Геннадий Афанасьев: «Пишите письма нашим политзаключенным. Это очень помогает»

Геннадий Афанасьев – один из ключевых свидетелей по делу Олега Сенцова и Александра Кольченко, бывший политический заключенный. По версии российского следствия, крымчанин состоял в группе, якобы созданной украинским кинорежиссером Олегом Сенцовым. На самом деле, когда в Крым вошли российские войска, Геннадий помогал украинским военным, заблокированным в воинских частях. 9 мая 2014 года в Симферополе его схватили люди в масках, а затем, как утверждает сам Геннадий, под пытками заставили оговорить Олега Сенцова и Александра Кольченко. В июне 2016 года Геннадий Афанасьев вернулся в Украину вместе с Юрием Солошенко.

– Как для вас прошли последние несколько недель на свободе?

– Я встречаюсь, общаюсь с людьми: с журналистами, с представителями общественных организаций, с военнослужащими. Я пытаюсь узнать, что сейчас происходит в моей стране, чтобы понять, что делать мне самому. Мне очень приятно, что мирная жизнь в Украине продолжается. С другой стороны, украинское телевидение вываливает на своих зрителей огромный поток негатива. Я не говорю, что все новости должны быть хорошими: просто людям, мне кажется, не хватает понимания того, что взять и все изменить к лучшему в одночасье просто невозможно.

– Вам часто задают вопросы о Крыме?

– Буквально сегодня меня разозлили некоторые журналисты и люди, которые там никогда не бывали. Они теперь считают, что мы, крымчане, сдали полуостров, однако после начала оккупации 26-27 февраля 2014 года они-то сами туда не приехали помогать нам защищать Крым. Напротив, у большинства крымчан сложилось впечатление, что полуостров тогда просто кинули, он оказался никому не нужным. Мы выходили на акции протеста и по 10 тысяч человек – простые люди, которые не боялись вооруженных «зеленых человечков». Как можно после этого говорить, что Крым сдали без сопротивления?

– То есть никто не знает, что 26 февраля в Украине официально признали Днем сопротивления крымчан российской агрессии?

– Люди очень мало знают про события 26 февраля 2014 года в Крыму. Я был на том митинге в Симферополе. Это была мирная акция против готовящейся оккупации, а представители «Русского единства» во главе с Сергеем Аксеновым открыто провоцировали тех же крымских татар, выкрикивая откровенно расистские лозунги. Что характерно, потом по российским каналам показали, что в Симферополе в тот день якобы летали коктейли Молотова. Кадры с Майдана просто вставили, но я-то там был и все знал. А вот мой сосед посмотрел и подумал: «Надо же, бандеровцы уже в Крыму!» Каждый сопротивлялся тому, что считал угрозой, но сегодня мы-то знаем, что угроза от России была реальной.

В эфире Радио Крым.Реалии интервью с Геннадием Афанасьевым

Адвокат Геннадия Афанасьева Александр Попков: «Можно ли Геннадию ехать в Крым сейчас? Если подходить с теоретической стороны, то никаких юридических последствий после помилования российского президента быть не должно. Но на практике лучше, конечно же, не ехать. Очень много людей было задействовано в его преследовании, и все они, наверняка, не очень довольны таким исходом. Они могут попытаться арестовать его уже за что-то другое».

– У вас в Крыму остались родственники. Не зовут приехать к ним?

– Это я уговариваю их переехать на материковую Украину. Что бы я ни делал здесь, им будет небезопасно находиться там. Я очень переживаю за родителей. Схватить там могут любого, если сотрудникам ФСБ понадобится выполнить какую-то разнарядку или продемонстрировать работу. То, что никаких обличающих улик нет, их давно не заботит. Если бы на нас что-то было, нас бы не пытали.

Адвокат украинских политзаключенных Илья Новиков: «У политических дел против украинцев, которые не связаны с Крымом, есть одна общая черта – это дела карьерные. Их возбуждали весной-летом 2014 года, когда чувствовалось, что украинская тема актуальна, мол, давайте что-нибудь сделаем, нас наградят. Такая схема прослеживается и в деле Надежды Савченко, и того же Юрия Солошенко, и других политзеков. Когда украинская тема сошла на нет, подобные дела просто перестали появляться. По Крыму же картина другая: там возбуждать политические дела не перестают до сих пор. Объясняется все просто: это не чья-то инициатива снизу, выслужиться, а установка сверху – давить, прессовать, в первую очередь крымских татар. Я пока не вижу конца и края таким преследованиям».

– Как вы думаете, сами россияне хотя бы в глубине души понимают абсурдность российской пропаганды по отношению к Украине?

– Мне в камеру то и дело подсаживали российских силовиков, которые попадали за решетку за превышение должностных полномочий. Самое страшное, что они действительно верят во все это. Они верят, что везде плохо, а в нынешней России хорошо. Пусть у них во дворе деревянный туалет, а к нему ведет разбитая дорога – они рассуждают о том, что надо вернуть Финляндию, Турцию, часть Германии. И это силовики, то есть часть системы, которую мы называем лживой. По моему убеждению, увы, таких в России большинство, процентов 70. Они считают, что геополитика оправдывает любые жертвы. Интересы страны превыше всего, хотя они от этого ничего не имеют и живут в бедности.

– Переубедить их возможно, на ваш взгляд?

– Вполне. Я сам пробовал: почитаешь, какие аргументы приводят оппозиционные СМИ, добавишь, что сам был свидетелем каких-то событий в Крыму, – если это действительно правда, это работает, если человек тебя вообще слушает. По крайней мере, ты меняешь что-то в его голове, и он начинает задумываться.

– Надеялись ли вы на возвращение домой?

– Нет, не надеялся. До последнего момента не было ясно, что происходит. Само помилование выглядело настолько странным, что, когда нам его предложили, я воспринял это как очередной обман, как подвох со стороны ФСБ.

– Как на бытовом уровне можно помочь нашим политзаключенным?

– Писать им письма. Я призываю всех, кто это читает, послать слова поддержки Олегу Сенцову. Скоро у него день рождения, а за решеткой он уже два года. Олег сильный, но давайте поможем ему быть еще сильнее. Простые слова дают человеку силы на месяцы, заставляют бороться и не прогибаться.