе, организация так и не признала Крым российским, однако отношение со временем меняется.

ПОЗИЦИЯ ВЛАСТИ

Орджоникидзе: ЮНЕСКО не может пока еще признать Крым российским в силу того, что она является дочерней организацией ООН, а в ООН принята резолюция, согласно которой Крым – это все еще Украина. С этим мы не можем ничего сделать. Но прослеживается интересная закономерная тенденция: многие страны уже не хотят обсуждать этот вопрос с точки зрения его политического звучания, а именно ставят его на рельсы профессионализма и конвенции, направленной на сохранение объектов.

– С нами на связи заместитель министра культуры Украины Тамара Мазур. Тамара, есть ли основания считать, что Украина одержала небольшую победу на дипломатическом культурном фронте? Или же это поражение, поскольку очередное собрание комитета ЮНЕСКО не захотело признать исключительность украинского права на культурные ценности в Крыму?

Мазур: Это победа, и следует уточнить, что российские политики и журналисты очень умело передергивают факты. Когда рассматривался вопрос «Херсонеса Таврического», ЮНЕСКО четко обозначило, что это территория Украины. Что касается информации, которая будет или не будет восприниматься ЮНЕСКО на официальном уровне – да, было предложение Польши принимать лишь ту информацию, которая исходит от Украины, а также официальных миссий, отправленных ЮНЕСКО. Но, как по мне, ЮНЕСКО приняло правильное решение: в условиях оккупации нельзя себе этого позволить, поскольку Украина не имеет доступа к объектам, миссии ЮНЕСКО не всегда могут попасть на оккупированные территории. Однако на ЮНЕСКО возлагается обязанность мониторинга ситуации на объектах, которые охраняются данной организацией. Потому в ЮНЕСКО будут воспринимать любую информацию из доступных источников, которая позволит сделать выводы о сохранности объекта.

– То есть Россия тоже может подавать информацию о нынешнем состоянии «Херсонеса Таврического»?

​Мазур: ЮНЕСКО не хочет политизировать вопрос. Учитывая, что они считают оккупационные действия России правонарушением согласно нормам международного законодательства, информация, которая будет официально исходить от Российской Федерации, не будет восприниматься как таковая, на основании которой можно делать выводы.

– Но Россия же может передать информацию, например, Беларуси, а уже та – ЮНЕСКО.

Мазур: Не исключено.

– Вчера Сергей Кот, один из ответственных за сохранение культурных памятников людей в Украине, сообщил, что с 1992 года и до сих пор Украина не может ратифицировать дополнительный протокол Гаагской конвенции о сохранности культурного наследия. Почему проблема тянется столько времени?

Мазур: На самом деле Минкульт еще в 2014 разработал соответствующий проект, который согласован и предложено внести на рассмотрение Кабмина и Верховной Рады. Но в связи с изменением состава правительства ситуация изменилась, и проект, увы, не был внесен в Верховную Раду. Сейчас в плане ратификации у нас есть лишь та проблема, что необходимо подсчитать затраты, которые понесет Украина в связи с реализацией мероприятий, предусмотренных этим протоколом к Гаагской конвенции. Прогнозировать и, соответственно, провести подсчет, крайне сложно. Но мы прилагаем все усилия, чтобы протокол был ратифицирован. Однако нератификация не означает, что наше культурное наследие на временно оккупированных территориях и в зоне проведения АТО не охраняется международным законодательством. Эта охрана действует соответственно с уже ратифицированными Украиной положениями.

– Из музея в Феодосии в Москву вывезли 38 картин Ивана Айвазовского. Рассматривается ли это как вывоз культурных ценностей с оккупированной территории?

​Мазур: Конечно. Россия признана страной-оккупантом. Внутреннее законодательство Украины, дублируя нормы международного права, говорит о том, что ответственность за сохранность культурных ценностей на временно оккупированных территориях несет страна-оккупант. Так что ответственность за сохранность всех культурных ценностей и наследия Украины на территории Крыма лежит именно на России.

– С нами на связи экс-заведующий сектором Государственного реестра недвижимых памятников архитектуры Министерства культуры Украины, главный архитектор заповедника «Киево-Печерская Лавра» Яков Дихтяр. Яков, наблюдалось ли в последние два года ухудшение ситуации с недвижимыми памятниками архитектуры в Крыму, в частности, «Херсонесе Таврическом»?

Дихтяр: Информация, которую мы получаем здесь – неофициальна. Руководители заповедника и даже люди, проживающие в Севастополе, отказываются говорить на эту тему. Так что тема сохранности заповедника для Украины сегодня закрыта.

– Россия хвастается тем, что после аннексии на содержание «Херсонеса» начали выделяться средства, которые якобы не выделялись при Украине. Правда, на кардинальные улучшения пока не хватает времени. Вот что говорит по этому поводу заместитель директора «Херсонеса Таврического» Лариса Седикова.

МНЕНИЕ

Седикова: Состояние «Херсонеса» по сравнению с предыдущим периодом не ухудшилось, это очевидно. Насколько оно улучшилось, мы сможем сказать с течением времени. Только сейчас начинают поступать федеральные средства на развитие и в том числе сохранение «Херсонеса». Так что оценку можно будет дать, когда мы реализуем эти материальные возможности. Мы понимаем, что делать и как это развивать.

– Действительно ли только Россия начала выделять деньги, а при Украине «Херсонес» находился в запустении:

​Мазур: Это не так. «Херсонес Таврический» – национальный заповедник, и финансировался на высшем уровне, нежели другие. Он был в хорошем состоянии – заповедники в плохом состоянии в перечень памятников ЮНЕСКО не включают. Что касается финансирования Россией, возможно, оно осуществляется. Это главный принцип Российской Федерации: деньги на Крым выделялись, но вопрос, как они тратятся. Как свидетельствуют публикации международных организаций, на территории «Херсонеса» проводятся работы, в том числе археологические исследования, которые могут разрушать памятник. Проводятся строительные работы, связанные, в частности, с функционированием на территории заповедника храма. Эти работы могут уничтожать памятник.

– Вот что думает о нынешней ситуации заместитель заведующего кафедрой истории Черноморского филиала МГУ Ломоносова Вадим Хапаев.

ТОЧКА ЗРЕНИЯ

Хапаев: Тот факт, что ЮНЕСКО хоть и не де-юре, но де-факто признала «Херсонес» российским, возможно, позволит разморозить проблему с возвратом культурных ценностей в Крым из Голландии. В целом данным решением открываются перспективы, когда наука сможет заниматься наукой, а не политикой. Все российские ученые несказанно рады этому.

– Еще один нерешенный вопрос – возврат так называемого «скифского золота». Есть ли какой-то прогресс?

Мазур: Сейчас дело рассматривается в судах, рассмотрение назначено на октябрь. Украина продолжает формирование доказательной базы, ведет активную переписку с иностранными юридическими консультантами и судом. Позиция Украины неизменна: данные предметы являются частью музейного фонда Украины, ее собственностью. Это признает весь мир в связи с незаконной оккупацией России. Включение этих предметов в музейные фонды России – очередное противоправное действие, нарушение международного законодательства.

– Так почему же уже второй год не примут соответствующее решение?

Мазур: Потому что так работает судебная система Нидерландов. На нее влиять мы не можем.

– Что Министерство культуры будет делать с вывозом картин Айвазовского?

Мазур: Действенных механизмов, которые бы препятствовали вывезению культурных ценностей с территории Украины, нет. Есть политические механизмы, санкции. Минкульт уже сделал заявление о том, что мы обращаемся к международному сообществу с просьбой не принимать выставки от музеев, экспонирующих коллекции с оккупированных территорий и не возить коллекции в те музеи России, которые таковые экспонируют. Министерство юстиции Украины имеет несколько дел, касающихся Крыма, в международных судах, и мы оперативно информируем о новых нарушениях, чтобы дополнять наши иски. Отдельного иска тут быть не может. Мы можем требовать у России возвращения этой коллекции. Но есть комплексный иск от государства Украина к государству Россия, и все имущественные споры касательно Крыма в него включены.

– Есть ли опасность, что мир рано или поздно закроет глаза на действия России?

​Мазур: Думаю, нет. Есть много оккупированных территорий, на которые мир десятилетиями не закрывает глаза. Крым – одна из них. Россия говорит, что заботится о культурном наследии в Крыму. Она заявляет, что в той же Феодосии условия хранения картин Айвазовского крайне плохи, и потому картины забрали. Но есть вопрос: если Россия так хорошо финансирует культурные учреждения в Крыму, почему условия до сих пор столь плохи? Их главная цель – вывезти культурные ценности на территорию России и оставить Крым голой территорией с военными базами.

– Занимается ли Минкульт мониторингом вывоза культурных ценностей?

Мазур: Сейчас этим занимаются Музейное управление и Управление по охране культурного наследия. Последнее занимается охраной недвижимого наследия, с этим несколько проще, однако есть проблемы с памятниками, включенными в предыдущий список ЮНЕСКО – например, Бахчисарайским дворцом, в котором зимой может обвалиться крыша. С музейными ценностями сложнее: на момент аннексии у Украины не было электронного реестра музейных экспонатов, находящихся на территории Крыма. Есть информация в бумажном виде. Но, увы, мы не можем четко контролировать вывоз ценностей. Мы узнаем об этом, когда открываются соответствующие выставки.

– Если мониторинговая комиссия ЮНЕСКО приедет в Крым наблюдать за работой «Херсонеса», будут ли принимать участие в ее работе украинские ученые?

Мазур: Миссия может приехать только по приглашению Украины. Пока у нас самих нет доступа в Крым, мы не будем приглашать такую миссию.