Импортозамещение по-российски: что происходит с рыбным хозяйством в Крыму

После введения санкций со стороны Европы, Канады и США Россия взяла курс на импортозамещение – это слово как мантру повторяют чиновники всех уровней. Россияне пытались выпускать замену норвежской сельди, итальянскому прошутто и даже французским устрицам. Может ли крымский бизнес обеспечить это импортозамещение в пищевой отрасли? Как обстоят дела в морском хозяйстве полуострова, есть ли рыба у берегов Крыма, кто ее ловит и продает – об этом спрашиваем у местных жителей и владельца устричной фермы Сергея Кулика.

Радио Крым.Реалии/ «Устричные войны» и рыболовный тупик

– С нами на связи наш постоянный слушатель Александр из Керчи, хорошо знающий ситуацию в рыбной отрасли. Александр, Керчь всегда славилась рыбой, но еще в 2014 у местных рыбаков начали возникать проблемы с квотами. Какова сейчас ситуация в отрасли в регионе?

Александр: Метод распределения квот сильно отличается от того, что был при Украине. Могут дать квоту в 40 тонн на вылов барабули, но при этом продать каждой из бригад. Кто первый выловит – того и тапки. Не выловит никто или что-то останется – государство не возвращает деньги. Это лотерея. Мало кому это может понравиться. Но основная проблема – отсутствие рынка сбыта. Ведь Украина закрыла границу. На Кубани свои рыбаки, мы там не очень-то и нужны. Чтобы переправить свежевыловленную рыбу, нужны машины, холодильники. Пока нам их переправят на пароме сюда и обратно, рыба становится просто золотой. По такой цене она никому не нужна. Кроме того, сильно сократились доходы населения, люди не готовы покупать рыбу в тех объемах, что раньше. В результате рыбаки просто выкидывают выловленную рыбу в море.

– То есть знаменитая керченская хамса уже не котируется?

​Александр: Увы. Котируется, но сколько ее съедят в городе? А везти куда-то – ни денег, ни желания. Это дорого. Рынка сбыта почти нет. Кроме того, есть нормы вылова рыбы. В России эти нормы приняты, исходя из условий других регионов. У нас для части рыбы нет природных хищников, ее много, при Украине ее можно было ловить сколько хочешь. Того же пеленгаса, барабули. Сейчас – жесткие ограничения. Люди пытались писать в министерство, но ответ был: не нравится – не работайте. Плюс появилось очень много бюрократических требований. Излишнее внимание контролирующих органов, притом к одним бригадам приезжают раз в две недели, у других стоят над душой каждое утро. Это не слишком приятно.

– Окупаются ли расходы на выход в море?

Александр: Тут в основном прибрежная ловля: поставили сети вечером, собрали утром. Работают – значит, пока окупается. Другое дело, что доходы не сравнить с теми, что были при Украине.

– Многим ли пришлось уйти из бизнеса?

Александр: В Керчи и уходить особо некуда. Просто были рыбаки, работавшие по-белому, были браконьеры. Вторые либо закрылись, либо официально оформились. Формально рыбаков и вылова стало больше, хотя в реальности – в разы меньше.

– Еще одна интересная история о несостоявшемся импортозамещении на ЮБК: Сергей Кулик несколько лет назад создал устричную ферму в Кацивели и надеялся, что впоследствии будет экспортировать устрицы и мидии, но у него возникли проблемы с российскими органами. Сергей с нами на связи. Сергей, расскажите, что сейчас с вашим хозяйством, в чем проблемы?

​Кулик: В 2005 году я создал предприятие – взял 45 гектаров акватории бесплатно и установил 19 линий по 250 метров. 300 метров от берега, при течении полтора метра в секунду. Все было хорошо. Для выращивания устриц и мидий важны три фактора: наличие плантации, наличие специализированного плавсредства, береговая база для подъема лодок, продукции, цех по очистке устриц и мидий. То есть нужно мини-море на суше. При Украине мне удалось создать плантацию и привезти из Италии специализированное плавсредство – это мини-завод на плаву. Можно обрабатывать 2 тонны мидий в час и чистить устриц прямо на палубе. При России уже нужно было переоформить и акваторию, и береговую базу. Тут возникли проблемы. Оказалось, что я должен пройти какой-то конкурс, аукцион. Вложено 2 миллиона долларов за 10 лет. Мне оставалось только построить береговую базу, я вплотную подошел к промышленному выращиванию устриц и мидий – а тут аукцион. Зачем применять ко мне закон, ухудшающий мое положение? Мне сказали – тогда встретимся в суде. Судимся. Понимания и поддержки нет – зато они есть для других инвесторов, которые пришли на рынок. По закону об агрикультуре любой может подать заявку на определение границ, и она утверждается или нет. Потом – аукцион. Любой проходимец с большими деньгами может выиграть конкурс и получить кусок акватории. Закон не учитывает профессиональных навыков. Как можно давать акваторию без разбора?

– То есть вам ставят палки в колеса в чьих-то интересах?

​Кулик: Нет, просто сам закон несовершенен. Люди, писавшие его, далеки от практики, они не стояли у станка. Его писали люди, протиравшие штаны в кабинетах. А реальность совсем иная.

– Появилась американская компания «Крымские морепродукты», которая получила в аренду почти 200 гектаров акватории и обещает накормить чуть не всю Россию устрицами. Это ваши конкуренты?

Кулик: В 2004 они хотели войти ко мне в долю. Я сказал, что никого в долю не беру. После отказа они решили заняться рейдерством. На ЮБК нас только двое. Плантация в Кацивели и Ласпи. Там выращивают мидий. Да отойди на несколько километров в сторону и работай. Нет. Они вокруг меня взяли 200 гектаров. Погодные условия не позволяют им работать в полную силу. Я не понимаю, как Росрыболовство приняло заявку и позволило им выиграть аукцион.

– Я так понимаю, вам не продлевали аренду, поскольку эта зона важна для исследований, в том числе военных, а вокруг нарезали акваторию для ваших конкурентов?

Кулик: Да. Много претендентов – Росрыболовство, американская компания «Крымские морепродукты». И появилось еще и Федеральное агентство научных организаций, которому должны передать 14 гектаров, это экспериментальное отделение гидроинститута – это территория, где был гидротехнический полигон. И вот у меня сейчас 8 судов. Вместо того, чтобы развивать свое хозяйство, я занимаюсь этим.

– Мы связались с представителями «Крымских морепродуктов». Мы ждем от них письменного ответа. Роберт Байен, представитель компании, сказал следующее: «Недавно вышло судебное решение, где Сергей Кулик был признан виновным по некоторым вопросам, связанных с нашим бизнесом. Кому мешает, стоит внимательно изучать судебное решение». О чем речь?

Кулик: Речь о том, что первую инстанцию они выиграли. Когда я отказал в доле, они сделали предоплату около 3 миллионов рублей, в январе 2015. В июне-июле я должен был поставить по исходной цене 25 тысяч тонн устриц и 10 тонн мидий при условии, что они не будут их продавать в Крыму. Как только подписали договор, ко мне обратились крымские рестораны, с которыми я работаю, и сказали: пришел представитель американской компании и сказал, что теперь он будет поставлять устрицы из Кацивели. Я позвонил и спросил, в чем дело. Попросил подписать дополнительное соглашение. Он сказал – теперь ты будешь моим рабом, будешь работать под меня. Я его послал.